Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

– Когда они очнутся?

– Скоро должны... Завтра? Да, наверное, завтра, – Шио мысленно попыталась подсчитать, но вряд ли бы у неё самой вышло точно: девушка не была сильна в ядах и транквилизаторах. – Хотя, подожди... Юмия!

Орочи послушно подошла. До этого Юмия не мешала, лишь смутно понимая всплеск чувств Шио. Шукаку же она вовсе видела впервые, хотя и была знакома с главой его клана – большого и разрозненного. Не факт, что тануки можно было считать именно кланом, но общий лидер у них был.

Тануки махнул девушке рукой, но был рад, когда Ёко поднялась с земли, и они отошли к родственникам Гаары. В Юмии было что-то нехорошее, но знакомое, хоть Шукаку и видел её впервые; то было тёмное, затхлое и далёкое от личности.

Некромант что ли?.. Или нет?..

А если да – с каких пор Шио с некромантами якшается?

Но чем строить догадки, лучше спросить как-нибудь потом у Шио. Шукаку сонно потянулся. Слева от него кашлянули, и парень задрал голову, щурясь на свет – девушка с длинными светлыми косами и не думала отойти куда-то в сторону, чтобы ему не слепило глаза.

Тануки далеко не сразу узнал в ней ту маленькую девочку, которая цеплялась за руку матери эльфийки и смотрела на него снизу вверх из-под светло-пшеничных прядей волос. Это воспоминание перекрестилось с недавним боем Гаары: бесконтрольность, хаос и чудовищные удары.

Хотя Сейрам уже в раннем детстве проявляла свои способностями, маленькими ручонками двигая мешающие ей тяжёлые предметы.

– Помнишь меня? – недовольно проговорила Хачи.

– Теперь да. Сейрам... эм?..

А вот фамилию он запамятовал отчего-то. Ц, это в голове ещё всё на место не встало.

– Хачи, – сухо. – Во всяком случае, это пишут на плакатах.

Шукаку непонимающе моргнул. Короткое «хачи» не было похоже даже на людскую фамилию, клан же, в котором росла Сейрам, определённо назывался иначе и сложнее. К тому же, что за плакаты? Розыска что ли?

Тануки осторожно взглянул на девушку и уже было осмелился спросить, но Хачи махнула рукой и уж очень нехорошо прищурилась, поэтому он вдруг резко передумал. Шукаку искренне не понимал, когда это Сейрам успела так вымахать. И стала ещё сильнее, весело прошибая с лёту песчаную броню, а проверять её силу вкупе с видимой вспыльчивостью на себе парень желанием не горел. Мало ли что, что у неё могло случиться за эти годы...

Но почему-то Шукаку был уверен в том, что он не слабо так попал.

Вдруг девушка, дразнясь, показала ему язык, и подмигнула, при этом каким-то чудом сохранив на лице ухмыляющееся выражение. Тануки сначала её не понял, а потом шумно фыркнул и рассмеялся.

– Будешь много думать, мозги выкипят, – одновременно и ядовито, и доброжелательно сказала Хачи. – Чего расселись-то? – грубовато обратилась она и к нему, и к Гааре. Собаку покосился на неё с опасением; посторонний этого бы не заметил, но в определённом смысле Шукаку посторонним не был.

Поднявшись, Шукаку повертел головой во все стороны, разминая шею и оглядываясь, и заметил девочку лет тринадцати с короткими тёмными волосами, выглядевшую крайне неуверенно, но, в то же время, она с робким любопытством поглядывала на него и Гаару. Девочка была симпатичной и обаятельной, с большими фиалковыми глазами. Её маленькие и отчего-то почти не истерзанные тренировками руки теребили ткань бежевой толстовки.

– Привет, – открыто поздоровался Шукаку. Общительный, он любил новые знакомства.

– Здрасте, – ответила девочка тонким голосом и, кажется, попыталась вжать голову в плечи. Забавная, но ему нравилось.

– А, знакомься, это Хината, – Сейрам указала ладонью на новую знакомую, – Хьюга по фамилии, она же Хината-чан.

Хината пробормотала ещё одно «здрасте», а Хачи добавила, показывая уже на тануки:

– А это Шукаку, и он придурок.

– Эй! – возмутился упомянутый придурок столь скорой характеристике. Рискуя получить по лбу, Шукаку начал увлечённо спорить с Сейрам, а та то ли раздражалась от этого, то ли её веселила его болтовня. Гаара тихо отошёл в сторону, не желая попадать под горячую руку – ничью. Слышать всё более и более повышенные тона спорящих он был явно не готов: Собаку очнулся на каких-то пару минут раньше, но истощён был сильнее.

Хината же не знала, куда себя деть. Да и Шукаку...

Ну, не похож он на демона, не похож! Получается, Шио ей точно не лгала?..

Но додумать свою мысль она не успела, так же как Шукаку и Сейрам не успели совсем сцепиться, а Хачи – начать драку; Шио быстро оценила обстановку и вклинилась между ними.

Ей богу, как дети.

– А ну, отошли от Хинаты со своими разборками! – ругнулась Ёко, приплетая Хинату частично просто так. Если б сцепились, то задели б не только её.

На Сейрам и Шукаку, который уже успел по примеру Хачи проникнуться природным – хоть и неизвестным для владелицы – обаянием Хьюга, это подействовало безотказно.

– Не обращай на них внимания, – повернулась к Хинате Ёко; после того разговора неловкость нет-нет, но проскальзывала, но пару раз они заговорчески переглядывались, словно это только их секрет. – Это, кстати, Шукаку.

Шио показала на тануки, который как раз решился поближе познакомиться с Юмией. И, несмотря на то, что парень старался поумерить болтливость и быть тише, Орочи всё равно не разделяла его стремление к контакту. Даже представлялась она как-то сухо и напряжённо. Сейрам, ржавшая над Юмией чуть в сторонке, приятно дополняла общую картину.

– Я уже знаю, – ответила Хьюга.

– Да? Ну и хорошо.

Хината вдруг замялась. Девочка не была уверена, что стоит спрашивать, да и она знала – в теории – но всё же озвучила вопрос вслух:

– А... сколько у него... хвостов? – шёпотом.

– Один, – Ёко меланхолично пожала плечами. – Слабак.

– Сила не измеряется количеством хвостов! – мгновенно отозвался Шукаку, не поворачивая головы. Кицунэ рассмеялась, так как добивалась именно такой реакции; оба знали, что на деле слабаком она его не считала.

– Рефлекс? – усмехнулась Шио.

– Это не рефлекс, это правда, с которой кланы аристократов, вроде твоего, не могут смириться!

Тануки выглядел так, будто собирался назидательно погрозить ей пальцем.

«Аристократов?» – подумал на время забытый Гаара и с сомнением посмотрел на Ёко. Девушка не слишком подходила на аристократку, скорее наоборот. В голове Хинаты пронеслись похожие мысли, но, в отличие от Собаку, она сама состояла в таком клане, а потому знала, что ожидать можно абсолютно чего угодно. Это она поняла ровно десять месяцев назад. Ханаби, будучи в свои шесть лет уже очень ответственной и холоднокровной, любимица отца, сосредоточенно заплетающая косички Неджи, мёртвым сном заснувшим после изматывающей тренировки, была зрелищем действительно уникальное. У неё было тогда настолько серьёзное выражение лица, будто она совершает священнодействие, что Хината тогда не стала мешать сестре. Проснувшийся же через пару часов Неджи так и не узнал, кто это сделал, а Хината обвела тот день красным маркером.