Горячий камень (худ. М. Горняк)

— Я научился переносить людей через время с помощью управляемых молний, но не могу контролировать, кого именно. Пока получается позиционировать разряд лишь примерно и в очень ограниченном радиусе от пробойника. Но, есть и побочный эффект пробоя, который меняет реальность. Впрочем, используя его, мне удалось создать эту каверну, безопасную от немцев. Я ненавижу их. Они схватили меня и держали в концлагере. Меня били, делали больно, чтобы выведать, где установка. Изверги! Но, я ничего им не сказал, разыграв сумасшествие! К моему счастью, партизаны и бойцы НКВД подоспели быстро, и установку удалось спасти в последний момент. Я уже знал об эффекте пробоя и о кавернах. Ведь я начал первые пуски еще в июне. Потому я решился использовать каверну практически, и мы сразу ушли сюда…

Но, я немного отвлекся. Так вот, не стану скрывать, что мне не хватает знаний и математического аппарата, чтобы выявить все закономерности эффектов, открытых с помощью разрядно-пробойной установки, которую я изобрел. И потому мне нужны ученые из будущего, которые, наверняка, на своих сверхбыстродействующих компьютерах уже все давно просчитали! Раз прогресс в развитии вычислительной техники очевиден, значит, теория поступательного научно-технического развития должна работать и в прочих отраслях человеческой деятельности. У вас же там уже, как я слышал, вовсю применяются технологии искусственного интеллекта и компьютерных нейросетей! Вот бы мне все эти достижения внедрить сюда! Да я бы изменил весь мир!

«А он — продвинутый старик для 1941 года, но, разумеется, чудаковатый, с огромными амбициями и немного свихнувшийся на своей науке», — подумал я. Но, сказал другое:

— Но, я совсем не тот, кто может помочь вам что-то изменить. Я не математик и вообще не ученый, скорее, обыкновенный техник…

— Ошибаешься! Ты уже кое-что меняешь! — он указал на маленький выпуклый круглый экран прибора, похожего на осциллограф, где пульсировали зелеными линиями непонятные мне колебания. Потом объяснил:

— Твое присутствие здесь создает некий резонанс. Я пока не понимаю сути процесса, но приборы этот резонанс регистрируют. Возможно, сказывается то, что тебя удалось вытащить сюда уже на пределе возможностей установки. Пока точно не знаю. Но, если мы правильно используем этот эффект, то сможем повлиять на ход эксперимента! Остается лишь узнать, как правильно использовать. Будем исследовать.

— Никогда не видел столь продвинутого ученого, — внезапно вырвалось у меня.

Вайсман улыбнулся, ему явно было приятно услышать такое от человека из будущего. И он гордо сказал:

— Да! Я нашел способ путешествовать во времени. Вернее, пока только перемещать людей из будущего к пробойнику. Но, моя установка, как выяснилось, прокладывает пути не только между временами, но и между пространствами!

— И ради чего вы решились на это? Какова конечная цель вашего эксперимента? — спросил я прямо, набравшись наглости.

— Чтобы изменить ход войны! — резко сказал Вайсман. — С помощью установки я хотел уничтожить Гитлера до того, как он начнет все это! Я хотел спасти миллионы жизней, поразив Гитлера молнией в прошлом, чтобы Вторая мировая война не состоялась! Но, получилось то, что получилось.

— Я только не понимаю, если ваша установка здесь, то что тогда я видел в подвале? И что за пробойник, который мне показали, как только я перешел сюда, в эту каверну вместе с проводником? — спросил я, потому что вопросов у меня возникло еще больше, чем до знакомства с Вайсманом.

— Оборудование установки состоит из разных частей. Пробойник возле точки перехода — это всего лишь исполнительный механизм. В момент пуска он задействуется посредством молниевого канала от модулятора. А этот модулятор сейчас прямо перед тобой и наверх выходит от него излучающая антенна, на которой сейчас висит красный флаг над башней. Пока установка бездействует, товарищи из партактива попросили использовать антенну в качестве флагштока, — объяснил Вайсман. Потом добавил:

— А в подземелье находится энергетический комплекс. Я называю его «стартер». Так что устройство достаточно простое.

— И где же вы берете электроэнергию необходимой мощности для всего этого? — не удержался я от очередного вопроса.

Но, Вайсман не смутился, сказав:

— Я пользуюсь свободным электричеством, использую разницу потенциалов земли и атмосферы. Я развил некоторые идеи Теслы и придумал кое-что свое собственное. Получилось очень удачно. Теперь я могу вытягивать электричество отовсюду и обходиться без линий электропередачи, могу передавать электричество без всяких проводов. Например, прямо сейчас, та самая антенна над этой башней, которая используется для модуляции разряда, работает в обратном направлении, притягивая электричество, необходимое нам здесь для освещения и для работы самого модулятора.

— Так вы же сказали, что на антенне висит флаг. И я не видел над башней никаких разрядов… — начал я.

Но, ученый перебил, продолжив говорить:

— Флаг в этом случае не мешает, поскольку задействована лишь небольшая мощность. Потому нет и никаких внешних эффектов. А модулятор в этом режиме работает наоборот, на поглощение электричества из атмосферы. Заодно атмосферное электричество с помощью модулятора моей конструкции заряжает конденсаторные батареи для следующего старта нашей установки. Их ты уже видел внизу.

«Черт возьми! А ведь наука и в 21 веке не до конца понимает, что же такое электричество! А оно, оказывается, сродни магии, если уметь им правильно пользоваться!» — подумал я, слушая ученого. Но, вслух задал вопрос, который волновал меня с того самого момента, как я оказался здесь:

— А вы уверены, профессор, что немцы не найдут нас внутри каверны?

Он рассмеялся, объяснив:

— Пойми, Алексей, с их стороны нас просто нет. Вернее, вход к нам есть, но лишь в виде бесконечно малой точки, которую невозможно заметить. И только через эту одну точку эта каверна связана с тем пространством, где сейчас происходит война с немцами. А сами мы имеем возможность эту точку расширять специальным методом, когда это нам нужно для входа и выхода. Что и продемонстрировал тебе сегодня Штерн, нарядившись в плащ-разрядник. То есть, чтобы встретить тебя и поисковика, сам Штерн становился той самой расширенной точкой входа. Или порталом, как говорят у вас в 21 веке.

Глава 5

Тут я оконфузился, потому что так сильно заурчало в животе, что и Вайсман, и Штерн, который молчал, пока я разговаривал с главным ученым, услышали. И Штерн сказал профессору:

— Простите, Михаил Маркович, но Алексей еще даже не пообедал. И я опасаюсь, что скоро столовую закроют.

Вайсман кивнул:

— Конечно-конечно, надо накормить молодого человека. Пойдите с ним и скажите там, чтобы не забыли поставить на довольствие.

Столовая находилась в противоположном конце деревянной крепости. И внутри длинной деревянной избы, где раньше, как сказал Штерн, размещалась дружина местного феодала, которого расстреляли люди из НКВД, было теперь многолюдно и пахло свежими щами. Я заметил, что тут были совершенно разные люди. Какие-то мужики в пиджаках, наверное, партизаны, а, может, просто беженцы. Женщины в платках и без них. Военные в гимнастерках. А еще встречались тоже одетые в джинсы и кроссовки, как и я. Причем, не только мужчины, но и женщины. Несмотря на то, что где-то шла война, жизнь здесь пока мне казалась вполне мирной. Никаких тебе немцев и бомбежек. Просто курорт какой-то! Да и погода вполне курортная, летняя, даже жаркая.

Когда мы вместе со Штерном собирались усесться за длинный деревянный стол, к нему подошел какой-то военный и куда-то позвал. А я уселся на длинную лавку уже с деревянной миской, в которой была моя порция щей. Но, я даже не знал, о чем здесь говорить с людьми, столько у меня накопилось вопросов. И я хотел просто все обдумать за едой в одиночестве. Но тут, увидев, что я тоже в джинсах и кроссовках, ко мне подсела слева какая-то попаданка, а напротив уселись два попаданца. Все они, разумеется, попали сюда раньше меня и знали уже об этом месте, называемом каверной, гораздо больше. Надо было с ними завязать знакомство, но я не знал, как начать разговор. Впрочем, первой заговорила девушка.