И тысячу лет спустя. Трэлл

— Быть может, нам переехать на ту сторону? — предложил он. — Или я могу побежать за ним! Я не такой тяжелый, большой и высокий, как вы!

Александр сжал челюсти. Его желваки заходили. Бруни прыгнул в пятно черной воды в самой середине реки, будто следовал за кем-то. Пес не сомневался ни мгновения в своем прыжке.

— Он же потонет! — взвизгнул риелтор высоким голосом. — В таком потоке из-подо льда никто не выберется!

— Да, я знаю. Моя жена так... — промямлил Александр, но не договорил, сделал шаг назад и пошатнулся.

Он не мог отвести взгляд от реки: появится ли Бруни вновь? Он не мог двигаться сам. Александра словно ввели в спящий режим, нажав на потайную кнопку где-то подмышкой. Он видел, осознавал, дышал, думал, но не мог заставить свое тело шевелиться.

— Почему вы стоите? Господи Иисусе!

Риелтор сбросил с себя куртку и побежал к воде.

Кнопку нажали вновь, и Александр перезапустился. Он сжал кулаки и сделал первый шаг. Ноги послушались. Второй шаг. Третий. Александр сделал глубокий вдох и побежал вслед за риелтором. В проруби вода была гладкой. Ничто не нарушало ее спокойствия.

— Волхов течет туда! — риелтор закричал и махнул рукой. — Нужно бежать в сторону озера и смотреть во все проталины! Разделимся! Я по этой стороне! Вы — по той!

Было удивительно, как маленький веселый мужичок вдруг стал серьезным и предприимчивым, будто даже вытянулся в росте. Как он сказал, так и сделали. Через полчаса бега Александр выдохся. Риелтор плелся позади. Ничто не намекало на присутствие пса где-то поблизости. Людей на берегу становилось все больше: они кричали и махали руками, предупреждая об опасности.

— Оставьте! — крикнул Александр риелтору. — Идемте на берег...

Они сели в машину и долго молчали. Александр завел машину, пристегнул ремень, обернулся на заднее сиденье, чтобы посмотреть, в порядке ли Бруни.

— Сука!

Александр ударил пару раз по рулю, и звук сигнала эхом разнесся по Старой Ладоге.

— А вы знаете, вы правы. Моя мать бы продала дом за мое здоровье.

— Что?.. Ах, ладно… Пожалуйста, выйдите из машины... Пожалуйста... Я вызову вам такси... Я должен поехать один... Простите…

Александр почесал свои волосы, шею, достал из кармана пачку сигарет, засунул обратно, открыл бардачок, из которого на колени риелтора вывалилось несколько купюр.

— Вот там... тысяч десять... пожалуйста… этого хватит?

Прежде веселый риелтор сейчас лишь вздохнул, сложил купюры обратно в бардачок, аккуратно закрыл его и молча вышел из машины. Вид у него был сочувствующий. Он и забыл о том, что сорвалась важная сделка.

И все-таки не все продается. А что-то и вовсе другим достается бесплатно. Например, возможность пользоваться человеческой добротой.

Однажды Александр был за рулем в нетрезвом состоянии, и потому теперь ему было не впервой ехать без всякой концентрации. Он делал все, как во сне: переключал передачи, останавливался, пропускал пешеходов, пересекал кривые улочки села. Дороги были плохими, и на кочках машина качалась из стороны в сторону, убаюкивая Александра. Думал ли он о чем-либо? Отнюдь. Он уже почти выехал из населенного пункта, как заметил краем глаза среди всей его серости огненное пятно. Педаль. Толчок. Скрип тормозов. Поворот головы в правую сторону. Учащенное дыхание. Поджатые губы. Пот, выступивший на лбу. Копна до неприличия рыжих кудрявых волос во дворе одного из домов. Сигнал сзади.

— Эй! Чего встал!

Еще один сигнал. Александр отстегнул ремень, отпустил педаль тормоза, забыв о передачах и ручнике, открыл дверь, почти выпрыгнул из машины и помчался к забору, который разделял его и эти прекрасные, самые любимые волосы на свете. Теперь любимые. С недавних пор любимые. Машина покатилась вниз по улочке. Еще один сигнал.

— Мужик! Ты чего! Мужик!

Один из водителей, ехавших сзади, выскочил вслед за Александром, но тот, не обращая на него внимания, замер у забора и обнял его доски руками.

— Очнись! — повторилось за его спиной.

Мужчина махнул рукой и бросился за катящимся автомобилем, ловко прыгнул внутрь и припарковал внедорожник на обочине. Александр смотрел на нее. Она была занята домашней работой: зачем-то перекладывала дрова из общей кучи в поленницу в самом дворе под открытым небом. Кто же хранит дрова на свежем воздухе? Неужели все это время она была здесь, пока он искал ее? Почему? За что? Мысли, словно нитки, путались в голове и образовывали крепкие узлы.

— Мира... — он попробовал закричать, но с его губ слетел лишь шепот. — Я что, сошел с ума?

— Эй! Тебе нужна скорая? Уважаемый!

Водитель подошел сзади и похлопал его по плечу. Александр медленно повернул голову.

— Я не знаю. Ты тоже ее видишь?

— Кого?

— Эту девушку с рыжими волосами.

— Вижу, а что? — удивился водитель.

— Это моя жена... — голос Александра звучал расплывчато, неуверенно, будто он был невменяем.

Он уставился на мужчину округлившимися глазами, пытаясь в его взгляде найти подтверждение услышанному: тот тоже видел Мирославу. Она здесь. Она жива.

— Да без проблем, друг, — с издевкой и ухмылкой буркнул мужчина, почти выплюнув слова. — Разбирайтесь сами... Хоть бы за тачку спасибо сказал.

Водитель в последний раз окинул Александра взглядом и вернулся к своей жене в машину.

— Этот мужик то ли обкуренный, то ли под чем-то... Что только не делают деньги с людьми... Видела его внедорожник? Чуть не угрохал!

— А что это он тут делает? — поинтересовалась с неприкрытым любопытством женщина, почти высовываясь из окна седана.

— Говорит, муж Маринкин.

— Нету у нее никакого мужа! — цокнула жена и закатила глаза, подведенные синим карандашом.

— Да тебе-то откуда знать? Они с матерью тоже не от мира сего! Кстати, не видел ее давно.

— Марина говорила, она уехала. И к лучшему. Ладно, езжай давай, хорош сплетни собирать.

Александр продолжал наблюдать. Девушка очень торопилась, пока укладывала дрова в поленницу. Порой она злилась, если что-то не получалось ровно или падало, ругалась и даже бросала поленья.