Горячий камень (худ. М. Горняк)

— Еще раз благодарю за спасение от немцев, Виктор.

Он пожал мою ладонь своей сильной ручищей, проговорив:

— Не благодари. Я бы любого другого тоже вытащил. Это же моя работа здесь. И у этих ребят тоже, — он кивнул в сторону автоматчиков. — Знаешь, кто они?

— Нет, — честно сказал я.

— Это Особая группа НКВД, которая прикрывала объект «Разрядник». Тот самый ангар, куда тебя немцы затащили. Здесь почти все, кто остались из тех, что Вайсмана вытаскивали из концлагеря. Погибли тогда многие из них… Они неплохие ребята. Я теперь служу с ними. Контролируем пробойник и пробой. И вытаскиваем попаданцев после удара молнии. Ну, и в разведывательные рейды ходим. Такие у нас боевые задачи.

Наш разговор прервал инженер Штерн:

— Так, Алексей, помогай Антону разбирать пробойник. Будем перевозить агрегат на другую точку.

В кузове полуторки оказались в ящиках все необходимые инструменты, а сами ящики предназначались для частей пробойника. Штерн давал указания, а мы с Антоном трудились. Отсоединив разъемы с проводами, мы сняли ту самую огромную радиолампу, которая венчала конструкцию, осторожно положив ее в ящик, выложенный изнутри чем-то мягким, напоминающим толстое стеганое ватное одеяло. А Штерн кричал нам под руку:

— Осторожнее с молнитроном! Это уникальное оборудование!

Молнитроном Вайсман назвал радиолампу собственной конструкции, которая позволяла многократно усиливать эффекты, открытые еще Теслой, выдавая в импульсе энергию колоссальной плотности, способную пробивать время и пространство. Провозившись пару часов, мы все-таки успешно разобрали пробойник, погрузили его на полуторку и отправились в путь. Дорога петляла между пологих холмов, покрытых смешанным лесом, иногда выныривая на простор лугов. Я сидел в кузове на ящике со штативом от пробойника, придерживая сумку с инструментами, а Антон бесцеремонно взгромоздился на ящик с самим молнитроном и курил самокрутку, прислонившись к борту. Полуторка, урча мотором, ехала не быстро. Штерн кричал на водителя, чтобы тот осторожно объезжал ухабы.

Пока мы тащились по грунтовке, Антон спросил, выпуская дым изо рта:

— Ну, как прошло твое дежурство в народной дружине?

— Синелицых видел, — сообщил я.

— И как тебе? — поинтересовался он.

Я не стал приукрашивать, сказав, как есть:

— Жуткие они. Будто мертвецы, но явно живые. И смотрят так зло, словно сожрать хотят.

Глава 8

За нами всю дорогу ехала машина с охраной. Автоматчики и Виктор погрузились в трофейный военный грузовик «Опель-блиц» и неспешно катили позади.

Антон, посматривая на машину со спецназовцами, хмыкнул:

— А ты знаешь, что говорят о синелицых эти парни?

— Нет.

— Будто они не просто бандиты. Будто они… не отсюда, — сказал Антон.

Я насторожился.

— То есть?

— Ну, типа, они приходят из другого места…

Я хотел расспросить его подробнее, когда это он успел наслушаться мнений спецназовцев, но в этот момент машина немного сбавила ход, затормозив. Впереди вдоль дороги на обочинах стояли трофейные немецкие мотоциклы, оборудованные пулеметами. А в мотоциклах сидели… немецкие солдаты в фельдграу. В кабине Штерн закричал водителю:

— Что-то не то! Впереди засада! Разворачивайся!

Но, вместо этого водитель, испугавшись больше не то немцев, не то начальственного крика, резко нажал на тормоз. И мотор заглох. Сзади подъехали автоматчики и, быстро повыпрыгивав из кузова трофейного грузовика, оцепили нашу машину плотным кольцом.

— Что случилось, Юрий Васильевич? — спросил Виктор у Штерна, подбежав к кабине.

— Немцы впереди! Вы что, не видите? — воскликнул инженер.

И действительно, на вид то были самые настоящие немцы. Но, они не проявляли никакой агрессии, мирно сидя на своих мотоциклах и чего-то ожидая. А, увидев нас, даже стали приветственно махать руками.

— Это не немцы. Это наши переодетые. Группа захвата из военной разведки пехотной дивизии окруженцев, которая сюда перешла. Вы зря испугались, — сказал Виктор. — А вот за то, что до начала операции красный флаг не вывесили, чтобы народ не пугать, им дадут по шапке. Это я вам обещаю.

Сказав так, он направился к этим «немцам» и о чем-то переговорил с их командиром, изображающим немецкого офицера. Мне было стремно смотреть на этих ряженых, изображающих солдат вермахта. Сразу вспомнились родные реконструкторы. Мой друг Валера, тоже сисадмин, увлекался всеми этими переодеваниями в героев минувших дней. И потому я не однажды бывал вместе с ним на реконструкторских мероприятиях про эту войну. Я тогда над чудачеством Валерки посмеивался, вот только, никогда не думал, конечно, что сам окажусь в 1941 году…

Олег завел полуторку кривой ручкой, и мы проехали мимо мотоциклистов дальше. Я насчитал двенадцать мотоциклов с колясками и больше тридцати бойцов на них. Причем, с полной экипировкой: немецкие карабины, пулеметы на турелях колясок, даже несколько аутентичных автоматов и большие пылезащитные очки на касках у некоторых. Качественно подготовились. Не к чему придраться. Впрочем, я не специалист. Но, внешний вид группы захвата, конечно, удивлял. Что они задумали? Неужели заскочить к немцам под видом своих?

Наконец, дорога уперлась в поляну на вершине пологого холма, заросшую высокой травой. Дальше начинался луг, спускающийся вниз по склону до начала следующей кромки леса. Там цвели какие-то цветочки и летали бабочки. День выдался теплым и солнечным. Легкий ветерок тихонько что-то шептал, пошевеливая листья и травы. Словно бы никакой войны нигде и в помине не было. Штерн приказал остановиться, вылез из кузова и начал тщательно разглядывать карту, сверяясь по компасу.

Потом инженер посмотрел на часы и сказал:

— Расчетная точка здесь. Начинайте монтировать пробойник.

И мы с Антоном вылезли из кузова, начав собирать на новом месте в единое целое штатив, блок управления и молнитрон.

Пока мы работали, обнаружилось, что в лесу под деревьями притаились партизаны. Эти люди в гражданской одежде и с оружием сидели тихо, если и разговаривая друг с другом, то только шепотом. Потому сразу мы не заметили их. Потом, когда мы уже заканчивали монтаж, пешком подошла целая рота солдат. На партизан эти походили мало: все красноармейцы оделись по форме и даже нацепили на головы зеленые каски с красными звездами. Понятное дело, — окруженцы, которые вышли в каверну организованно. Вооружены эти бойцы были винтовками с примкнутыми штыками, хотя я разглядел, что имелись у них для огневой поддержки пара пулеметов «Максим» и даже минометный расчет. Судя по всему, предстоящая операция по перемещению беженцев планировалась с размахом.

Внезапно рядом с нами в лесу послышались разговоры и треск веток. Все насторожились, но это оказался Виктор с двумя бойцами НКВД, вооруженными, как и он, пистолетами с глушителями. Они шли среди своих, что-то обсуждали и производили шум, не таясь.

— Все нормально? — спросил Виктор, подойдя к нам.

— Пока да, — ответил Штерн, снова взглянув на часы. — В расчетное время начнем запускать. Осталось недолго.

Виктор кивнул и жестом подозвал меня:

— Леха, иди сюда.

Мы отошли в сторону, и он сказал: