Хирург Коновалов
Шрифт:
– Ну, она же и правда чудесная, эта твоя Инна.
Мне хочется огрызнуться, что она вовсе не моя. Но я молчу. Потому что в системе ценностей Булата Инна и в самом деле «моя». А еще, потому что мне не хочется спорить.
– Она умница и красавица, – язвительность из тона не убираю. Ты же это хотел услышать?
Булат кивает. А потом молча смотрит на меня, подперев подбородок кулаком.
Наша дружба проверена временем. А еще – и это для меня важно – мы не врем друг другу. Никогда. Но и не лезем без веской причины в душу. Но сейчас Булат явно хочет мне что-то сказать. Я жду. И зачем-то в очередной раз
– Вадим… Я не лезу в твою личную жизнь. Но ты привел эту девушку в наш с Гулей дом. Ты познакомил ее с моей женой…
Все-таки у Темирбаева очень своеобразные понятия о жизни!
– И теперь, как порядочный человек, я должен на ней жениться?
Булат не реагирует на провокацию.
– Просто не приводи каждый раз новую, ладно? Гуля расстроится. Инна ей очень понравилась.
Я фыркаю. Какую «каждый раз новую»?! Я никого и не приводил до Инны.
– Не переживай. Не приведу.
***
К среде понимаю, что до конца недели не дотяну. И дело не в том, что я остался на выходные без положенного мне секса. Даже не его хочется. А чтобы Ласточка сидела у меня под боком и отпускала едкие комментарии по поводу происходящего на экране. У нее потрясающее чувство юмора. И ее ледяные ступни между своих ног хочу.
Мы за дни, прошедшие с субботы, переписывались. Но что такое эта переписка? Так, ерунда. И потом, очевидно же, что в гостях у Темирбаевых «что-то пошло не так». Нет, само общение было прекрасное, еда вообще на убой, да и Алька уже такая прикольная, прямо человек. И пахнет вкусно.
А вот после… Разговор в машине не сложился. И не в итоговом «голова болит» дело.
Мне казалось, что мы с Инной одинаково смотрим на наши отношения. А теперь пошли какие-то звоночки. Что, в моей Ласточке это вот это все бабское проснулось: «Занавески в цветочек, пара младенцев на руках, кастрюли, половники»?
Справедливости ради – у Темирбаевых все это выглядит совсем не так. Прямо рекламная картинка семейной жизни. Правда, все мы знаем, чем реклама отличается от реальности. Другое дело, что Булата я знаю давно. И вижу, что ему во всем это хорошо. Я его таким довольным и умиротворенным никогда не видел.
Но я-то не Булат. Я пытаюсь представить чисто гипотетически себя на его месте – вот у меня есть жена, вот есть ребенок. Ни хрена не получается. А если от противного? Вот у меня нет Инны, вот вообще нет ее в моей жизни, ни в каком виде. Оказываюсь не готов, как противно заноет что-то внутри. Для хирурга формулировка «где-то внутри» – верх непрофессионализма. Мы-то точно знаем, что там внутри где. Но сейчас ноет именно «где-то внутри».
Ладно, толку строить гипотезы. Мы живем здесь и сейчас. И возможности иметь точный план на какой-то более-мене приличный срок времени, у нас, как говорил один известный литературный персонаж, нет. Внезапно смертен, вот в чем фокус.
Все, к черту метафизику. Беру телефон, набираю сообщение Инне
Вадим Коновалов: Соскучился жутко. Давай, я тебя сегодня с работы украду?
Ответ не приходит сразу. Зато после короткого стука почти без паузы открывается дверь
кабинета. Это Катя.– Вадим Эдуардович, барышня уже лягли и просют!
Гашу экран. Плановая.
Когда выхожу из операционной, меня ждет ответ:
Инна Ласточкина: Я сегодня не могу.
Поскольку все операцию Колян только и делал, что бесил меня, я тоже не в самом лучшем настроении. Надо ноги размять.
Вадим Коновалов: Минут через десять зайду.
Ты же недовольна, когда я захожу к тебе без предупреждения, Ласточка. И, кстати, тему того, почему мы должны скрывать наши отношения, мы так и не обсудили.
Телефон отображает входящий от Инны. Как мы умеем быстро, когда нам надо.
– Да?
– Привет. Слушай, по поводу встречи. У меня релиз на носу.
– Чего?
– Мы апдейтим систему, так что я сейчас и в ближайшие дни допоздна на работе.
Я худо-бедно складываю ее слова в некое подобие картинки. Ох уж эти обновления. По мне, так лучшее – враг хорошего. Но работа есть работа, тут ничего не попишешь.
– Ну, тогда до субботы.
– А на субботу у нас как раз выкат обновлений.
Да твою же мать!
– Почему именно в субботу?!
– Ну не в понедельник же? А если что-то пойдет не так? Мы всегда так делаем.
Пытаюсь справиться с раздражением. Это же работа. Но у меня никогда раньше работа женщину не забирала!
– Воскресенье тоже занято?
– Если в субботу все пойдет по плану, то нет.
Так, надеюсь у вас хорошо проработанный план!
– Тогда я тебя в субботу после всего заберу.
– Вадим… Это неудобно.
– Кому неудобно?
Я глотаю все остальное – что напою, накормлю, на массажный стол положу. Я умею уговаривать. Сейчас не хочу. Дай мне знак, черт возьми, что тебе на меня не совсем по хрен!
Слышу из трубки вздох.
– Ладно. Хорошо.
– Во сколько освободишься в субботу?
– Не знаю. Как пойдет. Пять-шесть-семь вечера.
– Буду ждать твоего звонка или сообщения.
Засовываю телефон в карман. Кто бы знал, что ласточки такие сложные в содержании.
***
К семи вечера субботы я понимаю, что дома больше не могу находиться. Инна на все мои сообщения отделывается короткими: «Работаем». Ладно. Работай. Но пока я доеду до клиники, может, она уже закончится, твоя долбанная работа.
Это оказывается правильным решением. Потому что как только я паркую машину, раздается звонок от Инны.
– Мы закончили.
Мы – это кто, интересно? Вспоминаю ее томного мачо заместителя. Дошел, кстати, до ортопедов, дисциплинированный. Ладно, главное, что закончили.
– Жду тебя на парковке, прямо напротив входа.
Мне кажется, я Инну удивил. Отвечает после паузы.
– Хорошо. Выхожу.
В субботу вечером служебная парковка почти пустая. Я выхожу из машины, опираюсь на капот, стою прямо напротив входа. Под камерами, да. Что ты там говорила про «не афишировать», Ласточка? Давай устроим шоу для Альфа.
Стеклянные двери открываются, выходит Инна. И все мысли по поводу шоу вылетают у меня из головы. Она выглядит уставшей. Она и в самом деле устала. Спускается медленно, то и дело поправляя плечевой ремень сумки с ноутбуком. Ну, вот какая необходимость так себя загонять?!