Хроника лишних веков

За новым поворотом прямо перед нами рухнул свод. Огромные обломки породы, песок - все густо валилось вниз, образуя в тоннеле глухой тромб. Распихивая обломки, Сигурд-Омега быстро вскарабкался на растущую насыпь и, изогнувшись, сквозь поток песка и пыли протянул мне свою оклешнённую руку. Я схватился за его запястье. Он швырнул меня, как мешок, через груду породы и остался помогать молодым воинам... но, оказалось, - всего одному, последнему из живых. Крупный обломок ударил атланта по спине, другой - по плечу. Вверху затрещало и рухнуло сплошной массой. Атлант рванулся назад, пытаясь перебросить молодого воина через завал, но не успел - ноги молодого воина завалило, заклинило пудовыми обломками. Воин издал глухой стон. Сигурд-Омега вцепился клешнями в один из обломков и, явно надрываясь, потянул в сторону.

Я было кинулся помочь, но атлант оттолкнул меня.

– Уходи, высший!
– вдруг услышал я в глубине мозга голос молодого воина, обращенный явно к Сигуду.
– Я один... Остальные замкнули Кольцо. В тоннеле змея зари. Уже близко. Уходи!

Сигурд-Омега замер на миг:

– Ты видел ее?
– вопросил он воина.

– Да. Близко. Замкни мое Кольцо, высший. Быстрее!

Казалось, атлант колеблется.

– Зов Инкарнаполиса?
– вопросил он.

– Кольцо, - теряя силы, попросил воин.
– Не медли, высший.

Сигурд-Омега легко спустился с завала, повел огромной рукой, как шлагбаумом, отстраняя меня:

– Отступи, Свободный. Не для твоих глаз.

Я отступил, но отвернуться не смог.

– Счастливого начала, - обратился атлант к умиравшему воину.
– Да будет твой путь в Валхаллу прям и тверд, как меч Одина.

То был истинный пафос викинга.

– Твое слово, высший!
– слабеющим эхом откликнулся воин.

Сгустки огня ударили в вершину насыпи, уже слипшуюся со сводом... Вниз сквозь просвеченное шлемом-"ареной" облако сажи и пыли, скатилось что-то... какой-то комок.

Шею свело, я был не в силах опустить взгляд, догадавшись, съежившись, зябко вспотев от ужаса... Это почерневшим от сажи и пыли комком скатился мне под ноги большой череп.

...И вновь тяжелый топот то настигал нас, то перегонял, и я изредка догадывался, что топот - наш, собственной... Длились бессмысленные мытарства... мои ли, чьи ли...

– Стой, Свободный!
– услышал я громовой глас, и на этот раз сам налетел на руку атланта, как на шлагбаум.
– Еще немного усилия и терпения - и наступит отдых.

В глазах влажно туманилось, в коленках вязко расплывалось. Я протолкнул в легкие комок воздуха и привалился лопатками к тверди неровной стены - стены бесконечного тоннеля-лабиринта, созданного явно не людьми, а какими-то лишенными светлого воображения богами... или демонами...

Луч плотного света, испускаемый шлемом-"ареной" атланта погас.

Оказалось, что мы остановились, уже переступив порог огромного пустого зала.

Было сумрачно, однако нас ярко, отчетливо, как прожектор под куполом цирка, освещала небесная голубизна. В высокой пирамидальной дали, куда вела циклопическая лестница, дневной свет проникал в каменную пустоту сквозь мощно зарешеченный прямоугольный вырез в купольной тверди. Ступени лестницы сизовато, обледенело искрились, и я заметил, что в зале по-зимнему холодно, даже морозно. Пар вырывался из легких короткими мутными сияниями.

– Ни шагу дальше, Свободный!
– в бесчувственном напряжении предупредил Сигурд-Омега.
– Под ногами лёд. Ожидай знака. На лестнице тоже скользко. Во Врата следует прыгать, не оглядываясь. С закрытыми глазами. Как в воду.

Он тронул меня "клешнёй", будто проверяя, хорошо ли я прилажен к стене и не съеду, и двинулся вглубь холодного объема.

Короткая молния бледно сверкнула из его клешни - и застыла, как меч...

Плавными напряженно-тягучими шагами атлант удалялся по направлению к лестнице.

Плавность его поступи по ртутной поверхности необычного льда пресеклась на миг порывом теней, легким и звонким лязгом оружия, глухим падением тел... Воин Высшего Круга неведомой вселенной ступил на лестницу, уходившую в зарешеченные небеса... И вновь замелькали тени, клинки, какие-то крючковатые алебарды, какие-то уродливые шлемы. Танец тел-теней и призрачно-смертельных клинков кружил на сверкающем искрами катке ступеней, тела валились вниз, погромыхивая латами. Звеня, распадаясь, осыпаясь, клубок докатился доверху и там рассыпался весь, оставив стержень - неповерженного атланта.

Ослепительное белое жало вырвалось из его боевой "клешни", осветив глубины мрачных стен, череду поваленных на скользкие ступени врагов в вороненых доспехах и в касках с причудливыми гребнями.

Брызнули вниз искры - там, в вышине, Сигурд-Омега рассекал прутья исполинской решетки, не пускавшей в небо.

Внезапно рой "летучих лезвий-мышей" пронизал-стянул пространство к вершине. Темные, крылатые "лезвия-мыши" кинулись на атланта. Теперь Сигурд-Омега одной боевой клешней молниеносно сжигал летучую нечисть, другой справлялся с решеткой.

Глаза стало ломить от непрерывных вспышек. Я опустил веки - и тьма осталась запятнанной белыми разводами, мириадами искр.

– Свободный!
– громом раздалось во мне.

Я вздрогнул и поскользнулся.

"Летучих мышей-лезвий", вспышек и решетки, застившей пронзительную голубизну, больше не было. Силуэт атланта угольно чернел в прямоугольнике освобожденного неба.

– Торопись, Свободный!

Оторвавшись от стены, сорвавшись с места, я тут же упал... Лестница тоже была нестерпимо скользкой. Я поднимался по ней боком, затаив дыхание.

И в тот миг, когда я достиг верхней ступени - в тот самый миг лавина света обрушилась на нас.

Я от боли стиснул веки, а когда поднял их, атлант Сигурд-Омега высился надо мной, как черный обелиск на фоне сверкающих снегами горных вершин. Свод каменного каземата исчез, и часть стен словно испарилась. Остался лишь прямоугольник стены с освобожденным от решетки окном, которое было теперь затянуто мутно-золотистой дымкой. Я догадался: теперь это ход в иную реальность.

– Врата уничтожены, - изрекло черное изваяние героя-полубога.
– Здесь ловушка. Обратного пути нет. Выход лишь для Свободного.
– Атлант указал на золотистую полупрозрачную дымку в бесполезном окне.
– Это не гунны...

Сигурд-Омега снял шлем-"арену" и вдруг посмотрел прямо на меня. Я поразился. Какая сильная, но стоически-изможденная душа тлела в его глазах!

– Неужели все воины Белого Круга так устают от Войны?
– как всегда не сдержал я прямого вопроса.

В глазах Сигурда-Омеги полыхнуло темное пламя.

– Я отвечаю только за себя, - молча, не разжимая окаменевших губ, произнес он.
– Свободному нужны доказательства. Можно видеть.

Он протянул руку в окно - и рука превратилась в культю! Кисть и предплечье исчезли! Он медленно потянул руку назад, и на границе миров она стала отрастать, пока вся не вернулась из небытия.