Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

Последнее ни кем не скрывалось – и в младшем поколении проклюнулось имя первого настоящего врага.

Собаку сделал из этого свои выводы. Значит, в Конохе уже знают, что Казекаге не участвовал в нападении на селение. Может даже в курсе о его смерти: об Орочимару им всё же известно больше. Всё выходило проще, чем он думал.

Осталось только убедить в этом своих.

Темари вылетела на него – бледная, с веером наперевес. Канкуро за ней, уже расчехлив марионетку.

– Это случилось пять минут назад, – скороговоркой проговорила она и змеёй развернулась к Баки, едва не шипя на шедшего на них учителя. Старшие Собаку было готовы драться: то, что они что-то скрыли от командира, уже могло считаться предательством.

А с предателями в Суне разговор короткий. Жалости и милосердия ждать не стоит ни от близких родственников, ни от собственных учителей.

Но Гаара не смотрел на них, пускай и испытывал новое чувство благодарности к родне – по его просьбе они прикрывали его проникновение в Лист от своих же. И продержались достаточно долго, у тануки аж кольнуло в груди за задержку.

Но Баки выглядел интересней. Сочетание гнева, страха и капли растерянности в каждой его черте породили в Гааре незнакомое злорадство и родную кровожадность. Мужчину он ненавидел за попытки руководить им при страхе, за его иллюзии о том, что он что-то о нём знает.

О, нет.

Баки никогда ничего не знал.

Собаку сглотнул лишнюю слюну и взял себя в руки. Вышло куда легче, чем когда с ним был Шукаку, но тануки задумался – шедшее от однохвостого безумие с его напарником и сейчас, глубоко внутри спрятанное. В Шио тоже есть дикий зверь, могущий разодрать в клочья. Нечеловеческая же природа инстинктов жаждала уничтожить человека, который был так долго ему противен – ему-ребёнку, ему-ученику.

Сдержаться. Надо сдержаться.

С собой договориться гораздо проще.

– Где ты был? – Баки занимался тем же, убеждая себя, что Собаку не убьёт. Гаара долго был под его началом, и порой мужчина забывал о том, кто он. Но его своеволие, проявлявшееся раньше не более чем во вспышках жажды крови, пугало сильнее.

Никем не контролируемый, с планом действий и отступничества, нашедший во время экзамена странных знакомых – союзников? Аме? – младший сын Расы может стереть Селение Песка с лица земли. Вероятность того, что Гаара принял от отца в дар не только чудовище-проклятие, но и унаследовал ум и жестокую расчётливость, обрисовалась перед Баки невероятно отчётливой опасностью.

С однохвостым справлялись. Зверь и зверь.

Справятся ли с научившимся управлять собой врагом-джинчурики с личными счётами? Да он уже переманил брата и сестру, которые ещё два месяца назад хотели, чтобы у их отца было всего двое детей.

– Узнавал, где тело Расы, – ответил Собаку чистую правду. – Могу показать на карте по координатам.

Баки удивился, подавил это, вспомнил слова одного из командиров. Мозаика складывалась, сколько бы ни было потерянных кусочков. В силу возраста, Темари и Канкуро эмоций до конца скрыть не смогли: девушка опустила немного веер, а парень и вовсе оглянулся на брата. Гаара встретил его равнодушным взглядом – кому-кому, а ему бы радоваться смерти Казекаге, кем бы он ему ни приходился.

– Тело?.. – произнёс Канкуро.

– Он мёртв. Ещё до экзамена.

Тут уж не выдержала Темари. Да, не было у них близких отношений с отцом, но семья, но родная кровь!.. Куноичи резко развернулась к нему

– Гаара, он же и твой!.. – едва не сорвались с языка слова, которые для Гаары точно пустой звук, осеклась. – Почему ты не сказал нам?

– А вы бы поверили?

«Резонно», – подумал Баки. Он бы тоже не поверил. И командир бы не поверил. А вот кусочки выкладывались в подсадного Казекаге, дёргавшего в селении за ниточки и, вернув себе хладнокровие, шиноби готов был расставить приоритеты верно.

Мужчина вытащил из кармана карту и сказал:

– Показывай.

Темари не хотелось идти. Всё её существо кричало, что не нужно: не нужно искать разлагающееся, судя по срокам, тело родного отца, не нужно разлучаться с растерявшимся от такой вести Канкуро, без сильной привязанности к родителю всё равно надеявшегося на то, что ничего они не найдут, не нужно было оставлять Гаару и его секреты. Но Собаку была одна из самых быстрых в отряде Баки уже сейчас, генинном, а так же имела неоспоримые права идти. Никто из тех пяти человек, что перескакивали с ветви на ветвь по бокам и сзади, не выражали своё отношение к «зелёной» куноичи – пока не сделала ошибки, никто и слова не скажет.

А ошибок Темари на заданиях не совершала, образцовая дочь образцового Казекаге образцовой Суны. Без лишних эмоций, без лишних просьб отдыха, с сухо сжатыми в ниточку губами – ничего лишнего.

Лес кончился настолько резко, будто боги рубили по замерам. Дальше шла небольшая, всего в несколько километров, полоска степи: чем дальше и ближе к пустыне, чем суше. Проверяя на крепость, решений ждали от неё, а Собаку ни разу не пересекала границ в этом месте – рядом ни дорог, ни поселений. Поэтому ещё в прохладе задержались на привал, чтобы свериться с картой и запить пилюли. Опьянённая властью и дурным волнением, Темари гнала быстрее, чем ожидал от неё Баки, дробя отдых на короткие остановки не больше часа после выматывающих марш-бросков.

Прямой и самый быстрый путь до Суны – три дня. По незнакомому пути северней и западней, старшая Собаку довела до границы между странами Рек и Ветра чуть больше, чем за сутки. Никто толком не спал, зато не находилось лишних домыслов.

На самом деле Темари устала больше всех.

«Это ещё что, – успокаивая ноющие от такого бега ноги, говорила девушка самой с собой. – Ещё обратно бежать, и вот тогда передохнёте».

– Нам туда… минут двадцать ещё, – сверяющийся с картой шиноби, старше всего на пару лет, указал направление. – Примерно на семь часов, не совсем по прямой.

– Почему нельзя прямо? – недовольно произнесла Собаку.

– Здесь раньше добывали мел, а как кончился, то всё забросили. Много карьеров, их проще обходить.

– Странное место.

«Но удобно спрятать тело», – холодно добавил разум. Темари отмахнулась.

– Веди ты. Я ни разу здесь не была.

Собаку мысленно считала минуты. Шесть десятков секунд – раз, шесть десятков секунд – два, шесть десятков секунд – три… Куноичи оборвалась на пятнадцати, когда из-под сандалии покатились с обрыва камушки.

Дальше идти по координатам нет смысла.

– Разделимся, – не звучало, как приказ. – Будем искать.

Да-да, Темари. Тщательно искать, ничего не найдём и вернёмся. Старшая Собаку помнила ещё, как отец трепал по голове и позволял называть себя «папой».

Ей обязательно будет больно.

Но боги не любили её. Возможно за то, что девушка не верила ни в одного из них и полагалась всегда на себя. В первый карьер нырнул всего один человек, во второй, побольше – двое, а на третьем поиски закончились. Ещё до того, как последняя часть группы спустились туда, Темари знала, что там, внизу – очертания тела.