Хуан Дьявол 3 часть

– Почему мы изменили направление? Куда едем? – спросила удивленная Моника.

Хуан не ответил. Он греб изо всех сил, сжав губы, пока лодка не дрогнула, занося киль в песок, и приказал:

– Крепко держи весла, Колибри. Держи курс и следи за морем.

– Что происходит? – снова спросила обеспокоенная Моника.

– Идем со мной.

Хуан взял ее на руки и прыжком погрузился в воду; затем уверенно дошел до берега и опустил ее, не намочив при этом легкий груз.

– Хуан, ты сошел с ума? Что ты делаешь?

– Я не могу влечь тебя на смерть, Моника. Не зря боялся Сегундо, что «Люцифер» не выдержит груз. Виноват мой эгоизм, что я потащил тебя с собой. Мне не хватило мужества оторваться от тебя. Я страдаю, борюсь изо всех сил, чтобы остаться тем, кем и являюсь. Безумно я мечтал стать другим, изменить жизнь, чудом преодолеть расстояние, разделяющее нас.

– Какое расстояние, Хуан?

– Ты прекрасно знаешь. Пусть твое милосердие не лжет в решающий миг.

– Я ничего не понимаю, – Моника совсем запуталась. – Ты хочешь оставить меня здесь? Бросить?

– Рядом монастырь. Там ты переночуешь, а потом уедешь в Сен-Пьер.

– Что ты говоришь? О чем ты вообще? Я не хочу оставлять тебя, Хуан!

– А я не хочу тащить тебя на верную гибель. Зачем ты заставляешь меня говорить ужасную правду? Моника, мне конец!

– Не верю!

– Уверен, Сегундо и остальных уже арестовали. Их заставят рассказать, где наше убежище. А я не сдамся, Моника. Выйду в море, пусть даже не отъеду слишком далеко.

– Так значит, ты солгал мне. Обманул меня!

– Я боролся с совестью и промолчал, но рассудок победил. Это не ложь.

– Это ложь! Не только меня, но и этих несчастных ты обманул.

– Для них нет обмана. Они прекрасно знают свою участь. У них та же судьба, что у меня: где есть несчастье или немного надежды. Надежды жалкой жизни, которая не для тебя, Моника да Мольнар.

– А если я ее принимаю?

– Не заставляй меня верить в несуществующий рай. Замолчи, Моника, замолчи, потому что если будешь и дальше говорить, у меня не хватит сил сделать то, что нужно, потому что я так сильно люблю тебя… так сильно…!

Он прижал ее, коснувшись губ огненным поцелуем; затем разорвал нежные узы и побежал к лодке, что качалась на волнах, а душераздирающий крик Моники умолял и взывал:

– Хуан! Нет! Нет! Не бросай меня! Забери меня! Разве меня волнует смерть!

Крик Моники затерялся в ночи, утонул в темных, беспокойных водах, которые гребнем поднялись и обрызгивали каплями пены протянутые руки, ослепленные глаза и пылающие огнем губы после незабываемого поцелуя, оставленного Хуаном им двоим. Теперь горький поцелуй разделял их, словно бездна, одновременно наполненный бесконечной нежностью. Первый и единственный поцелуй любви, который Моника больше не получит.

Огромная волна залила ее, но она не сдвинулась с места, пригвожденная к пляжу. Сердце, разбитое и ослепленное, будто на миг увидело блеск звезд в руках, оставляя на них обжигающий жар. Было лишь безумное желание сжать то, что минуту назад утекло сквозь пальцы. Высший дар, о котором она так мечтала, вырвали во второй раз в жизни. И самые печальные слова на свете прорвались рыданиями:

– Хуан, почему ты бросил меня?

Стоя на пляже и жадно всматриваясь в горизонт, она ждала света рождавшегося дня, чтобы увидеть надутые паруса дерзкой морской шхуны, которая ушла с тяжелым грузом, чтобы потерпеть неминуемое крушение, с отважным капитаном, чьи последние пленительные и мучительные фразы еще звучали в ушах Моники. Хуан Бога. Хуан Дьявол. Его безумное появление в ее жизни, как луч света и огня, благоухавший и терзавший ее… который наконец дал сбежать тайне в жестоком прощании… тот, кому еще возражают с мягкой укоризной нежные губы бывшей послушницы:

– Если бы я могла поехать с тобой. Если бы могла…

Она беспокойно посмотрела по сторонам, но никто и ничто не могли ей помочь. За черными скалами, немыми свидетелями многочисленных давних катастроф, начинались зеленые склоны горы Парнас. Цветущие усадьбы возвышались между разнообразных улочек, а выше стоял монастырь, который Хуан посчитал для нее убежищем. Желая увидеть больше, Моника взобралась по горной тропе, но оттуда тоже ничего не увидела, кроме бескрайнего моря.

– Как найти тебя? Как добраться до тебя, Хуан?

Оттуда виден весь город. Она почти в двух километрах от него. Воображение Моники, казалось, вспыхнуло. В Сен-Пьере есть лодки, шлюпки, корабли. Возможно, она найдет кого-нибудь, кто ее отвезет, но куда? Она находилась спиной к дороге и не видела полосу экипажей, приближавшихся к ней, транспортных средств, выезжавших из города, направляясь к домам горы Парнас. Одна из них сбавила ход и остановилась рядом. Дверца открылась, порывисто кто-то изумленно спросил:

– Моника! Неужели это вы? Я не сплю? Вы одна? Что вы здесь делаете? Я решила, что глаза меня обманывают, а теперь могу дотронуться до вас… Разве вы не…?

– Понимаю ваше удивление, Матушка.

– Кто с вами?

– Никого. Успокойтесь. К моему несчастью, я совершенно одна, потому что на мне лежит обязанность спастись…

Мать-Настоятельница Рабынь Воплощенного Слова ощупывала дрожащими руками мокрую одежду Моники, смотрела расширившимися от удивления глазами на ближайший пляж и неспокойное море, и с усилием сдержала вопросы, срывавшиеся с губ; три экипажа за ней остановились, раздвинулись занавески, показались черные головные уборы и удивленные лица. В их лицах было сочувствие и жалость. Очень бледное лицо, мокрые одежды, распахнутые глаза, скорбный взгляд сбившейся с пути бывшей послушницы – все это имело достаточную силу, чтобы настоятельница сказала:

– Я вижу, вы больны, Моника, и сказали, что одна. Поднимайтесь в мой экипаж. Мы едем в монастырь Доминики. Они пригласили нашу общину скрыться ввиду большой тревоги.

– Тревоги?

– Кажется, наступает конец мира, дочь моя, и сеньор Епископ велел уезжать из старого монастыря на Площади Виктора Гюго, – проговорила Мать-Настоятельница почти жизнерадостно. – Многие говорят, что ничего не случится. Мэр ничего не сделал, лишь издал указ и призвал к спокойствию жителей Сен-Пьера. Сказал, что едет губернатор, чтобы запретить выезд. Поэтому вместе с духовными дочерями я поспешила выполнить пожелание Его Высокопреосвященства. Возблагодарю Небо, что я встретила вас. Едем, поднимайтесь в экипаж!

– Нет, Матушка, я не могу поехать с вами. Я должна сесть на корабль и отыскать Хуана.

– Отыскать Хуана? – изумилась настоятельница. И с искренним удовлетворением спросила: – Вы хотите сказать, что Хуан Дьявол сбежал? О, простите! Вы зовете его Хуан Бога, и на самом деле…

– Он, говорит, что ему конец. Уверен в неизбежной смерти. «Люцифер» не вынесет груза. Боже мой, Боже мой!

– Дорогая дочь, боюсь, вы бредите.

– Нет, Матушка. Хуан привез меня на этот пляж, оставил и приказал спасаться, чтобы я была именно в этом монастыре, и что…