Хозяйка Северных гор

Я занималась тем, что много времени проводила в «химической лаборатории» у пришлых алхимиков, которые оказались весьма талантливыми ребятами и всё схватывали на лету. Мы с ними уже добились того, что могли осуществить перегонку, правда только одностадийную, и чистый спирт пока не получался, нам не хватало нормального стекла, чтобы сделать профессиональный змеевик, и сейчас они над этим и работали.

Иногда леди Ярон меня подначивала:

— Без войны мужчины начинают заглядываться на женщин.

Я сперва даже не поняла, о чём это она.

— Но только на тех, кого видят, — улыбнулась Элери, — а ты очень давно не посещала тех, над кем взяла покровительство.

— О чём ты? — удивлённо переспросила я подругу.

— Если конкретно, то я об Алане Стюарте, — усмехнулась леди Ярон, — ты словно забыла, что такой существует.

И это было действительно так. Я постоянно ездила в деревню, много времени проводила за разговорами с Ифором, мне нужно было понять, как дальше мы можем развивать графство. Люди капитана Сэла, а иногда и он сам сопровождали меня, а вот Алана я практически не видела. Хотя вспоминала часто, особенно когда надевала подаренную им шубку.

И вот однажды он заявился сам, всё такой же огромный, пахнущей костром и хвоей.

Я в этот момент была в кабинете одна, занималась тем, что расписывала план по расширению производства, сколько понадобится поставок сырья, сколько закупать овец, кому отдать предпочтение, оптимальный состав рецептуры.

Здесь всё отличалось от моего будущего-прошлого тем, что людям этого времени не нужен был широкий ассортимент, им нужен был вкусный сытный продукт, разница только могла быть в сроках хранения. И на это влиял состав и технология.

В такие моменты меня не отвлекали, для меня это было сродни творчеству. Если про колбасное дело я знала многое, то про добавки, которые закупались готовыми, знания были весьма поверхностные.

Поэтому я сидела и анализировала собранную информацию, как то или иное местное растение или минерал может помочь получить те свойства, которые я хочу заложить в готовый продукт.

Даже вспомнила, как в прошлой жизни как-то раз мне принесли письменную претензию о том, что мой завод выпускает ненатуральный продукт, а вот соседний цех, расположенный неподалёку от города, в деревне, выпускает натуральный.

Мне самой стало интересно, и я поехала посмотреть, что там за дед Матвей, ветчина от которого лучше моей. Сам цех меня не впечатлил, глаз у меня был намётан на нарушения пищевой безопасности. Сразу бросились в глаза и нарушения в грязной зоне, и в чистой, то, как одеты сотрудники деда Матвея, который на поверку оказался юрким предприимчивым мужичком среднего возраста.

Дорогих добавок, а также нитрита натрия дед Матвей не использовал, обрабатывая мясную составляющую дешёвым антисептиком, что не могло не сказаться на вкусе.

В общем, после этого визита прикрыла я «лавочку деда Матвея», сразу из этого цеха заехав к главному санитарному врачу области. Как только я ему про возможную вспышку ботулизма сказала, он долго медлить не стал. И это не было поступком обиженной «королевы», как пытались говорить недоброжелатели, я испугалась за людей, которые могли купиться на дешевизну.

Так вот, когда я закрывалась в кабинете замка, то все знали, что в такие моменты меня не стоить беспокоить, обычно я была погружена в воспоминания и мысли, что ещё можно вспомнить и использовать. Почти не реагировала на стук в дверь, забывая про время.

И вот такой момент дверь распахнулась

— Нам надо поговорить, леди Маргарет, — а я и забыла какой у него густой тембр голоса, от которого внутри что-то отзывалось небольшой вибрацией.

— Проходи, Алан, — я и сама удивилась, что вдруг стало радостно оттого, что он пришёл.

— Нет, здесь я не буду говорить, у меня впечатление, что я на приёме у мейстера, — и Алан неожиданно прошёл ко мне за стол, и, схватив меня за руку, потянул из кресла.

— Сегодня последний день рождественских гуляний, а ты сидишь, словно привязанная к этому креслу, пошли, — и я даже не успела ничего произнести, как была вытащена сначала из кресла, потом из кабинета, а через некоторое время я, уже одетая в тёплые чулки и шубку, была выведена на улицу, где и вправду был прекрасный морозный и солнечный день.

На площади перед замком стояли несколько подвод, с которых что-то раздавали, была построена горка, на которой с весёлыми криками катались дети, горели два костра, на одном был подвешен котелок, из которого поднимался пар, а на другом, похоже собирались жарить какое-то мясо.

Алан вручил мне глиняную кружку с тёплым напитком и, пригубив, я поняла, что это что-то ароматное и хмельное.

— Это зимний эль! В Хайленде мы варим самый лучший зимний эль, — пояснил Алан, заметив моё удивлённое лицо.

Сам он тоже схватил кружку и в три глотка осушил её.

От площади до деревни была протоптана хорошая и широкая дорожка, но мы с Аланом пошли не туда, мы пошли к лесу, к которому вела узкая тропинка.

А мне в голову пришла мысль, что не просто так Алан вдруг заговорил о Хайленде и увёл меня от шумной площади.

Алан шёл впереди, у меня благодаря этому был прекрасный вид на высокую широкоплечую фигуру с узкими бёдрами. Даже большой овчинный жилет не портил фигуру мужчины. Видимо, я шла очень тихо, потому что вскоре Алан остановился и, обернувшись, тихо спросил:

— Не замёрзла?

— Нет, — благодарно улыбнулась я, мне и вправду было хорошо, я и сама не понимала, как много теряю, сидя всё время в замке и выходя только лишь затем, чтобы проехаться в деревню по делам. А у меня здесь лес, горы, солёное незамерзающее озеро. Край чудес.

Я думала, что Алан снова сейчас повернётся и пойдёт в лес, но у мужчины были другие планы. Он подошёл, крепко взял меня за руку.

— В лесу снега больше, упадёшь, буду держать.

И мы пошли вместе. Тропинка была узкая, рука Алана горячая, как и он весь, шедший очень близко, но сохраняющий небольшую дистанцию.

Он вёл меня по тропинке, убирая ветки над головой и поддерживая разговор ни о чём, а я шла и всё ждала, когда же он заговорит о том, зачем он меня сюда привёл.

Вскоре мы вышли на полянку, там стоял небольшой шалаш, устроенное кострище и самодельная лавочка из бревна, на которой для тепла лежал сосновый лапник.

Алан достал плед из сумки за спиной и постелил на эту импровизированную лавку.

— А ты подготовился, — настороженно произнесла я, посмотрев в сторону замка и понимая, что ушла с мужчиной далеко, но, в то же время чувства опасности не было, по какой-то неведомой причине, я, продолжая воспринимать Алана дикарём, доверяла ему.