Холмы Фэйри: Дэстини

— И попугай как у пирата на плече. Каких только странных людей к нам не заносит. Но в полицию я все равно позвоню, не хочется девочку оставлять без пригляда. Посмотри какое у нее лицо красивое, словно фарфоровое, рождаются же такие куколки.

При упоминании о попугае я расслабилась. Кортес, миленький, ты меня нашел. И что за жених такой. Кого ты уговорил за мной прийти.

В мареве боли я попробовала улыбнуться, кто-то рядом сочувствующе ахнул. Видимо, улыбка не совсем получилась. Меня куда-то несли, передвигали, укладывали.

— Дэс. Мы с тобой, потерпи, родненькая.

Кортик. Кортик. Кортик. Хорошо.

Глава 20. Плата за жизнь

Почему-то меня везли не на лежанке, и даже не на сиденье, а несли на руках. Зато дышалось все легче, а боль начала уходить, становиться менее плотной, стекать с поверхности кожи в кости. И я, наконец, начала чувствовать ладони и ступни. Они у меня были.

Из машины меня тоже вытащили на руках.

— Кортик, — прошептала я.

— Дэс! Я тут! Мы тебя нашли. Мы все больницы и полицейские участки обегали, но нашли. Поисковик, заряженный твоим волосом из расчески, показывал, что ты в городе, но не давал направление. Мы почти отчаялись, и вдруг… Счастье какое.

Да уж, счастья непомерно много, мне и не поднять столько.

— Где я? Мне больно, дай таблетку.

— Мы в гадательном салоне, у тебя дома. Дэс, тут такое дело, лекарства не помогут. Я пока воды разогрею, то-се. А Брэн все объяснит.

Брэн. Вот значит кто держат меня все это время на руках. Фзйри. Я слабо дернулась и протестующе захрипела.

— Убери руки.

— Нельзя, — глухо сказал осенний, — ты без магии сейчас долго не продержишься, снова в Купель уйдешь. А ваши воды не лечат, и силу не возвращают. Во имя Холмов, почему ты решила возродиться в человеческом городе? Сиды сами решают, где их земля, вода какого Холма родная.

— Ты ответил. Моя земля здесь. Купель?

Мысли смешались. Какая Купель, я была уверена, что Йовиль бросил меня умирать, маскируя под одну из мертвых девушек, а я выжила ему назло. Брэн ошибается, я не могу быть фэйри. Бред какой-то. Нет!

— Я человек.

— Кортик нашел твое тело в подворотне, недалеко от ИтамИтут. Бездыханное тело, Дэс. Снял браслеты, чтобы привести к тебе подруг, они же его не слышат, хотел приманить их. Но, когда начал снимать, ты стала рассыпаться, как перерождающийся фэйри. Пришлось заряжать поисковик и искать снова. Гордись, птичка, ты наша, просто выросла среди людей.

Он поднял мою руку, поглаживая кожу ниже локтя, но я ничего не увидела, кроме мельтешащих перед глазами мутных пятен.

Поэтому я закрыла глаза и задала интересующий меня вопрос:

— Почему ты не спрашиваешь как я умерла?

— Это не спрашивают, — сказал Брэн, он продолжал водить по мне пальцами, то по лицу, то по рукам, словно не мог остановиться. — Это личное. Мы не настолько хорошо с тобой знакомы.

Потрясающе. Убили, с кем не бывает, зачем расспрашивать о чужих секретах. Но кое в чем сид прав, эта смерть — действительно в некоторой степени личное, между Йовилем и мной, между фэйри и человеком. Потому что хоть триста раз я поднимусь из купели, но останусь человеком.

— Почему я так слаба? Мне нужно подняться.

— Ты не сможешь, — сказал сид, — в вашем человеческом озере ты не получила магию. Кортик сказал, что ты очень плохо воспримешь эту новость, и он не будет присутствовать, когда ты ее услышишь. Чтобы напитать тебя, придется открыть флер, полностью.

Он держал меня как ребенка, нежно, заботливо склоняясь. Как я ни пыталась вспомнить лицо принца, родителей, даже веселый хохолок Кортика — ничего не получалось. В памяти всплывали только подернутые легкой дымкой печали глаза Йовиля. И меня заполняла ненависть.

— Ты совсем пустая, Дэс. Если тебя не напитать, ты уйдешь в Купель. Придется опять тебя искать и, возможно, мы не сможем найти твое тело, так как перерождение станет все более непредсказуемым и растянутым по срокам.

Значит, я скоро уйду в небытие. Потом окажусь в воде, не доползу за берега и погибну. Снова появлюсь в воде, которая не является полноценной Купелью, не сможет подарить мне сил, и, постепенно, уйду в бесконечные столетия перерождений в боли и бессилии.

Но если Брэндилих откроет своей флер… Он принц королевской крови, сильнее Йовиля. Смогу я ему противостоять?

— Ты возьмешь меня?

— Да, иначе не напитать пустую, ссохшуюся оболочку. Я сделаю это с радостью.

А вот тут я ни капли не удивлена, помнится, я заинтересовала осеннего принца сразу, с первого взгляда. И фэйри не лгут. Мне сейчас прямым текстом, без прикрас сообщают, что моя жизнь и судьба зависит от простого решения. Приму ли я его? О чем речь. Без грана сомнений.

— Сиятельный. Мне обязательно выказывать вам симпатии в процессе или достаточно будет потерпеть?

Жаль, я не видела его лица. Некоторое время принц явно не знал, что ответить. Сначала он выдохнул, резко, словно его двинули под дых. Потом недоуменно хмыкнул. Пальцы, все это время, неустанно меня поглаживающие, замерли и оттарабанили озадаченную дробь.

— То есть — потерпеть? — осторожно спросил принц. — Разве ты меня не желаешь? Все эти взгляды в ресторане, касание рук при встрече, изменение цвета волос с помощью артефакт иллюзии. Ты же откровенно выказывала ко мне симпатию.

— Сейчас ее нет, — прокаркала я, — видите ли, я недавно умерла и это не добавило мне расположения к фэйри. Поэтому ничего, кроме собственного присутствия, не могу обещать. Такие условия вас устроят?

Фэйри тихо, чуть рвано рассмеялся. Меня прижали крепче.

— Ты знаешь, что ты рыжая сейчас? Наш Холм, наша кровь. Скорее всего тебя подбросили по ошибке, мы подменышей не держим. И я даже рад, что так произошло, потому что столько эмоций, которые ты разбрасываешь, ни у кого я не чувствовал. Достойное приобретение Осени. Меня полностью устраивают твои условия, Дэстини. Я согласен.

Он встал и положил меня на узкую кровать, осторожно, словно обращался с хрупким, легко ломающимся предметом, наверное, я им и была. Закрыв глаза, я вздохнула и решила — другие пережили, и я переживу.