Греховный рыцарь

— Клянусь Богом, — прохрипел я, наконец прервав поцелуй, чтобы глотнуть воздуха. — Если ты сбежишь от меня в этот раз, все ставки будут сняты. Я разыщу тебя и запру где-нибудь, где тебя никто и никогда не найдет.

От моей угрозы из ее легких вырывается весь воздух, а я задерживаю взгляд на ее глазах, давая ей понять, насколько я чертовски серьезен.

— Ох, — говорю я чуть мягче, проводя кончиком пальца по ее щеке, пока не нащупываю нижнюю губу. — Я думал, ты уже знаешь, кто я. — Она нервно сглатывает. — Ты легла в постель с дьяволом, Лисичка. Теперь тебе придется страдать от последствий.

— Алекс, — кричит она, когда я ослабляю завязки на ее шее, позволяя двум полоскам ткани, прикрывающим ее сиськи, упасть на талию.

— Лучше. Но недостаточно.

Запустив пальцы под пояс ее комбинезона, я стягиваю его на бедрах, позволяя ему опуститься к ее ногам.

— Да, черт возьми, — ворчу я, зажав ладонь между ее грудей и резко толкнув ее.

Она падает назад, подпрыгивая на кровати, позволяя мне стянуть с ее ног обувь и избавиться от ткани на лодыжках, оставив ее в одних стрингах.

— Я думал, что у меня неплохое воображение, — признаюсь я, глядя на нее, разложенную передо мной как жертва. — Но оно меркнет по сравнению с этим.

Она смотрит на меня, ее глаза пылают от вожделения и блестят от алкоголя.

Я должен быть джентльменом и не пользоваться этим, но я не чертов джентльмен.

Я Алекс, мать его, Деймос, и моя маленькая лисичка нужна мне почти так же сильно, как следующий вдох.

Я набрасываюсь, заставляя ее вскрикнуть.

— Вот так, — хвалю я, нащупывая ее запястья и сжимая их над головой. — Но в следующий раз я хочу, чтобы с твоих губ сорвалось мое имя.

Не давая ей возможности ответить, я снова прижимаюсь к ее рту, уже скучая по ее губам на своих.

Я целую ее до тех пор, пока моя голова не закружится, а легкие не начнут жаждать кислорода.

— Кто ты, маленькая воровка? — грубо шепчу я ей на ухо, пока мы оба пытаемся перевести дыхание.

— Никто, — вздыхает она, и это признание звучит слишком откровенно.

— Только не ты. Ты гораздо больше, чем это, иначе я бы не потратил последние несколько месяцев на то, чтобы найти тебя, — признаюсь я, не в силах поймать слова, прежде чем они вырвутся на свободу.

Молясь о том, чтобы она не уловила этот промах в моих доспехах, я прижимаюсь губами к ее шее и посасываю ее кожу, пока не убеждаюсь, что у нее на несколько дней останется напоминание обо мне, такое же, как и на другой стороне, которое я подарил ей в «Авеню».

Ее спина отрывается от кровати, и, не в силах устоять перед соблазном ее обнаженного тела, я сползаю ниже, целуя ключицы, а затем — выпуклость ее груди.

— Ты знаешь, сколько мужчин представляли себе, как делают это сегодня вечером? — спрашиваю я, касаясь кончиком носа ее твердого соска.

— Пожалуйста, — хнычет она, бесстыдно предлагая мне себя.

— С охренительным удовольствием, Лисичка, — простонал я, засасывая ее сосок в рот и нежно дразня его языком, а затем покусывая, пока она не закричала.

— Александр, — кричит она, когда я переключаюсь на другую сторону, заставляя меня на мгновение замереть. Не так уж часто кто-то называет меня полным именем. И никогда во время секса.

Это… странно. Но в ее исполнении мне это даже нравится.

— Пора продолжить, на чем мы остановились, не так ли? — Продолжая двигаться по кровати, я просовываю пальцы под края ее трусиков и срываю их с ее тела. Прижав ладони к внутренней стороне ее бедер, я смотрю на нее сверху вниз. — То, о чем я мечтал. Надеюсь, ты не устала, потому что я намерен есть тебя всю гребаную ночь.

16

ИВИ

Я парю. Летаю так высоко, что единственное, на чем я могу сосредоточиться, — это удовольствие, наполняющее мое тело, и волнующий мужчина между моих бедер.

Было так много тревожных сигналов. Так много вещей, которые должны были заставить меня бежать в другую сторону так быстро, как только я могла. Но, как и во все времена, начиная с первой ночи знакомства с Александром Деймосом, мое тело предало мои мысли, сделав прямо противоположное тому, что я должна была сделать.

— Алекс, — кричу я, убирая руку с того места, где он оставил ее над моей головой, чтобы запутаться в его волосах, прижать его к себе, чтобы убедиться, что он не собирается исчезнуть от меня.

Я не могу этого допустить. Только не снова.

Я неделями жаждала этого потерянного оргазма. Сегодня, несмотря ни на что, он закончит работу, которую начал, когда толкнул меня на колени.

С той ночи прошло уже несколько месяцев, и с тех пор все только набирало обороты.

— Да, — кричу я, когда он вводит в меня два пальца, почти сразу же загибая их, чтобы найти мою точку G.

У меня никогда не было другого парня, но я не наивна, чтобы думать, что все они находят эту точку так быстро.

Эта мысль добавляет еще один красный флажок, почему я не должна делать это прямо сейчас со всеми остальными, которых я игнорирую.

Сколько же у него опыта в обращении с женским телом, чтобы так легко меня раскусить?

Мне потребовались недели, а может, и месяцы, чтобы понять, что мне нравится, что толкает меня за грань забвения. А у него, похоже, есть чертова дорожная карта. Карта, которую никто не удосужился мне дать.

Все мое тело покалывает от приближающейся разрядки, пока он продолжает делать то, что обещал.

У меня уходит вся энергия, чтобы поднять голову, но я делаю это, потому что одних ощущений недостаточно.

Мне нужно это увидеть.

У меня перехватывает дыхание, когда мое затуманенное зрение проясняется настолько, что я могу рассмотреть его.

Его серебристые глаза становятся почти черными, когда он смотрит на меня сверху.

— Тебе нравится видеть, как я ем тебя, Лисичка? — спрашивает он, не отрывая губ от моей груди, посылая восхитительные вибрации по моему телу.

— Не останавливайся, — вздыхаю я, заставляя его мрачно усмехаться.

— Кончи мне на лицо, воровка. Я хочу все это прямо сейчас, блядь.

Он сосет меня сильнее, чем раньше, а его пальцы набирают темп внутри меня, и всего через несколько секунд все мое тело содрогается так, как я никогда не испытывала раньше, и я свободно падаю в самый невероятный оргазм. Я даже не знала, что это возможно — так сильно.

Мои глаза закрываются, и я бьюсь в конвульсиях на кровати, забыв о том, что за пределами этой комнаты существует что-то еще. За его пределами.