Houseki no kuni: Философский камень в стране самоцветов

***

Лето. Июнь

21 год с момента пробуждения

Убежище Киновари давно перестало быть одиноким и безлюдным местом.

Естественных и природных пещер на острове, кроме этой, фактически не имелось. А мне было нужно укромное место для своих экспериментов, связанных непосредственно с философским камнем. Проводить их в школе сомнительное мероприятие. Некоторые опыты могли бы неправильно понять и истолковать мои действия, поставив в крайне неловкое положение. Чем меньше самоцветов посвящено в это дело, тем лучше.

Я не рассматривал открытые просторы острова в качестве потенциальной площадки. Я был уверен, что враг мог наблюдать за нами со своей позиции из космоса. Мне не хотелось раскрывать свои секреты перед ним раньше времени. Пускай дальше думают, что я крайне инициативный лесник, профессиональный уборщик снега и изобретатель оружия средней руки. Со стороны «случайного наблюдателя» с луны я не должен принципиально выделяться на фоне всех остальных. Да, я объективно выделяюсь и так, но за мной пока что никакой охоты лунаряне не ведут и каверзных ловушек не устраивают. Хотя, судя по записям Александрит и отчётам о других исчезнувших, они вполне могли бы это сделать. Возможно, я пока не представлял для них большого интереса, или они просто ждали подходящего момента. В любом случае, расслабляться нельзя ни в коем случае.

— Выглядит странно, — удивленно произнесла Киноварь, рассматривая светло-серый кусок металла на полу, который раньше был ртутью.

— Действительно, но я никогда не видел такого металла, — тихо сказал я, сидя на корточках и ощупывая его, стараясь случайно не повредить.

Новый металл продолжал менять свой оттенок после преобразования, будто он нагревался и быстро охлаждался. Однако, по ощущениям, его температура оставалась неизменной, несмотря на цвет. Я не мог определить его принадлежность к известным металлам, поэтому после недолгих раздумий поднял этот неровный кусок металла, весивший около десяти килограммов, и отнёс его на нижний уровень пещеры, где мы с Киноварью хранили остальные результаты наших алхимических преобразований. Я не мог как следуем изучить их сейчас, но мог сохранить их для будущего использования, когда один из этих металлов может пригодиться. В этом плане я думаю сильно наперёд. Полученные пару лет назад медь и алюминий, по крайней мере, могут пригодиться уже в ближайшем будущем, когда у меня появится первый источник энергии.

— Продолжим наши алхимические эксперименты? — весело предложил я Кино, вернувшись на верхний уровень пещеры.

— Может, ещё попробуем оживить Топаз? — с надеждой в голосе спросила Кино.

Для неё, как и для всего нашего узкого круга посвящённых в мою деятельность, была крайне важна тема Топаз. Не до конца сформировавшийся самоцвет с отколотыми руками и ногами, найденный мной у Мыса Начал несколько лет назад, стал серьёзной задачей для меня, как «камня жизни».

Смогу ли я завершить процесс зарождения жизни, начатый и прерванный на Мысе?

Случай Падпараджи наглядно показал, что магистерий может оказывать влияние на самоцветы, но случай с Топаз оказался гораздо сложнее и непредсказуемее. Просто заменить недостающие части тела на мои и из родственного минерала оказалось недостаточно. Хотя тело самоцвета в какой-то момент приобрело подвижность и умеренную гибкость, перестав походить на статую, но именно жизни в теле не обрело. Это было просто тело из полупрозрачного голубоватого кристалла с короткими блестящими волосами. Но возможность дать жизнь своим сёстрам и увеличить численность нашей расы очень воодушевила наш маленький алхимический кружок.

— У тебя есть новые идеи? — спросил я с интересом, поднимая бровь.

— Пока только мысль, но я не уверена в ней...

— Не переживай, — я махнул рукой. — Любая идея сейчас будет полезной.

— Помнишь, ты говорил мне о принципе равноценного обмена и роли философского камня в нём? — серьёзным голосом спросила Кино.

— Да, камень полностью игнорирует этот принцип, но он может быть катализатором в алхимическом преобразовании.

Алхимию, которую «преподавал» я, сложно назвать полноценной наукой, ведь опиралась она по большей части на вымысел, но опираться мне было больше не на что в этом вопросе.

— Я подумала, а можно ли с помощью камня преобразовать душу одного живого существа в душу самоцвета? — с некоторой смущенностью спросила Кино, будто говорила что-то глупое.

— Интересный вопрос, но ты действительно считаешь, что у живых существ есть душа? — нахмурился я скептически, с лёгкой ухмылкой.

— А как же иначе? — удивилась она. — Учитель говорил об этом.

Я задумался на мгновение, пытаясь ясно выразить свои мысли. Я был «человеком» науки, склонным верить только в то, что подтверждается эмпирическими доказательствами. Для меня понятие души казалось слишком абстрактным и не имело научного обоснования. Даже философский камень, я уверен, имеет научное объяснение своего существования, о котором я просто не знаю.

— Я склонен считать, что все наши мысли, эмоции и действия объясняются физическими и химическими процессами в нашем организме, — продолжил я. — Наш разум и сознание являются результатом сложной работы нашего организма.

— Но что насчет тех моментов в жизни, которые не объяснимы чисто физическими процессами? — возразила Киноварь. — Как объяснить чувства, интуицию или духовный опыт? Неужели всё это можно свести только к физическим процессам?

«Монах» носил свое одеяние не просто так. У меня сейчас, как и в прошлые разы, когда затрагивалась эта тема с кем-либо, не было убедительного и чёткого ответа, ведь все мои прочие доводы были связаны с человеческим телом и сложными нейрофизиологическими опытами, которые не имели значения для самоцветов.

— Может быть, есть некие аспекты нашего существования, которые мы ещё не можем объяснить, — признался я, слабо улыбаясь. — Но пока у меня нет убедительных доказательств существования души, я склонен относиться к ней скептически.

— Я понимаю, — ответила она. — Но для меня понятие души имеет глубокий смысл. Оно помогает мне осознать, что мы не просто физические существа и камни, а имеем внутренний мир и связь с чем-то большим. Для меня душа – это источник наших ценностей, эмоций и духовного роста. Учитель в прошлом на занятиях уделял этому много времени…

«Тун-тун-туруту-ту»…

Музыка лунарян неожиданно и едва слышно зазвучала где-то в глубине острова, что было необычно для врага, но почти сразу же пропала. Можно было бы расслабиться, ведь противника сумели быстро устранить. Однако сильная тревога, овладевшая мной после этого события, не позволила проигнорировать это, и я поспешил в школу…

Глава 21. Эмоции

***

Может ли «камень» испытывать чувства?

Может ли «камень» переживать эмоции?

Эти вопросы далеко не так просты, как может показаться на первый взгляд. В них заключается множество нюансов, и полной уверенности в каком-либо ответе на них нет. Долгое время я искренне верил, что все мои эмоции – всего лишь этакая имитация, наследие от человеческого бытия, которым я когда-то являлся. Нечто, что вложено в само ядро моей личности, но что абсолютно несовместимо с однородным минеральным телом. И только, находясь среди самоцветов, моё мнение относительно этого начало меняться, хотя не до конца. Примером тому было поведение Конго, который являлся ярким образцом того, кем я мог и, возможно, должен был стать – холодным камнем без видимых эмоций. Об этом я часто думал и рассуждал, когда пребывал в нужном настроении и позволяло время.