Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

Понадобилось время, чтобы понять простую вещь.

Это Его песок. Его мир. А значит Он главный.

Гаара выкрикнул приказ, но из его глотки не вырвалось ни единого звука. Но песок вдруг испуганно отпрянул, повинуясь новому хозяину вместо Шукаку, благодаря которому сила и появилась.

Разумеется, это было ещё не всё. Ни ветер, ни песок не собирались подчинять сразу – слишком много у Собаку было ещё страхов в сердце, а самообман – это иллюзия. Намеренно обмануть самого себя он не мог.

Ураган усилился. Но песчинки всё же поддались – Гаара смог создать себе некое подобие тонкой платформ; теперь говорить не приходилось, незаметного волевого усилия было более чем достаточно.

И что теперь?

Бродить и искать здесь... что искать-то?

– Туда... – прошелестел кто-то над его ухом.

Собаку круто развернулся и даже протянул руки, но пальцы сомкнулись вокруг пустоты. И не только – тануки нутром чувствовал, что никого чужого тут нет…

– Кто здесь?! – громко спросил Гаара, понимая, что смысла в этом мало.

Однако, ему ответили, подсказывая:

– Тебе туда...

Голос растаял, словно его и не было. Из общего вихря отделилась тонкая нить песка. Она ласково скользнула по руке Гаары, пощекотала ему скулу, а потом «потекла» куда-то в темноту.

Парень, держась настороженно и постоянно оглядываясь в поисках обладателя мягкого шёпота, осторожно последовал за ней, так как иного ориентира у него всё равно не было. Собаку быстро понял, что может ступать, куда захочет, просто по «воздуху», не боясь упасть в бездну, поэтому двигаться вдоль путеводной нити не составляло труда, несмотря на её хаотичные изгибы и повороты. Временами, Собаку вдали – и, одновременно, совсем рядом – слышал знакомый уже голос, который тихо и нежно звал, манил его, ласково называя по имени, и радостно смеялся чему-то неизвестному...

Идти становилось всё труднее. Каждый шаг отдавался гулом, резкое порывы сильного ветра сшибали с ног.

Ещё совсем чуть-чуть.

– Пришли... – сказали ему.

Гаара резко остановился – он достиг цели. Сплетение ветряных потоков походило на запутанный клубок нитей. Сосредоточенный здесь песок был словно острейший кинжал, не поддающийся чьей-то руке.

Центр.

Безумие, несущее смерть и разрушение, сеющее хаос.

Гаара вздрогнул и отступил на назад. Самым разумным было не трогать это, а лучше – бежать как можно дальше.

Собаку хорошо знал, что значит потеря контроля.

Потеряешь контроль – потеряешь себя. Потеряешь себя – и будет мёртвая зона в несколько метров, будет кровь, будут взгляды полные ненависти… Гаара вдруг отчётливо представил, как оставшаяся там, снаружи, Шио смотрит на него с отвращением, Юмия и Сейрам тянутся к оружию, а Хината – и как она только вписалась в этот ряд? – испуганно прячется за спиной Шукаку, который никогда не был заточённым тануки. Всё становится тем, к чему он уже давно привык.

И почему он представил их?

Почему он представил Ёко, которая несколько раз уже успела ему по-настоящему улыбнуться, почему он представил разделившую с ним тренировку Орочи, почему он представил Сейрам, не сделавшую ничего, но не боящуюся его ни капли?

Почему он представил Шукаку, ведь ненавидел его раньше, будто успел привыкнуть его голосу и болтовне, почему он представил Хинату – обычную самую девочку, слабее его в сотню раз, но от неведенья, наверное, смотрящую на него без страха, но с любопытством к новому знакомству?

Гаара сделал ещё один шаг назад, но внезапно лопатками упёрся в узкие ладони и замер, не смея обернуться. Остановили его ненавязчиво, но твёрдо.

– Не бойся...

Некто находился совсем близко и говорил прямо на ухо, но Собаку не чувствовал его или же её дыхания.

– Всё хорошо... – руки подтолкнули его вперёд. – Иди.

Всё же женский голос.

Гаара не выдержал во второй раз и развернулся молниеносно, на пределе всех своих возможностей. Ветер свистел в ушах, кожу царапали песчинки, сердце бешено колотилось. И никого.

А впереди царило безумие, в которое требовалось войти.

Собаку протянул руку. Песчинки потянулись к его пальцам и одновременно с этим расступились, приглашая. Его ладонь в нерешительности дрогнула.

Страшно.

– Доверься себе...

Кто-то взял его за руку; парень не в силах был оторвать взгляда от вихря, чтобы посмотреть. Кто-то уверенно потянул его вперёд. Кто-то невидимый по-настоящему в него верил.

Перед глазами вдруг на доли секунды появился образ чем-то знакомого лица в обрамлении коротких светлых волос, в памяти мелькнуло чьё-то имя...

Гаара тряхнул головой, отгоняя наваждение, и уверенно шагнул в объятья урагана.

В первое мгновение многие удивились: закрыть глаза во время боя было, по меньшей мере, странным поступком, а по факту – крайне неразумным и опасным. Но Шио и не думала нападать на оппонента.

Воцарилась атмосфера напряжённого ожидания чего-то неизвестного, но просто обязанного произойти. Ждать пришлось не долго.

Первым отреагировал Шукаку, точнее, он почувствовал изменения в Гааре. Всё-таки провести тринадцать лет в одном теле – это что-то да значит. Собственная чакра бесконтрольно взметнулась, узнавая и стремясь к Гааре, а тануки запоздало подумал, что вот сейчас и сорвётся их притянутая за уши конспирация, как вдруг вокруг пояса его обвили щупальца – липкие, мерзкие и холодные. Парень судорожно втянул воздух ртом, как выброшенная на берег рыба, и, ощущая подступающий к горлу ужас, с опаской опустил взгляд вниз.

Пальцы стоящей сзади Сейрам предостерегающе постучали его по животу.

С намёком так.

– Не пали контору... – весело прошипела она, в захвате обнимая со спины, в то время как тесная хватка щупалец её чакры делала своё чёрное дело: Хачи подавляла лишние потоки энергии в его организме, задавливая тяжёлой бесхитростной мощью. Некоторое время это было ещё терпимо, но его чакра улеглась быстро, а вот восьмихвостая разошлась. У Шукаку закружилась голова, как от нехватки кислорода, он опасно пошатнулся.

– Упс, перестаралась, – невинно обронила восьмихвостая. Тон у неё был, словно она заварки в чайник пересыпала.

Хватка чуть ослабла, но никуда не делась.

Ураган начался неожиданно. Сначала ветер ласково прошёлся вдоль пола, потом подался выше, поднимая с земли пыль и песок, и всего лишь через минуту началась настоящая песчаная буря, эпицентром которой был мальчишка с красными волосами. Казалось, он не замечал происходящего – или же его ни капли это не волновало.

А на самом деле Собаку с трудом сдерживался, чтобы не дать себе разойтись. Сила вливалась в него сплошным потоком, как водопад, как быстрая река, но тануки не боялся, что его унесёт – то чувство ушло, ведь оно потонуло первым. Его сметало с ног – он был не против, его кружило – он радовался, ведь ему казалось, что возможно свернуть горы.