Холпек II: Спуск к ядру

Гироха замолк, заметив, как по щекам Краса скатились две блестящие капли. Старый шаман резко отвернулся, делая вид, что рассматривает узоры на стене. Ему всё стало ясно без лишних слов. Он сразу понял, что с Умкой что-то случилось, но не стал расспрашивать, а решил закончить свой рассказ.

— Насчёт нужного момента… — Гироха тяжело вздохнул, потирая переносицу. — Всё одновременно и просто, и сложно. Ты ведь знаешь, что за нами наблюдает… одна очень влиятельная сущность. Так вот, у меня было чёткое предчувствие, что Лиро нужно отправить именно в тот момент, когда ты окажешься в пещере. — Он нервно постучал когтями по рукояти трости. — Я и сам появился там почти сразу после вашего ухода — стены ещё тёплые были. Пять суток сходил с ума, представляя, как буду оправдываться перед королём за отправку наследника на смерть! Десять раз хотел телепортироваться, но то же чувство меня останавливало. А когда вас и след простыл… — Шаман махнул лапой. — Увидел твои каракули на стене и сразу понял куда вы двинули. Дальше — дело техники. — Он резко перевёл взгляд на Краса. — Так что с Умкой? И астролитит добыл?

Крас сжал кулаки до хруста костяшек. Глубокий вдох — и он выложил всё: про чудо-барьер от кузнецов, про изнурительную добычу руды без сна и отдыха, про кровавую мясорубку в ледяном ущелье, про злополучное путешествие с Лиро… И про то, как Умка ценой своей жизни прикрыла его. Голос срывался на каждом слове — он винил только себя, свою жадность: «Остановись вовремя — и она бы жила…»

Гироха пытался утешить, бормоча что-то о «воле Равновесия», но пустые слова лишь разъедали рану. В конце концов Крас хрипло выдохнул главный вопрос:

— Можно ли что-то исправить?

— Нагх, слушай, если у тебя осталась хоть клочок шерсти или капля ДНК Умки, то возродить её оболочку — плёвое дело. Божественные кузнецы слепят нового медведя быстрее, чем ты успеешь сказать «астролитит», ну, если, конечно, у тебя его хватит на оплату их услуг. Но это будет просто пушистый биоробот — в лучшем случае дикий зверюга, которого ещё приручать надо, как неразумного щенка. А вот её сознание… Это уже посерьёзнее будет.

В руках старого кобольда материализовалась фляжка, и после лёгкого глотка он продолжил рассказ:

— Королевские медведи — не просто мохнатые громилы. У них, в отличие от обычных косолапых, есть настоящая душа. Наши ионики копались в архивах и наткнулись на любопытную деталь: медведи вроде Умки — прямые потомки тех самых белых исполинов, что бродили по планете ещё до Великого Изменения. Так что да, они не просто умны — они по-настоящему разумны. И душа у них не сувенирная, а полноценная.

— Но Вед же обещал Марику вытащить сознание его семьи из неосферы! Может, и мне поможет? — в голосе Краса звучала наивная надежда.

— Малыш, во-первых, — Гироха усмехнулся, — Вед за такую услугу с тебя шкуру спустит, да ещё и попросит принести в зубах. Во-вторых, — он ткнул пальцем в грудь парню, — подумай головой: ты готов влезть в долги, из которых не выберешься до старости, ради одной медведицы?

Крас нахмурился так, что брови чуть не сошлись на переносице. Глаза вспыхнули, будто два уголька.

— Не заводись! — Шаман поднял ладони в умиротворяющем жесте. — Я понял: она спасла тебе жизнь, стала родной. Но, в-третьих… — он вздохнул, — её душу прибрал к рукам призрак Холпека. Даже Уравнитель, боюсь, не сможет с этим сгустком ненависти договориться. Так что… смирись. Погоревал — и вперёд. Её подвиг останется с тобой в твоём сердце. Но не она.

Крас пропустил последние слова мимо ушей, будто они были дождевыми каплями по непромокаемому плащу. Его сознание резко зацепилось за одну фразу, словно крючок, впившийся в плоть.

— С призраками можно договориться? — в его голосе прозвучала та самая опасная нота — смесь азарта и безрассудства.

Гироха фыркнул, почесав щетинистый подбородок:

— Хрен его знает. Никто не пробовал — то ли потому, что не додумались, то ли потому, что добровольцы не вернулись с переговоров. Но если верить данным из неосферы, призраки Холпека и правда не просто сущности для терминирования душ — у них есть разум. Вот только… — он прищурился, — кроме собственной души, тебе им предложить нечего.

Информация ударила Краса, как удар тупым клинком — не смертельно, но заставляло мозги шевелиться быстрее. Нет, он, конечно, не собирался расписывать душу в дарственную — но сам факт, что призраки мыслят, давал хлипкую, как паутинка, надежду. А вдруг…

Уголок его губ дрогнул в едва уловимой улыбке — первой за последние дни. Потом он резко встряхнулся, словно сбрасывая с себя тяжёлые мысли, и переключился на более насущное:

— Ладно. Что дальше? Каков план — идём в гости к королю, как герои-освободители?

— О-о, какой прыткий! — Гироха скривился, будто укусил лимон. — Вижу, мои слова про «спасителя наследника» раздули в тебе самомнение до размеров королевского дворца. Думаешь, в столице тебя встретят с фанфарами и осыпят золотом? Может быть. А может, его величество решит, что это ты подставил его кровинушку под удар, подверг лютой опасности и велит отрубить тебе голову с такой же непринуждённостью, с какой откупоривают бутылку вина.

Он наклонился ближе, и его голос стал низким, словно скрип несмазанных дверных петель:

— Эта семейка — как погода в горах: непредсказуема. Сегодня милуются, завтра казнят. Они держатся за власть когтями и зубами, а всё, что за пределами их родни — просто фон для портретов. Так что не искушай судьбу — она хоть и слепая, но очень злопамятная.

— Ты, наверное, прав, — задумчиво проговорил Крас, почёсывая подбородок. — Я ведь и сам Лиро отговаривал от встречи с королём, даже взял с него слово, что он поможет этого избежать. Но ты так красочно всё расписал, что я передумал. Ладно, тогда идём к ядру? Хотя… стоп! — он резко хлопнул себя по лбу. — У меня же ещё пара дел висит незавершённых.

— Не верь сладким речам Кахинов, — фыркнул шаман, скрестив руки на груди. — Они мнят себя прямыми потомками самого Кроха, поэтому если дают слово — считают его подарком, который в любой момент могут забрать обратно. Мол, не дорос ты ещё до их обещаний. А насчёт дел — ты попал в точку: кузнецы уже третий день куют доспехи в полцены от нетерпения, ожидая твоего визита.

— Кахинов? — брови Краса поползли вверх, образуя на лбу удивлённые морщины.

— Именно так, — кивнул Гироха, понизив голос, будто делился государственной тайной. — Королевская династия кобольдов, правящая с самого Начала Нового Времени, если ты улавливаешь масштаб. Они у нас — как живые божества в перьях и скипетрах. И да, — он поднял палец, предвосхищая вопрос, — я знаю, о чём ты сейчас подумал: почему тогда Лиро шляется без охраны, если он такой важный?

Старый кобольд хитро прищурился:

— Первый Кахин правил добрых пару тысячелетий — и нет, кобольды столько не живут, если только… — он сделал драматическую паузу, — не будут перерождаться, ловко обойдя духовные законы кобольдов. Они просто переписали правила, объявив себя потомками Кроха, а значит после каждой смерти на копире возрождаются в том же теле, с теми же воспоминаниями. Неплохая схема, а? Королевская реинкарнация по льготному тарифу. И только для них одних.

— Ты прав, — усмехнулся Крас, — особая каста, говоришь? Но если копнуть глубже, их дерьмо воняет ничуть не меньше, чем у простых смертных. Значит, если бы я тогда прирезал Лиро, он бы просто возродился на копире, отряхнулся и пошёл дальше, как ни в чём не бывало? И зря я его, выходит, смертью пугал? — В его глазах мелькнуло разочарование, словно у ребёнка, узнавшего, что его страшный монстр на самом деле — картонный. — Слушай, а если он так запросто шатается один, то любой кобольд-предатель может его и прикончить, да?