Houseki no kuni: Философский камень в стране самоцветов

— Как можно упасть с лестницы и расколоться почти всем телом? — спокойно поинтересовалась Рутил, осматривая осколки, аккуратно разложенные на двух столах.

— Эвклаз слышала, что у них произошёл какой-то спор, и Фос преследовала Циркон. Поймала, — улыбнулась Пад, пожимая плечами, и взяла кусочек Фос, чтобы рассмотреть его внимательнее.

— Все осколки здесь? — уточнила Рутил, глядя на нас с Пад, стоящих рядом с «горкой» Фос.

— Да, всё тут, — кивнул я, беря в руку тонкий потрескавшийся палец Фос.

— Тогда я приступаю к работе. Будете помогать мне, — заявила Рутил и направилась к шкафам за инструментами и смолой.

Молча переглянувшись с Падпараджей, мы молча пожали плечами и стали ждать медика.

Глава 20. Юные Алхимики

***

Я относился к использованию частей своего собственного тела философски и прагматично. Почему бы не использовать возможность регенерации в полной мере? Откалывание собственных рук стало для меня повседневным делом за время жизни к школе. Из более хрупких пальцев делали порошок, который широко использовался в быту, работе и даже для латания собственных трещин, которые могли образовываться по самым разным причинам. Сами руки служили материалом для создания различных форм для создания инструментов из обработанной ртути. За прошедшие двадцать лет в кузне Обсидиан появилось порядка двух десятков различных форм для обработки ртути, а также экспериментальные образцы оружия из красного камня.

Масштабы производства значительно выросли по сравнению с тем временем, когда я покоился на морском дне. Их можно было бы ещё увеличить и создать нечто вроде сталелитейного завода в миниатюре, но есть несколько проблем, мешающих этому.

Первая проблема заключается в том, что работа с магистерием не так проста.

Прочность самого минерала может меняться, но он всё равно остаётся одним из самых прочных материалов на острове, а возможно и на планете в целом. Из одного предплечья крайне сложно сделать небольшую форму для ровных слитков – это требует много времени, сторонних материалов и усилий. В отличие от рук, когда они едины со мной, отделённые куски камня не обладают регенерацией вообще и не прощают ошибок при обработке. Если осколок отколется в важном месте, его уже не получится приклеить обратно, так как при контакте с ртутью он сильно нагревается и может легко отколоться вновь. Такие бракованные формы постепенно превращаются в порошок, как поступают, например, с пальцами.

Вторая причина была уже непосредственно в моём теле.

Как и с музыкой лунарян, оно постепенно адаптировалось к откалыванию рук, становясь в разы прочнее в местах отсечения. Если в первые года та же Рутил могла спокойно рубануть мне по плечу и получить нужный материал, который она нередко прикарманивала себе, то сейчас приходится просить это делать Борт. Руки и плечи стали настолько прочными, что только она может отделить их от туловища, ударив точно под определенным углом и с нужной силой. Через пару лет, возможно, никто уже не сможет отделить мои руки. Перспектива нерадостная на самом деле, ведь магистерий нужно всегда и везде, поэтому мы с самоцветами на постоянно основе делаем запасы магистерия на всякий случай и храним их на первом этаже в секретной комнате.

Третья проблема заключалась в том, что я не мог отколоть ничего, кроме рук.

Мои ноги оказались намного прочнее, словно их откалывали уже пятьсот лет. Единственный раз Борт смогла удачно попасть по моему колену и отломить часть левой ноги, но для этого ей пришлось пожертвовать пятью мечами из обсидиана. С руками в этом плане гораздо проще. Обычно только пальцы на ногах удаётся забрать в общий зачёт, но это сущие крохи, которые к тому же сильно мешают некоторое время нормально ходить. Голова - неприкасаемая зона, из-за глаз и челюсти, которые сложно восстановить. А туловище никто так и не смог серьёзно повредить, за исключением нескольких неглубоких трещин.

Даже Конго по моей просьбе не смог достичь значительных результатов. Мощнейший удар в грудь заставил меня отлететь на десятки метров и сделать пару кувырков по полю, но оставил всего лишь неглубокую вмятину с кучей неглубоких трещин. Здоровяк тогда заверил меня, что бил со всей силы, и я не сомневался в этом. Этот случайный эксперимент показал мою истинную прочность и продемонстрировал, что в случае теоретического конфликта с Конго я не разлечусь на осколки в первые же секунды. Запаса прочности точно хватит на несколько ударов.

Я не планировал конфликтовать с ним, даже мыслей таких не было, но всё же было полезно знать, насколько силен его удар. Конго, помимо своего отточенного броска с крупицами собственного тела, ничего другого не показывал, и мне было интересно узнать больше. После полученного удара мой интерес полностью удовлетворился, и я больше не докучал монаху на эту тему.

Но это не значит, что других поводов не возникало.

— Интересные предложения, но ты сильно ошибся со сроками, Ребис, — задумчиво проговорил Конго после продолжительной паузы, глядя на чертежи и планы на столе перед собой. — Для полноценного подземного этажа мне понадобится вдвое больше времени, так же, как и для искусственного канала с моря. Даже с помощью всех самоцветов настолько грандиозный проект займет больше времени, чем указано здесь, но благо этого ресурса у нас достаточно.

За спиной у Конго за огромным окном шёл настоящий снегопад, из-за которого ничего кроме снега не видно. Ветер был слабый, и листы бумаги с чертежами моих идей на столе лишь едва подергивались, не в состоянии оторваться полностью и разлететься по этажу. Эта зима казалась поспокойней предыдущих, но это пока. Сейчас только середина января и ещё неизвестно, какие сюрпризы уготовила вторая половина зимы.

— Тебе виднее. У тебя гораздо больше опыта в этом деле, чем у меня, — улыбнулся я, стоя напротив него с руками за спиной. — Если честно, я только несколько раз видел, как проектируют и чертят планы подобного рода в нескольких фильмах. Мои знания в этой области сильно ограничены, но, по-моему, получилось неплохо для первого раза.

— Есть некоторые недочёты, но их можно легко исправить. Я не вижу причин отказывать тебе в помощи, — сказал Конго с безэмоциональном лицом. — Совместный труд над таким грандиозным проектом должен оказать положительное влияние на всех остальных. А возможность получить машины для преобразования энергии воды в полезные формы энергии откроет путь к новым видам вооружения, к которым ты так стремишься. Я полностью разделяю твоё стремление в повышении безопасности. Что касается камня, с ним проблем не будет, но как насчет остальных материалов, указанных в проекте?

— У нас достаточно древесины и обработанной ртути для первых двух этапов строительства, — спокойно ответил я, предвидя этот вопрос. — Остальное будет готово в течение следующих шести лет. Благодаря порошку магистерия мы значительно увеличили площадь зелёного леса и уже начали подготавливать новые насаждения. Алма погружена в этот вопрос даже глубже, чем я, и сможет рассказать куда больше деталей, когда проснётся.

— Хорошо.

— Что касается железа, мы с Киноварью продолжаем экспериментировать со сплавами и различными примесями к ртути. У нас уже есть некоторые успехи с песком, но пока нет конкретных результатов. Но каких-либо проблем с объемами металла не должно возникнуть. Кино с радостью помогает и «иссушает» себя каждую неделю, — завершил я свой рассказ с улыбкой, вспоминая как нёс обессиленную Кино в своё логово.

— Я тебя услышал, — кивнул монах. — Можешь идти. Я внесу ещё некоторые корректировки и потом обсудим их вместе. А уже весной объявим об этом всем остальным. Думаю, у них тоже могут возникнуть некоторые идеи, которые мы сможем отразить на планах, а потом в жизнь.

— Да, хорошо, — согласно кивнул я и направился к лестнице.

— Если не затруднит, передай Антарктицит, чтобы зашла ко мне, — попросил Конго.

— Без проблем, — ответил я, шагая по просторному коридору, не останавливаясь. — Я как раз направляюсь к Аните. Снега на первом этаже просто море…