И небо в подарок

На это драконица растерянно отвечала, что не знает, как это сделать. Но мы с ней обязательно увидим, когда объединим наши сознания и распахнем крылья.

«Может, попробуем сейчас?» - попросила я, все еще надеялась, что Улайд будет спасать кто-то другой.

Как же было бы хорошо оказаться обычным драконом, и чтобы все-все от меня отстали - все, кроме Норта, - с их планами по спасению мира! Ну, и с матримониальными заодно... Затем я бы доставила в Улайд папины записи, и умные королевские маги разобрались, как открывать порталы между мирами и нашли бы Золотой город... Попросили бы прощения у Хранителей, и те смилостивились и починили древний артефакт.

Вздохнув - мечты, мечты!
– я остановилась рядом с заново посаженным розовым кустом, над которым деловито жужжали пчелы. Закрыла глаза, в который раз пытаясь объединить наши сознания. Драконица с энтузиазмом ринулась мне навстречу, но у нас с ней, как и в прошлый раз, ничего вышло.

Так же, как и у меня не получалось разгадать технологию спасения мира.

Кровь, крылья, Сердце Дракона, разломы, королева, Красная Лихорадка - все то, о чем твердил отец... Где здесь логика?! Что надо сделать, чтобы головоломка разрешилась, в случае, если у меня за спиной вдруг вырастут Золотые Крылья?

Как именно это должно заработать?!

Подозреваю, об этом знали только те самые Хранители, которые ушли из этого мира несколько тысячелетий назад.

Но я старательно ломала над загадкой голову, пока не добралась до своих покоев, где мне стало не до ребусов с множеством неизвестных. Потому что, развалившись на кровати, там меня дожидался герой войны, крутивший в руках орден Хрустального Сердца - здоровенный бриллиант, с приделанным к нему синим атласным бантом.

Заметив меня, Норт поднялся и с крайне хмурым видом двинулся в мою сторону.

– Вот, - заявил мне вместо приветствия, помахав орденом перед моим, подозреваю, ошарашенным лицом. Потому что такой встречи я уж точно не ожидала.
– Как видишь, не смог отказаться... Очень старался, но тетя с дядей мне все же его всучили. Именно так прошло мое утро. А как прошло твое, любовь моя?

Его голос прозвучал язвительно, и никакой радости от словосочетания «любовь моя» я не испытала. Наоборот, мне стало окончательно не по себе, а по телу пробежал табун взволнованных мурашек. Потому что вид у Нортена Бранта был не то чтобы недовольный, а... Я бы сказала, крайне недовольный.

Настолько, что хитрая Зара тут же притворилась, что ее тут нет. Трусливо сбежала, бросив меня в гордом одиночестве в обществе архимага в скверном расположении духа.

Я уже догадывалась о возможных причинах его плохого настроения.

Подозреваю, наше свидание со Стефаном и тот глупый поцелуй в беседке стал достоянием общественности. Я не знала, видел ли это Норт собственными глазами, или же ему успели донести, но он сделал не совсем правильные выводы.

Вернее, совсем неправильные. И теперь меня ждал приступ Брантовской ревности.

– Норт...
– начала я беспомощно, растерявшись из-за тьмы, промелькнувшей в его серых глазах. Да-да, он тоже Брант, зашептал мне противный внутренний голос, а они все довольно агрессивны!
– Ты все не так понял...

– Разве?
– удивился архимаг.
– Что уж тут непонятного? Но вот что мне интересно - насколько хорошо целуется наследник улайдского престола?
– заявил мне, отшвырнув орден - за храбрость и за то, что он нас всех спас!
– на мой туалетный столик, словно ненужную вещь.

– Так ли хорошо, что ты забыла обо всем на свете?

– Норт, я...

– Вернее, обо всех. Обо мне, если быть более точным.
– Шагнул в мою сторону, на что я попятилась.
– И как же вы далеко зашли на своем романтическом свидании в той милой беседке, мимо которой я случайно проходил мимо? Потому что открывшийся вид доставил мне массу, массу новых впечатлений!

И он снова двинулся на меня. Наступал, а я отступала, пока не оказалась загнанной в угол.

– Невиноватая я, - пробормотала растерянно, - он сам... Сам пришел!

Принцу Триерса, не знакомому с советским кинематографом, мое замечание нисколько не понравилось.

– Значит, сам пришел, - подытожил он.
– Но ты, радость моя, не слишком-то и сопротивлялась. Ну что же...

– Что?!
– испугалась я.
– Только не вздумай мне заявить, что опять уйдешь! Уйдешь, и снова не выслушаешь, что я собиралась тебе сказать?!

– Я уже говорил тебе, что это технически невозможно. Я не могу от тебя уйти, - пояснил он скучающим тоном.
– Поэтому уйдешь ты. Причем, сегодня же, с дурацкого Отбора моего двоюродного брата. Здесь тебе делать больше нечего. Этим вечером мы с тобой уезжаем в Триерс.

– Норт, но я...

Но он не собирался меня слушать.

– Там тебе придется познакомиться с моими родителями. Думаю, встреча нас ждет теплая. Моя мама будет от тебя в восторге.

– Норт, ты что задумал?!

– Погоди, я еще не закончил делиться с тобой планами на твое будущее. Мой отец давно уже ждет, когда сможет сплавить мне королевство и наконец-таки вернуться к своим занятиям магии, поэтому нам с тобой придется немного помучиться. Лет так двадцать-двадцать пять, пока наш старший сын не вырастет, и мы сможем спихнуть трон Триерса уже на него.

– Стой!
– не выдержала я.
– Сейчас же остановись, а то... А то у меня взорвется мозг! Ты что, делаешь мне предложение?!

– Не очень-то похоже?
– усмехнулся он.
– Обручальных браслетов нет, но могу предложить тебе орден Хрустального Сердца.

– С ума сошел?
– спросила у него подозрительно.

– Давно уже, - согласился Норт.
– Как только тебя увидел возле Неприступных Вершин, так и сошел. Но какое-то время еще сопротивлялся. Пытался уйти, пока не понял, что это невозможно. Пращур, похоже, уже вынес свое решение, и обжалованию оно не подлежит.

– То есть, ты... Ты из-за этого несчастлив?

– Я? Ну почему же?
– искренне удивился Норт.
– Я вполне счастлив. Но стану намного счастливее, если ты перестанешь целоваться с моим кузеном и впредь будешь это делать исключительно со мной. Видишь ли, любовь моя, мы, Бранты, абсолютные собственники!
– А затем взял и показал мне, как впредь это будет с ним.

И с ним это вышло великолепно.

Настолько, что у меня исчезли последние вопросы и сомнения - вернее, они остались где-то в другом измерении и другом мире, в котором еще была старая я с глупыми вопросами и сомнениями, метаниями и размышлениями все ли со мной в порядке, и не случился ли со мной заводской брак, откуда до утиля рукой подать