Хроника

Итак, саксонские князья, собравшись, обменялись между собой клятвами и заложниками и утвердили союз; а чтобы быть крепче связанными друг с другом, они решили избрать короля, которому бы все они подчинились. Но, услышав, что швабы раскаиваются в том, что столь сурово нарушили прежний договор, они решили отправить к ним послов и возобновить договор, чтобы затем, объединившись и обменявшись дарами, согласно стоять против общего врага, избрав королем одного из своих. Они также отправили папе письма, умоляя его быть утешителем почти погубленного народа или самому, или через послов.^g Но и другие части королевства не были свободны от военных смут. Ибо те, кто не хотел дать Генриху согласие на устранение верховного понтифика и были послушны верховному понтифику, запретившему им служить [Генриху] после его низложения, как королю, подверглись со стороны последнего тяжким преследованиям.

И вот, в середине сентября, ^gв Оппенгейме⁴¹ состоялся большой сейм, на котором почти все князья королевства под председательством патриарха...⁴² вместе с епископом Пассау⁴³, легатом римского понтифика, отказали королю Генриху в повиновении, ибо он, не явившись по призыву двух папских легатов для дачи удовлетворения, был приговорен папой Григорием к отлучению и низложению на римском соборе - неслыханный и доселе не имевший места приговор. Там было очень много швабов, которые вместе со всеми остальными ожидали прибытия войска саксов. Когда те приблизились⁴⁴, патриарх и прочие князья, поскольку мечи их до сих пор были сыры от крови друг друга, - хоть они и обменялись через послов взаимными дарами - вышли навстречу саксам, чтобы не дать ничтожным людям устроить смуту и сорвать договор, и убеждали скрепить при личной встрече ту дружбу, которую они возобновили в отсутствии друг друга. И вот тут герцог Отто, несправедливо лишенный Баварского герцогства, там Вельф, незаконно возведенный в эту должность, обменялись друг с другом поцелуем мира при условии, что, когда ими сообща будет избран новый король, тому, кому он по справедливости пожалует эту должность, второй без зависти ее уступит. Точно также поцелуем мира обменялись чины 2-го и 3-го ранга и рыцари обеих сторон, и все, чем они друг другу досадили, не без многих рыданий возместили. Тогда, из врагов став верными друзьями, они разбили лагери по соседству друг с другом, так, чтобы одному народу были слышны речи другого. И когда они начали вести речи об избрании короля, то саксы предлагали избрать кого-либо из швабов, а швабы - из саксов. Генрих между тем удерживал на другом берегу Рейна город Майнц, потеряв всякую надежду на сохранение власти. Все же он отправил послов, которые пытались склонить их к милосердию, соизволить принять его исправление, ибо он и так уже достаточно наказан. Но те отказались принять это посольство до тех пор, пока папский легат не разрешит его от уз анафемы. Наконец, они обещали принять смирение кающегося Генриха при условии, что он согласится исполнить все, что они предпишут ему сделать. Когда он торжественно с этим согласился, они сначала предложили ему поставить епископа Вормсского⁴⁵, который уже долгое время находился в изгнании, во главе его города, а затем -написать письма с признанием, что он незаконно угнетал саксов, запечатать их своей печатью в их присутствии и с их ведома и передать запечатанными их послам, чтобы те распространили их по землям Италии и Германии; сам же он должен явиться в Рим и, дав достойное удовлетворение, освободиться от уз анафемы. Итак, епископ тут же с великой честью был введен в Вормс; письма, запечатанные королевской печатью указанным выше способом, также были отправлены; сам Генрих со всей поспешностью готовился по милости верховного понтифика снять оковы анафемы. Тогда князья, которые там собрались, клятвенно постановили, что если Генрих IV, сын императора Генриха, к началу февраля не будет освобожден папой от отлучения, то никогда более не будет ни называться их королем, ни быть им. Первым эту клятву дал патриарх и, записав на бумаге, спрятал за пазуху. Затем то же самое сделал епископ Пассау, легат римского престола, а за ним - все собравшиеся епископы, герцоги, графы и прочие, большие и малые; но епископы усердствовали в этом более прочих, ибо сохраняли свои клятвы также и на бумаге. Тогда, отправив послов, они просили папу прийти в начале февраля в Аугсбург, чтобы он, тщательно расследовав дело, или разрешил перед всеми [Генриха от анафемы], или еще крепче связал, и тогда бы с их согласия был избран другой король, который умеет править. Когда они все это совершили, оба войска,^g то есть саксонское и швабское, ^gc большой любовью расстались, и каждое, ликуя и вознося хвалу Богу, вернулось к себе домой.^g

^hОднако названный патриарх, который являлся главным виновником этого дела, позднее соединился с Генрихом и был за это низложен. А спустя малое время он был настигнут внезапной смертью, ибо вступил в общение с отлученными; отлученный и без исповеди ушел он из этой жизни⁴⁶ вместе с 50 спутниками, которые стали его товарищами в наказании, как прежде были соучастниками его нечестия.

Но что я вспоминаю, будто он один умер столь жалким образом, когда известно, что все сторонники Генриха погибли такой же жалкой смертью, и тем более жалкой, чем более преданы ему они были, ибо чем иным является подобная верность, как не преступлением?^h Из них можно назвать Вильгельма, архиепископа Утрехтского, и Гоцело или Готфрида, герцога Лотарингии, о которых уже было сказано, а также епископов У до Трирского и Эппо Цейцского, о которых будет сказано ниже⁴⁷.

^hКогда Бурхард, бургграф Мейсена, подвергся в некоем городе, комендантом которого он был, нападению со стороны горожан, то, пришпорив коня, на котором сидел, попытался бежать, но напрасно, ибо конь, которого часто хвалили за его быстроту, вдруг остановился, - именно тогда, когда особенно требовалось это его качество. Так погиб [Бурхард], погубив заодно и свою душу, ибо часто соглашался с преступными планами самого жестокого короля.

Годобальд, когда поднимал у своего заново подкованного коня заднюю ногу, чтобы проверить, хорошо ли он подкован, то получил удар этой ногой прямо в лицо и таким образом ушел из жизни.

Леопольд⁴⁸, брат Бертольда, королевского советника, который и сам был его советником, когда однажды скакал рядом с королем, ведя с ним беседу, ястреб, который сидел у него на левой руке, начал взлетать, будто увидел дичь. Склонившись на короткое время к птице, он тяжело упал с коня, а меч, которым [Леопольд] был опоясан, выскользнул из ножен и, воткнувшись рукояткой в землю, поразил его в грудь; так этот неоднократный виновник и соучастник дурных планов короля ушел из этой жизни без надежды на вечное спасение.^h

A.1077

1077 г. Зима была сурова, богата снегом и весьма продолжительна. С 26 ноября по 14 марта все реки были скованы льдом.

^a Когда папа Григорий направился в Аугсбург, чтобы в начале февраля принять участие в княжеском сейме, а они, ^a то есть князья, послушные апостольскому престолу, ^a поспешили его почтительно встретить, ему сообщили, что Генрих с большим войском вступил в Италию и что если он, как намеревался, перейдет Альпы, то [король] поставит вместо него другого папу. Итак, тут же отправив навстречу князьям легата, он в печали и сильном страхе вернулся, чтобы защитить Италию от огня и меча.

1077 г. – ----

1077 г.

^a-a Бруно, 89-90.

^b-b Эккехард, 1077.

^c-c Бруно, 91-95.

– ---

Генрих же, блуждая по Италии, но более колеблясь духом, не знал, что ему предпринять. Ведь он знал, что если не придет со смирением к папе и тот не снимет с него отлучение, он не сможет вернуть себе королевство; кроме того, он боялся, что даже если он и придет к папе, тот из-за обилия преступлений все равно лишит его королевской власти или апостольской властью удвоит непослушному оковы. Все же он избрал ту долю, в которой, как он полагал, была хоть какая-то надежда;^{a b}найдя папу в замке Каносса¹, он, сложив с себя все королевское облачение, одетый в рубище и власяницу, в течение трех дней стоял у ворот замка; заявляя, что небесное царство ему дороже земного, и громко рыдая, он сумел добиться помощи и утешения апостольского милосердия; благодаря слезам и молитвам всех, кто там присутствовал, с него были наконец сняты господином папой узы анафемы, он опять был принят в милость общения и лоно матери-церкви, но не раньше, чем папа получил от него - ради исправления в будущем его жизни - ряд гарантий.^b Среди прочих условий было предписано, ^aчтобы королевское облачение он вернул себе не иначе, как с разрешения папы;^a во-вторых, ^aчтобы на пиру и в беседах он избегал отлученных;^aв-третьих, чтобы в любое, угодное папе время он был готов дать отчет во всех вменяемых ему преступлениях; в-четвертых, чтобы ни он сам, ни кто-либо из тех, кого он может заставить, никоим образом не препятствовали людям, отправившимся из какого-либо места земли к могилам апостолов.

^aПодтвердив все это под присягой, он был освобожден и отпущен, еще и еще раз получив наставление не обманывать Бога; ибо, если не исполнит он этих обещаний, то не только не избегнет прежних уз, но будет подвергнут иным, более тесным. И вот, когда он, вернувшись к своим людям, начал отлучать их от своих пиров, они возмутились, говоря, что если он теперь прогонит от себя их, чьей мудростью и доблестью держал он королевство, то папа все равно его ему не вернет и не даст приобрести ничего взамен. Этими и другими подобными словами дух его был смущен и вскоре вернулся к прежним дурным намерениям. На голову он возложил золотую корону, а в сердце сохранил более прочную, чем меч, анафему.^a

Когда же господин папа потребовал от него, как было предписано, удовлетворения за преступления, друзья [Генриха] схватили людей, доставивших папские письма, и нехорошо с ними поступили. Некоторые из князей, приверженцев апостольского престола, вторично отправили к нему письма с папскими требованиями, но он их не принял и не пожелал дать ответ на то, что ему было сказано. Тогда господин кардинал Бернгард, возглавлявший это посольство, возобновил, как ему было поручено, то отлучение, от которого [Генрих] условно, как сказано, был освобожден и опять запретил ему исполнять королевские полномочия.

И вот, в марте месяце², по требованию Зигфрида, митрополита Майнцского, Адальберона, епископа Вюрцбургского, Отто фон Нортхайма и Бертольда, герцога Церингенского, ^cсаксы и швабы собрались в Форххейме³; но и от других земель пришли послы, постановившие одобрить все, что там будет принято для блага государства. Присутствовал также и апостольский легат⁴, который апостольской властью утвердил все, что те мужественно постановили относительно королевской власти. Из многих, кого сочли достойными избрания, саксы и швабы единодушно избрали наконец своим королем Рудольфа, герцога Швабии. Когда было предложено одобрить его кандидатуру каждому по отдельности, некоторые хотели навязать ему определенные условия. Так, герцог Отто хотел поставить его королем не раньше, чем он обещает вернуть ему незаконно отнятую у него должность. Многие другие также предъявили отдельные претензии, которые он должен был обещать удовлетворить. Папский легат, усмотрев в этом [опасность], запретил так поступать и объявил, что, так как он должен быть королем всех, а не отдельных лиц, ему вполне достаточно просто обещать всем соблюдать справедливость. Он сказал также, что если его изберут тем же способом, каким было начато, а именно посредством раздачи им обещаний, то избрание не будет считаться законным, ибо будет запятнано симонийской ересью. Все же ему были предъявлены некоторые условия -ибо беззаконие процветало, - которые он обязан был соблюдать, а именно давать епископства не за деньги и не за дружбу, но тому, кого церковь изберет согласно известным канонам. Там же со всеобщего согласия было подтверждено, что власть римского папы настолько непререкаема, что он имеет право жаловать королевскую власть и не по наследству, как это было в обычае раньше; сын короля, даже если он был очень достойным человеком, мог отныне стать королем скорее через добровольное избрание, чем по праву наследования. Если же сын короля недостоин власти или народ его не желает, то он имеет право поставить королем того, кого хочет. Все это было утверждено по закону, после чего Рудольф, избранный король, с великой честью был введен ими в Майнц, где принял посвящение от Зигфрида, архиепископа Майнцского, 26 марта 1077 г. от воплощения Господня.^c

Итак, Рудольф, уроженец Швабии, будучи избран королем указанным выше образом, правил неполных 4 года, да и то только в тех частях королевства, которые отложились от отлученного уже Генриха. За этим разделением королевства последовали внутренние войны и убийства, неслыханное разорение церквей и церковных средств. Ведь Генрих, вступив во вторично запрещенное ему королевство, удержал оставшиеся его части. Умножая старые дерзости новыми, он захватил для своих нужд, а также для нужд своих людей церковные, вернее, епархиальные запасы, ибо королевские доходы в результате войны двух королей иссякли. Он также сражался с Рудольфом в очень суровых битвах, о которых будет сказано в соответствующем месте.