И.О. Злой Королевы

Таможенник больше смотрел на монеты в руках мальчишки, чем на нас. Сначала ушлый паренек собрался предложить гному медь вместо золота, чтобы потом ласково внушить:

— Гляди, сколько койнов! Полновесное золотишко. Смотри, как оно играет на солнышке, аж слепит.

Но я категорически отказалась устраивать подлог. Неизвестно, чем он обернется. Как в воду глядела: еще один стражник, похожий на первого, словно близнец, неожиданно вырос перед воротами и выхватил из очереди именно мою физиономию.

Кайл быстро перевел на него свой «чудесный» взор. Страж сверился с таинственным свитком, но разочаровано промычал:

— Глаза серые, волосы мышиные, нос длинный. Не подходишь. Эх. Проходи.

Значит, Кайл изобразил меня, жгучую брюнетку с зелеными глазами, длинноносой сероглазой девицей. Хоть горшком назови, только в печь не клади.

Очутившись на Предгорной стороне, мы бодро двинулись по тракту и уже к вечеру пересекли вдавленный в Гессен кусок гномьего царства. Заночевали как всегда в гостинице. Магия магией, но снова разгонять полчища крампи мне не хотелось.

Кайл взял на себя обязанность извозчика. Выздоровевшая Трисс была на седьмом небе от счастья. Унцик отнесся к новому члену «стаи» благожелательно: пошипел пару раз, получил кусочек вяленого мяса и почесушки за ушком и милостиво разрешил – оставайся.

В пути Кайл принялся нас развлекать. Мальчишка оказался настоящим массовиком-затейником с огромным количеством жизненных историй. И хотя все они в основном были байками со смешной концовкой, я была уверена: мальчик сам пережил некоторые из них, просто выбросил неприятные моменты, чтобы не расстраивать маленькую подругу Беатрис.

— Он не врет, — тихонько подтвердила Аста. — Я могу чувствовать ложь. Поэтому брат всегда меня ненавидел – я частенько выводила его на чистую воду. Кайл присочиняет, но он действительно многое пережил. И нам он доверяет, раз не скрывает своих похождений.

— … однажды высмотрел на рынке одну бабуленцию, — вдохновенно вещал паренек. — Такая… приличная, домишко маленький, на окраине городка, но чистенький. Донес ей покупки до порога, а она возьми и пригласи меня чаю попить. А в доме-то! Статуэтки разные, шкатулочки, посуда и все из серебра-золота. Вроде как был ее муж покойный золотых и серебряных дел мастером. Ну я перед уходом и «убедил» старуху, что нужно ночью крепко спать, очень крепко, только дверь оставить открытой, чтобы, значит, свежий воздух…

Но когда в полночь Кайл наведался к доброй горожанке с мешком для поживы, вместо скромной дамы его ждало жуткое существо с пастью, полной острых треугольных клыков, серой кожей и кошачьими глазами. Бабуля оказалась оборотнем-вампиром – бескудом, весьма охочим до людской кровушки.

— И кто на кого охоту устроил? — сокрушался Кайл, делая страшные глаза специально для испуганной Трисс.

— Но она же тебя не съела, ты же спасся! — восклицала девочка, подпрыгивая в санках.

— Конечно! Я жив и здоров. И ни капельки не выпит, даже не укушен. С трудом отбился от старой карги. Сумел ее заворожить на пару минут, но этого хватило. Кстати, одуревшая, она за мной на улицу выскочила. Вот так город и узнал, кто скрывался под именем вдовы ювелира.

— Но серебро? — удивилась я, вспомнив свои скромные познания в мифологии, собранные в основном из книг и музыкальных пьес вроде «Пера Гюнта». — Как нежить могла существовать рядом с серебром?

— Это было не обычное серебро, — снисходительно пояснила Аста, — а кровавое, проклятое. Такое умеют выплавлять только гномы. Какие ритуалы они при этом проводят, никто не знает. Говорят, зовут в помощники лунных магов. Проклятое серебро и золото нежить не отпугивает, а привлекает, дает им силу. Из него изготавливают разные магические штучки. Но многие такие вещицы убивают обычных людей, высасывая из них жизнь. Брат однажды подарил мне заколку из гномьего золота, но я его раскусила – выкинула вещь в море. Сказала, что украли. Эдгар очень разозлился.

«В той норе, во тьме печальной гроб качается хрустальный на цепях между столбов», — с некоторым отходом от первоисточника мысленно процитировала я. И перед глазами, словно наяву, предстали цепи, на которых качался гроб, – серебряные, но со зловещим отблеском. Это был не простой взбрык воображения – Моргата когда-то собственными глазами видела хрустальный саркофаг в пещере.

Я попыталась вспомнить, кто лежал в гробу. Догадки догадками, но мало ли. Может, у них тут вообще принят оздоровительный сон в хрустале с проклятым серебром. И что же происходит с любителем «баек из склепа», решившимся на подобную процедуру?

К концу следующего дня мы достигли земель тейр Вайсланов, некогда могущественного рода, благословенного магией и, по легенде, самим Вечным драконом.

Замок располагался на холме в изгибе реки Эрри. Издали он казался величественным и монументальным, но подъехав ближе, мы дружно разочарованно вздохнули: то, что на расстоянии выглядело крепким жилищем, давно превратилось в руины.

Огромная стая воронов кружила над некогда великолепным зданием. Вороны. Опять они.

В галереях замка свободно гулял ветер. Внутренние проходы частично осыпались. Нельзя было добраться и до подземной части Вайсдана – ее похоронило под многотонными обломками.

— Здесь кто-то был, — негромко отозвалась Аста, осторожно прошлась по полуразрушенному мосту к главным воротам, от которых остался лишь проржавевший остов. — Кто-то разрушил замок… магией… или…

Так, и где же все мы будем жить?

Лицо Кайла вытягивалось по мере того, как мы нерешительно топтались у моста над рекой, заменяющей здесь замковый ров. Меньше всего мальчишка ожидал, что его новоявленные покровители станут рассматривать руины в качестве места для жилья.

— Я из рода тейр Вайсланов, — призналась я со вздохом. — Муж умер, в его доме теперь новые порядки. Вот, думала, вернусь и займу родовое гнездо.

С лица парня ушла подозрительность, но он недовольно пробурчал:

— Уж лучше построить хижину в лесу. Если эти… ваши Вайсланы… все померли, никто с местных земель нас не изгонит.

— Наверное, кто-то ими управляет, этими землями, — предположила я с нарастающим беспокойством.

Вот об этом я раньше как-то не подумала. Я понятия не имела, по какому праву Вайсланы владели замком и территориями. Но раз Белоснежка направила меня сюда, предполагалось, что я еще хозяйка полуразрушенной крепости.

Ах да, моя дорогая падчерица предполагала, что в дороге я умру. Неловко получилось.

Ни бумаг, ни документов. Но хотя бы индульгенции имеются. Однако даже драгоценный дар барона Холенца не превратит руины в более-менее приличное жилье.

Тем временем солнце все больше клонилось к горизонту. Зимние дни коротки, а к реке с холмов очень близко подходит густой лес. И мост уже не поднимешь.

Словно услышав мои мысли, Клара задумчиво произнесла:

— Раньше знатные господа держали в свите магов, а те заговаривали окрестности от нежити. Мара, девочка моя, ничего такого не припоминаешь?