Хроники былого и грядущего
Шрифт:
– Неспокойное время, – вздыхал старик, – я практически уверен, что в этом году лорда Джейсона Ланнистера всё же смогут на это уговорить.
«Поживём – увидим», – думал я, занимаясь работой, к которой успел немного привыкнуть.
Всё же, быть пограничным рыцарем в такое время… занятие рискованное. Ведь за прошедшие месяцы я умирал ещё трижды.
В этом и была проблема новичков. Рыцари видели слишком яркий пример – меня. Поэтому людям невольно начало казаться, что «оруженосец» немногим уступает им самим! Хах, как без этого? Умён, грамотен, умел с оружием, не пропадёт
«И не то чтобы эти прожжённые мужики про такое забыли, просто… увлеклись? Пожалуй».
Теперь оруженосцев берегли. Кроме меня, само собой, ведь я уже успел доказать свои навыки и мастерство. На меня даже хотели взвалить присмотр за всеми деревенскими пацанами, но тут я, со второй попытки, смог отвертеться.
«Нахрен мне такое счастье? Одно дело – редкие совместные тренировки, а другое – быть нянькой».
Эти мысли пролетели в голове за секунду, не позволяя отвлекаться от текущей ситуации.
– Аха-ха-ха! – залился смехом прижатый к земле разбойник, комментируя слова Болдрика. – Вот они, изнеженные рыцари, считающие…
– Наверное, думаешь, что ты особенный? – Орбарт не удостоил оборванца даже своим ударом. – Нет, ты обычный бандит и будешь болтаться в петле, как и остальные, самые простые бандиты.
– Сука! Ты знаешь, что я делал?! Иди и посмотри, святоша! Я… – удар Ратша прервал его, после чего рыцарь, с помощью ещё пары человек, банально, быстро и просто вздёрнул очередной человеческий мусор.
Когда вожак уже начал плясать в петле, Кеннинг бросил на меня взгляд.
– Иди и разберись, Арвинд, – указал он мне на дом, – потому что другие, – покосился он на бледного Болдрика, – оказались не в состоянии.
А предчувствие начало подсказывать, что лучше будет просто сжечь этот охотничий домик дотла, чем заходить внутрь. Не после откровений подонка и бледного, молчаливого паренька.
– Сделаю, – сказал я ему на это, отправившись в небольшую землянку. А что ещё оставалось делать? Репутация у меня уже начинала складываться, и откатывать её обратно, мне, откровенно говоря, не хотелось.
Что я там не видел? Ну, изнасиловали этих крестьянок, избили… может, вообще убили уже. Что тут поделать? Такая вот в это время жизнь – херовая.
Сломанная и висящая на одной петле дверь снова резко открылась, и выбежал Стир, которого моментально вывернуло прямо на землю, в считанных сантиметрах от меня. Чёрт, едва не задел!
Я сдержался, чтобы не отвесить мальчишке подзатыльник. Вместо этого вздохнул и перевёл взгляд на скрипящую дверь и тёмный проём, ведущий в дом.
«Мне кажется, или он буквально отдаёт чем-то… м-м-м… нехорошим?»
Секунда, ещё одна, я потряс головой и, под не очень приятные звуки, выдаваемые Стиром, зашёл в дом.
Внутри лежали пропахшие потом меха и горел жарко натопленный очаг. С низкого потолка свисали охапки шкурок. По углам единственной комнаты теснились мешки и корзины. Над крохотным пятачком свободного места разливался смрад от дыма,
сала и гнили.– Там, – указал мне подошедший сзади Болдрик, указав на люк в земле, над которым роились мухи.
«Подпол. Хм».
– Плохой знак, – тихонько пробормотал я, подходя ближе и разгоняя насекомых.
Открыл люк, и нос уловил отвратительный запах фекалий и чего-то непонятного… странного, чуть сладковатого. Осторожно спустившись вниз, мне удалось увидеть место, где бандиты проводили свой досуг, занимаясь весёлым времяпровождением.
Подвал был небольшим, лишь чуть-чуть шире комнаты наверху. Он был холодным и тёмным. Свет проникал лишь из открытого люка, а там освещался огнём и единственным, маленьким окном.
Но почему-то света хватало, чтобы рассмотреть всё. И эта память ещё долго преследовала меня.
Женское тело, полностью голое, лишённое рук и ног, с прижжёнными обрубками. Она всё ещё была жива и пошевелилась, заметив меня. Лицо было синее от многочисленных ударов и кровоподтёков. Рот открывался, но был слышен лишь хрип.
Живой кусок мяса, вот что было представлено мне.
С невнятным звуком женщина протянула ко мне обрубки конечностей, на что я малодушно отвёл взгляд, ощутив тошноту.
«Сука! Какого чёрта…»
Кроме неё здесь было ещё две женщины, что имели немногим лучшее положение. У одной уже не было ног, а вторая пока сохранила полный комплект конечностей, но её взгляд… безумие, вот что там царило.
– Господи боже, – перекрестился я, по инерции сделав шаг назад, – больные ублюдки ты и все твои подельники!
Их не выпускали отсюда, а истощённые тела явно намекали на длительное голодание. В углу я заметил уже начавшие гнить части тел, очевидно – человеческих.
Взмыв по лестнице вверх и оказавшись в основной комнате, я с трудом сдержал желудок, чтобы не последовать примеру Стира. Потратил пару минут, чтобы отдышаться, и решение само собой возникло в голове.
– Надо подарить им милосердие… – рука зашарила по поясу в поисках кинжала.
– Что?! – Болдрик резко подскочил ко мне, схватив за шиворот. – Они уже и так настрадались!
– Это будет лучшее решение, – я прикрыл глаза, ощущая, как по лицу от жара очага стекает пот, – их души примут Семеро и наконец даруют покой.
Его руки задрожали. Мы ещё пару секунд стояли так, а потом он молча вышел. Слабак… он или я? А впрочем…
Наконец, я нащупал кинжал, вытаскивая его. На отполированном лезвии отчётливо рассмотрел своё бледное лицо, не уступающее таковому у Болдрика.
– Это нужно сделать. Я готов, – кивнул сам себе и повторно спустился в местный филиал ада.
Не отводя взгляд, подошёл к первой женщине и… резко воткнул лезвие прямо ей в глаз. Быстро и безболезненно. Мгновенная смерть.
Никакой реакции от остальных не было. Что же, это было ожидаемо. Им уже было плевать на то, что происходит вокруг. Ещё два удара и два трупа спустя я вылез из подвала.
Слегка мутило, а кровь на кинжале не давала сосредоточиться. Возникла даже мысль, чтобы вернуться в прошлое и не идти к дому. Потратить время, чтобы… поймать того разбойника в буреломе.