Гусиная звезда

– Я имею не большее представление о предмете, чем любая белка, - цокнул правду грызь, - Но зацепка есть. Я точно знаю Нурку Травскую, которая сейчас трясёт в штабе флота системы, и она - шарит.

– Ну, этого достаточно, - пожала ушами Фира, явно успокаиваясь.

Шустро пропылив по жилому посёлку возле грунтовой фабрики, автобус тормознул возле отделения почты, и грызи побежали туда - гуськом, как поток рыже-серого пуха от мотыляющихся хвостов. Ну и ржали при этом, само собой. Вопреки опасениям, толпы здесь не наблюдалось, и Гусень смог тут же попасть к сетевому терминалу, авторизоваться, и отправить ответ на запрос Общего Обцокивания. "Зелёный свет дан. Имейте приятного дня" - сообщил экран, и грызь уступил место следующему. После этого пришлось снова забегать в автобус и возвращаться к поезду, потому как водителю предстояло ещё перевозить белокъ, а пилить пешком до разгрузочного терминала - небыстро.

– Ну как думаешь, в пух?
– философично цокнул Тыблыш, когда развеялась пыль от автобуса.

– А пух его знает, - резонно ответил Гусень, оглядывая длиннющий поезд.

– Ты к себе сейчас?
– спросила Фира.

– В пух бы упало, - зевнул грызь, - Это пока обцокают, пока то да сё... Думаю, успею по расписанию приехать. Так что, на мои сырники даже не надейтесь.

– Облом, - скатилась в смех грызуниха.

– Короче, я за дровами, остальным разойтись!
– цокнул Гус, запрыгивая на электровоз.

Это было недалеко от истины, потому как бригада пошла сурковать дальше, а Гусень снова включил электричество и тронул поезд на выгрузку. Как-грится, песок песком, а эт-самое.

– -

В то время как Гусень следил за ссыпанием калийной соли из бункеров, его согрызяйка Хвойка таращилась ушами на червяков, как ни странно. Огромные, в грызью лапу толщиной водяные червяки один за другим выскальзывали из горловины загрузочного бункера, и вместе с водой бултыхались в бак на прицепе. Грызуниха невольно представляла себе котлеты, и хихикала от этого. Червяки же тешили ухо своим рациональным видом, их выращивали для получения мышечной ткани, и кроме неё, в червяке практически ничего не было - одна колбаса из мышц, что на вид, что по сути. Тешило и то, что эти червяки были выведены селекцией, без вмешательства в генетику; грызи не пугались использовать генную инженерию, когда это необходимо, но и не забывали, что это может быть опасно в долгосрочной перспективе. Как итог - червяки по десять кило каждый с плеском сливались в бак. Рыбы сейчас стали бы биться и паниковать, а этим вообще попуху, что и ценно.

– Хорош?
– цокнула Хво.

– Ща, ещё пару, - ответил Рылек, мотнув ухом.

Пропустив ещё пару червей, он перекрыл горловину бункера, и поток черве-водяной смеси прекратился. Хвойка на всякий случай убедилась, что груз внутри бака - там неторопливо переваливались гладкие рифлёные бока коричневого "колбасного" цвета. Бак оказался заполнен водой более ста процентов, так что излишки стекали по стенкам, а особо резвые червяки начинали ощупывать края крышек тонкими частями. Грызуниха сачком столкнула организмы обратно, шустро обошла прицеп и открыла слив. Мощная струя воды хлестала на бетонную площадку, а сетка мешала выливаться червякам. Пенясь и плескаясь на бетоне, вода сливалась обратно в садки, откуда и извлекли не так давно этих самых червей. Если посмотреть глазами дальше, то за рядами отгороженых садков открывалось достаточно большое озеро, и зеленоватая вода сверкала солнечными бликами на мелкой зыби. Озеро Водяное, как метко назвали его грызи, являлось одной из основных достопримечательностей района, а вдобавок, давало много полезностей для хозяйства. Хвойка облизнулась, вспоминая о том, что можно забраться в заросли чилима, пока температура воды позволяет, и набрать там водяных орехов. Но это - попозжа, хихикнула белка, сначала надо отвезти червей. Ибо, как-грится, если цокнул, что готов вкалывать, негоже убирать шприц. В данном случае Хво цокнула Тирите, что отвезёт продукт, и была намерена выполнить задуманное на сто пухов. Встав на колесо прицепа, она снова заглянула в бак, убедилась, что уровень воды годный, и перекрыла слив. Закрыв две круглые крышки, грызуниха притянула их винтовыми запорами.

– Достаточно закрыто, - цокнула Хвойка, - Как у вас с рассчётами, Рылек-пуш?

– Это выплюнь, - отмахнулся ухом грызь, - Потом разберёмся.

– Ну тогда - кло.

Стащив лаповицы, Хвойка впушилась в кресло "ЖАЗ"а; огромный пуховой хвост как раз занимал пассажирское сиденье, и когда имелся такой запас свободного места, лежал отлично. Собственно, в микро-автомобиле водительское кресло занимало большую часть объёма, потому как чаще всего только оно и использовалось, а больше одного лишнего хвоста вообще не возьмёшь. Зато кургузый "ЖАЗ" успешно таскал прицепы, в данном случае - с червячным баком. Не привыкнув откладывать дела в долгий ящик, Хво вспушилась и щёлкнула тумблерами на приборной панели. Затарахтел двигатель, хавая сжиженый газ из баллона, и воткнув передачу, грызуниха направила машинку на дорогу. Ну, как "дорогу", скорее это было направление вдоль берега озера и поля, через рощицу древесной поросли. В нескольких местах имелась развоженая грязь, и существовал уверенный шанс встрять как следует. "Жазик" обладает отличной проходимостью, потому как в подвеске использованы редукторы, увеличивающие высоту брюха над дорогой; лёгкий переднеприводный аппарат хорошо цеплялся за землю и посадить его можно только на днище. Но в нулевых, здесь глубоченные колеи, и посадить на брюхо вполне можно; во-первых, сейчас машина волокла за собой полторы тонны веса. А и впух, подумала Хвойка, и опять захихикала... скорее, просто продолжила после небольшой паузы. Всмысле, они с Гусом уже немало пошевелили хвостами в космосе, и судя по всему, предстоит пошевелить ещё резче. А значит, какая-то низина с грязью никак не должна её остановить.

– Туда иди!
– цокнула Хво кабану, который лениво отошёл с дороги при приближении машины.

Убедившись, что свинота ушла, грызуниха вышла на песок, и прошла вперёд, послушать, как оно. Оно было лучше, чем могло быть, потому как низину уже частично засыпали щебёнкой, кое-где положили старые бетонные плиты, чтоб не утонуть. Однако из-за недавних обильных дождей воды тут прибавилось не по пуху, и проезд не представлялся гарантированым. В обратную сторону, к червехозу, Хво проехала без проблем, но то с пустым прицепом. По этой причине белка не пожалела времени, чтобы пройтись по залитой дороге, осматривая её; из кабины видно гораздо хуже, и нет возможности потыкать в грунт палкой, оценивая степень его твёрдости.

Вокруг развоженой низины ярко зеленели листья на молодых деревцах, и даже от лужи несло свежестью и мокрой землёй, а не грязью. Практически самое начало лета, точно в пух, улыбнулась Хвойка, пырючись в голубое небо с белыми облачками и ощущая, как тёплый ветер колышет наушные кисточки и прочую пушнину. Не убирая с мордочки лыбу, грызуниха на автомате достала из кармана баллончик и опшикала нижнюю часть себя противоклещёвой настойкой, потому как сейчас самый сезон, а как известно, бережёного хвост бережёт. В поросли берёг свой хвост лось, судя по звукам, и Хво вернулась к оперативной работе, сухо цокая. Ловко пробежав по гребню неразмокшего грунта, она убедилась, что есть все шансы проехать, и вернулась к машине. Через минуту "ЖАЗ" с прицепом, разбрыливая из-под колёс воду с песком, преодолел лужу и покатился по дороге дальше.

Вращая руль пушными рыжими лапками с острыми когтями, Хвойка невольно оглядывала приборную панель, и ловила от этого сплошь положительные ощущения. Соль в том, что на этой колымаге обычно каталась Тирита, её дочка. Хво было приятно видеть, что дочь содержит машину в ухоженом состоянии, и не просто технически, а с пушой, как-грится. Ведь никто не заставляет её это делать, а значит, Тирита действительно любит то, чем она занимается - пищевой промышленностью, в данном случае. А когда белка довольна, это в пух, как ни крути. В приборную панель был вкручен бывший измеритель напряжения, который теперь показывал нагрузку на прицепное устройство. Раскинув мыслями, Хвойка цокнула бы, что не сможет сразу сказать, каким образом это возможно, но судя по всему, стрелка на приборе показывала именно то, что есть на самом деле.

Пропетляв минут пятнадцать по узким просекам через лес, Хвойка выехала на бетонку, и далее покатилась уже со скоростью в семьдесят килошагов в час. Из-за относительно небольшого диаметра колёс неровности дороги изрядно долбили и машина раскачивалась, но грызуниха сейчас получала от этого одно удовольствие. Она не понаслышке знала, что это такое - двигаться с гигантской скоростью в течении целых недель, и при этом никак этого не ощущать. Поэтому долбёжка по ямам, скрип подвески, тарахтение двигателя и шум ветра в открытом окне - всё это заставляло Хво подвысовывать язык от восторга, и хихикать. Червяков же следовало разгружать в коптильню, что грызуниха и проделала.

– Давай их сюды, прямо в чанъ!
– цокнул Раждак, - Кстати, а Тира где?

– А, заметил, - скатилась в смех Хвойка, - Да она с грызунятами возится, вот и подменяю пока.

– А, тогда в пух, - здраво рассудил грызь, вспушившись.

Червяки легко вылились в большой плоский бак вместе с водой, а какие задержались - так их подтолкнули в сливную горловину щёткой, и все дела. С чувством выполненной Жадности грызуниха налила несколько вёдер воды и сполоснула свою червевозку, оставив крышки открытыми, чтоб просыхало. Попырившись на чистое небо и на всякий случай вспушившись, Хвойка снова залезла в транспортное средство, и покатилась к дому ближе. Что ещё ей нравилось в этом, помимо всего остального, так это ощущение расслабухи и безопасности. Машинка двигалась при помощи поршневого двигателя, и он ни при каких условиях не сможет взорваться, например. Что бы ни случилось, всегда можно выйти из машины и поискать помощи снаружи - в космосе дело обстоит по другому. Когда корабль на межзвёздном марше, до ближайшего чего-либо целые световые годы, и негде взять лишнего грамма вещества - это нервирует. Если при этом ещё и начинает что-либо отваливаться и отказывать - сильно нервирует! Настолько, что не убельчённые опытом грызи могут и не потянуть такой нагрузки на головы. Хвойка уже успела привыкнуть к ощущению постоянной опасности, однако всё-таки испытывала дома большую расслабуху... и хихикала от этого, ясен пух.

Дорога в десяток километров никак не могла напрячь Хво, и она даже подумала, не прокатиться ли ещё. Только припомнив о событиях, белка фыркнула, и свернула на грунтовку к родному посёлку Допулово. Оставив машинку возле двух других прицепов, которые использовала Тирита, грызуниха прошла через плотно засаженый садик к избушке, втихоря прошуршала вдоль стенки, и заглянула в открытое настижь окно.

– Ъслое, пропушёнка ты эдакая!
– хихикала Тирита, сидючи на полу со своими двумя грызунятами.