И тысячу лет спустя. Ладожская княжна

— Оставишь ее здесь на время похода? Не думаешь, что она будет сподручнее рядом? Поведет не туда — подставишь нож к ее горлу. Оставишь здесь — быть может, и не вернешься, чтобы отомстить. Или сама удерет куда. Она же вёльва, если верить тебе.

Бьерн не мог не согласиться: Магнус был прав. Но как он мог рисковать? Как только вёльва окажется рядом с домом, шансы велики, что он потеряет ее навсегда.

— Она может привлечь лишнее внимание. Скорее всего, ее давно ищут, и в крепости вполовину меньше воинов, чем должно быть, — Бьерн с облегчением выдохнул, найдя весомое оправдание. — Она и вправду нужна мне. Но как и всем нам. Марна — самая красивая женщина, которую кто-либо видел здесь и на севере. О ней говорят даже в деревнях. И вдобавок ко всему этому, она вёльва. А некоторые уже шепчутся, что сама богиня и пришла из воды, пришла из иного мира, пришла из Вальхаллы! Она воскрешает людей! Если со мной рядом будет править такая женщина… Магнус, — Бьерн посмотрел на друга испытующе долго и пристально. — Мы станем еще сильнее. Ты только представь, сколько мужей будут за нее бороться. Ты только представь, что будет, если мы будет пользоваться ее силой! Каждый наш воин, убитый на войне, получит шанс на вторую жизнь.

— Вторая жизнь? О чем ты говоришь, Бьерн? Истинный ли ты викинг? Истинный викинг и живет только для того, чтобы достойно умереть в бою!

— А как же слава? Разве не это и есть истинное счастье для истинного викинга?

— До сих пор я не видел ничего в ней ведьминского или божественного. Обыкновенная женщина, что только сбивает с толку наших голодных до женского тела воинов. Сколько раз ты пытался нас убедить в обратном? И был ли в этом толк? Ты убил знахарку — ничего. Ты дал ей гриб, что позволяет видеть будущее — ничего.

Бьерн сглотнул слюну. Магнус был прав. Люди болтали много, но как часто их болтовня оказывалась хоть на толику правдивой? Кто сказал, что она пришла из воды? Кто сказал, что она — вёльва? Рёрик ли? А что если это была уловка, чтобы вернуть вёльву с помощью чужих воинов? Ефанда ли, жена его? Но как можно верить той, что предала собственного брата, а затем и мужа, пообещав себя другому? От богини у Марны было только одно: божественная красота.

— Вот, что можно сделать…

И тогда, чтобы увести разговор в иное русло, он поведал Магнусу новый план, который пришел ему в голову в ту минуту, когда Бьерн думал о том, как вёльву не потерять. В то же время Магнус думал о своем плане: как открыть глаза Бьерну на то, что Марна — никакая не провидица. Как открыть глаза всем остальным, что Бьерн влюбился в Марну и стал слабым.

— Смотри, — он прервал Бьерна и вытащил нож из-за пояса. — Сейчас мы все узнаем правду, вёльва ли она. Эй, Марна!

— Эй, что ты задумал?! — Бьерн схватил его за локоть, но Магнус вырвался и пошел навстречу Марне, которая обернулась.

Она стояла с охапкой хвороста в руках, глядя на его обнаженный нож и выжидала. Если Бьерн не двигался, вероятно, ей не грозила никакая опасность. И правда, Магнус резко свернул с пути и направился к псу, привязанному у дерева.

— Нет! — Марна бросила хворост и побежала за Магнусом.

Молодой викинг схватил пса за шкирку и подставил к его горлу нож.

— Докажи, что ты вёльва! Воскресишь своего пса?! — Магнус крикнул ей.

Марна, зная, что не справится с Магнусом, обернулась на Бьерна, взглядом умоляя его сделать хоть что-нибудь. Это подействовало.

— Магнус! Хватит! Брось нож! Это приказ!

Бьерн направился к Магнусу, но тот решил закончить начатое, убрал руку от шеи пса, замахнулся и вонзил лезвие в его горло. Пес заскулил и упал на землю. Марна с громкими воплями бросилась к Бруни, упала перед ним на колени и попыталась остановить кровь ладонями. Пес скулил, брыкал задними лапами. Чрез пальцы Марны текла горячая вязкая кровь.

— Если она вёльва, она воскресит его! Это же ее пес! Самое дорогое, что у нее есть! — Магнус надрывал горло, пытаясь убедить разгневанного Бьерна в верности своих действий. — Или мне и впрямь отправиться за ее сыном?!

— Бруни, мой малыш… Бруни… — Марна давила руками все сильнее, но последняя искра погасла в его желтых глазах. Он умер, глядя на хозяйку, и ей казалось, что в его желтых-желтых влажных глазах застыли не только слезы, но и вопрос: «За что, хозяйка?» Никогда подобного она не видела у животных. Никогда она не знала, что бывает им так больно.

— Марна! — Бьерн звал ее.

— Вот теперь я действительно умерла, — прошептала она ему, и лицо ее совсем исказилось.

Она плакала, обнажая зубы, втягивая нос. Ей не хватало дыхания, и она дышала долго, с хрипом.

Марна опустила голову Бруни на землю и погладила его по голове. Магнус стоял позади и смотрел то на Марну, то на Бьерна, то на толпу воинов, собравшихся поглазеть.

Бьерн коснулся ее плеча, и она встала, а затем протянула руку.

— Что? Что ты хочешь?

— Дай мне меч.

Магнус рассмеялся и уперся руками в боки.

— И это все, на что ты способна? Вздумала меня убить?

— Нет же, — она обернулась на Магнуса. — Ты хотел увидеть вёльву в действии. Увидеть, как она воскрешает людей, собак. Ты хочешь это увидеть? Дай мне меч, Бьерн!

Бьерн мешкался.

— Мне нужна кровь! — крикнула она. — Дай мне меч!

— Дай ей меч, Бьерн! Вероятно, она провернет что-нибудь как обыкновенная ведьма! Порежет свои ладони, и все на этом! — смеялся Магнус, вытирая свои кровавые руки о штаны. — На том и разойдемся!

Бьерн посмотрел в глаза Марны. Он знал, что это не так. Он знал, что она задумала и был согласен с ней в том. Он протянул ей меч.

Марна никогда прежде не держала такого тяжелого меча, как этого. Такого не было ни у нее, ни у Олега. Возможно, он был тяжелее вовсе не из-за железа. Его холодная сталь обжигала, а кисть тут же устала. Она опустила меч к земле и принялась ходить кругами, очерчивая землю лезвием. Будто думала. Будто совершала ритуал. Но в своей голове Марна только и считала от одного до десяти. От десяти до одного. Чтобы решиться. Чтобы не промахнуться. Она подняла меч, развернулась и, держа двумя руками рукоять, рассекла Магнусу щеку.

От неожиданности он отпрянул назад и схватился за лицо. И пока Марна собиралась с духом, чтобы нанести следующий удар, Магнус обнажил и свой меч.

— Я убью тебя, сука! — взревел он.

Все воины выстроились в кольцо, чтобы дать двум врагам пространство для поединка. Бьерн стоял чуть в стороне и выбирал. Если он остановит Магнуса, то отвернет от себя все племя. Если он остановит вёльву, то потеряет ее. Но кто она такая? Не умеющая воскрешать тех, кого любит? Нужна ли она ему теперь?

И Бьерн отступил, решая не вмешиваться вовсе. Он знал, что Марне в этой схватке не выжить. Вёльва заняла стойку, вспоминая все то, чему ее учили Олег и Иттан.

— Ну же! Давай! — ревел Магнус, позволяя вёльве нанести первый удар.

И ее первый удар тут же был с легкостью отражен. Ей вспомнилась та шуточная битва с Райаном. Она начиналась так же, а после вёльва потеряла меч.

— Магнус, — вдруг донеслось до ушей воина из-за его спины, и он рассмеялся.

— Думаете, я на это поведусь? Ну уж нет!