Хозяйка усадьбы "Детское счастье"

– Так ты же никогда не ела ничего другого, - няня явно впала в ступор.
– Всё боялась поправиться. Просила только слабый бульончик и овощи. Вот я и...

– Так, с этим покончено, - я залпом выпила почти несъедобную бурду. Пусть хоть что-то.
– Теперь я хочу чего-то существенного. Что дома есть? Картошка? Хлеб? Крупы? Мясо?

– Да какой там!
– воскликнула Ханна.
– Есть немного муки, парочка яиц и полкрынки молока. И остатки сухого хлеба...
– Она покраснела.
– Это я себе покупала, пока ты болела.

Я едва не схватилась за голову.

– А что у нас с финансами?

Перед глазами возникла картинка кошелька, в котором лежало лишь несколько купюр. Эх, хотела я отложить этот неприятный вопрос до своего выздоровления! Но, похоже, придется заняться им вплотную уже сейчас.

– Осталось тридцать лумидоров, - похоже, удивление няни всё продолжало нарастать.
– Я ничего из тех денег не брала. Только свои. У меня остались кое-какие сбережения.

– Понятно.

Хотя, по правде, ничего мне понятно не было! Я не знала ни здешних цен, ни денежных единиц. Ох, мироздание, что ж ты со мной делаешь-то? Хоть бы пособие мне выдало какое при переносе!

Но, похоже, мироздание решило пустить меня во все тяжкие. Любишь кататься, типа, люби и саночки возить! Получила, Женя, красивую внешность - будь добра, отрабатывай!

– Тогда, - я решительно отбросила одеяло и опустила ноги на пол.
– Для начала мы как следует позавтракаем, а потом ты поможешь мне одеться, и...

Я запнулась. Что должно было следовать за "и", я пока толком не понимала. Слишком много вопросов, слишком много задач! В голове царил хаос и бедлам. Мысли скакали точно табун взбесившихся лошадей, толкая и пиная друг друга. Разве что не ржали.

Тпру!

Нечеловеческим усилием я остановила эту бешеную гонку. Перво-наперво мне надо поесть и осмотреть дом.

– Помоги мне, пожалуйста, подняться, - я протянула всё еще застывшей от удивления Ханне руку.
– Как ты сказала, у нас есть немного муки, яйца и молоко? Значит, на завтрак будут блины!

Глава 9

Перед тем, как отправиться на кухню, мне пришлось попросить няню отвести меня в уборную и умывальную.

Сославшись на жуткую слабость, я просто повисла у нее на руке и позволила себя вести, искренне надеясь на то, что она не заметит, что я впервые вижу этот дом и понятия не имею о том, где какие комнаты располагаются.

Оказалось, что в доме два этажа. На втором, как я успела мельком заметить, располагалось две небольшие спальни и маленькая уборная. К моему изумлению, сантехника тут была схожа с нашей. То есть, нормальные удобства.

Когда я закончила посещение уборной, мы с Ханной принялись спускаться по крутой лестнице с резными, деревянными перилами. По стене, как и в моей спальне, были развешены какие-то картины. Но разглядывать их у меня не было времени. Да и вообще, я старалась больше смотреть себе под ноги. Еще не хватало навернуться с этой лестницы и сломать себе шею. Длинная сорочка изрядно бесила, путаясь в ногах, но другой одежды у меня пока не было.

Ванная находилась на первом этаже. Вместе с гостиной, кухней и еще двумя маленькими комнатками. Одна представляла из себя некое подобие кабинета с книжными полками и письменным столом. Это я рассмотрела, поскольку дверь была чуть приоткрыта. Возможно, Ханна убиралась там и забыла закрыть комнату. А другая была, очевидно, задумана, как каморка для слуг. В ней и жила Ханна.

Пройдя по короткому, сумрачному коридору, мы зашли в гулкое помещение, окрашенное в темно-голубой цвет. У стены стояла чугунная, круглая ванна на изогнутых ножках с когтями, а рядом с ней примостилась небольшая раковина, на которой лежал кусок светло-зеленого мыла. Увидев настоящие водяные краны, я чуть не запрыгала от счастья. Крутанула оба и едва не завизжала. Ура, даже теплая вода есть! Невероятно!

Спасибо, мироздание, что закинуло меня хотя бы не в самое глубокое средневековье! А куда именно - это мне еще предстояло выяснить.

Кухня являла собой светлое, довольно просторное помещение с огромным окном, выложенное когда-то белоснежным, но сейчас посеревшим от старости и грязи кафелем.

Посреди комнаты стоял огромный, массивный деревянный стол, по обе стороны которого расположились такие же деревянные скамейки.

В дальнем углу находилась довольно-таки внушительная печь, похожая на нашу, русскую. А у стены - тут я чуть не издала ликующий вопль!
– примостилось некое подобие плиты. Ну, то есть этакий чугунный шкафчик с тремя конфорками.

Вероятно, в него кладутся дрова... или засыпаются уже готовые угли, которые нагревают варочную поверхность!, - подсказала услужливая логика. К логике мгновенно присоединилась память, подсовывая мне картинки из исторических книг.

Забавно, что в этот интересный консилиум вмешалась моя собственная память, а не память Джейн. Похоже, эта девушка нечасто заглядывала на кухню, а о готовке вообще никакого понятия не имела.

Я огляделась по сторонам. Несколько шкафчиков, буфет с посудой. В углу лежал светло-серый мешок с каким-то белесым порошком.

Я вопросительно взглянула на Ханну. Та, словно поняв мой вопрос, кивнула на мешок:

– Это для мытья полов, посуды... ну и для стирки. Осталось еще от твоей бабушки.

Я едва не испустила вздох облегчения. Хотя бы, будет чем драить дом. Правда, в эффективности моющего средства я искренне сомневалась. Но лучше это, чем ничего. Тем более, когда есть горячая вода.

Правда, капризный мозг вновь тоскливо помянул пылесос с пароочистителем.

– Ну, тогда показывай, где у нас что лежит!
– скомандовала я.
– И давай для начала растопим эту... ммм... плиту.

Няня подозрительно хмыкнула, глянула на меня недоверчивым взглядом, но принесла со двора несколько сухих поленьев, и я с помощью бересты подожгла их.

– А дымоход у нас есть?
– поинтересовалась деловито.
– Задвижку надо открыть?

Няня молча кивнула на трубу, врезанную в стену.

– Отлично!
– порадовалась я, что хоть этот момент тут продуман.
– Тогда показывай, где у нас тут продукты и посуда.

После небольшой вводной экскурсии я принялась за дело. Взбила яйца с щепоткой соли и сахара - благо, это тоже оказалось в наличии. Потом аккуратно влила туда молоко и добавила муку.

Руки мои двигались с привычной ловкостью, поскольку этот процесс я проделывала сотни раз. Соседские дети просто обожали мои блины. Говорили, что ни у кого такие нежные и тоненькие не получаются. А их родители шутили, что мои блины приносят мир и лад в семью. Что дети после них становятся послушными, перестают ругаться. Да и атмосфера дома воцаряется такая же уютная и солнечная, как и мои солнечные, круглые, золотистые блинчики.

Няня всё это время молча смотрела на меня. И с каждой секундой выражение ее лица становилось всё задумчивее и задумчивее.