Игра на двоих

Мы провожаем трибутов в комнату, где они будут дождаться своей очереди продемонстрировать Организаторам полученные за неделю тренировок навыки, а затем возвращаемся в пентхаус. Наступает томительное ожидание. Я стою у окна, с притворным увлечением наблюдая за жизнью муравейника под названием Капитолий. Эффи что-то старательно записывает в ежедневник. Хеймитч ходит по комнате, касаясь всего, что попадется ему под руку. В какой-то момент он подходит ко мне и о чем-то спрашивает, но я лишь рассеянно киваю, не слушая ни слова из того, что говорит мужчина. Ему надоедает это занятие и, осторожно потрепав меня по распущенным волосам, Эбернети снова принимается мерить шагами гостиную.

Вскоре к нам присоединяются Цинна и Порция. Эффи о чем-то увлеченно беседует со стилистом Пита, в то время как парень обменивается приветственным рукопожатием с Хеймитчем и подходит ко мне.

— Привет, Генриетта.

Я только улыбаюсь в ответ.

— Как ты?

— Надеюсь, что моя подопечная дотянет хотя бы до начала Игр.

— Уверен, она переживет и финал, — Цинна и сам не верит в то, что говорит, но я благодарна ему за теплые слова и попытку успокоить неопытного ментора.

— У тебя все готово для завтрашнего вечера?

— Почти. Но прежде, чем внести последние штрихи, я хотел бы услышать твои пожелания.

— Я ведь не стилист, Цинна, — напоминаю я готовому возразить собеседнику. — И мы много раз обсуждали то, как должна выглядеть Примроуз в глазах зрителей.

— Просто назови то, что должно быть самым важным в ее образе, — настаивает он.

— Хорошо, — я сдаюсь под его неожиданным напором и, на минуту закрыв глаза, представляю себе Прим среди толпы разодетых и разукрашенных соперников.

Мысли упрямо возвращаются к церемонии Жатвы. Я вижу свою подопечную, медленно идущую мне навстречу. Смотрю в испуганные глаза. Обнимаю за плечи. Девочка кажется слишком маленькой и хрупкой для обрушившейся на нее беды. Она не готова. Я бы хотела иметь достаточно сил, чтобы повернуть время вспять и позволить ей вернуться домой. Открыв глаза, моментально ловлю внимательный взгляд стилиста.

— Что ты видишь?

— Что ей здесь не место. Что она не отсюда, не из этого жестокого мира, тонущего в море крови. Что она выше всего этого. Что она живая, в отличие от всех нас.

По мере того, как я говорю, в глазах творца вспыхивают искорки. Мне уже знаком этот взгляд стилиста: он загорается только в момент, когда кто-то или что-то вдохновляет его обладателя.

— Да, — медленно протягивает парень в ответ. — Кажется, я понял, о чем ты думаешь.

Он не говорит больше ни слова, только стоит рядом со мной и, опустив голову, над чем-то размышляет. Минуту спустя Цинна разворачивается на каблуках, взметнув длинным подолом плаща, дает знак Порции и они вдвоем стрелой вылетают за дверь. Мои напарники непонимающе смотрят им вслед. А мне остается только надеяться, что в наших силах еще хоть как-то помочь юной мисс Эвердин. Подходит время обеда, но аппетита нет даже у Эффи. Безгласные скользят по отполированному полу, накрывая на стол. Меня раздражает доносящийся из столовой звон посуды: так я не смогу услышать стук двери, возвещающий о возвращении трибутов.

Я не слышу, как возвращаются наши подопечные. Вместо этого вижу стоящего в дверях мертвенно-бледного Питера с натянутой улыбкой на лице и дрожащую Примроуз, чьи руки испачканы чем-то темно-красным. Мы встаем им навстречу. Пит кивает Хеймитчу и говорит, что все прошло не так уж плохо, а Прим молча подходит ко мне и, пряча глаза, обнимает. Не отвечая на объятия, я растерянно перевожу взгляд с девочки на ментора и Эффи. К счастью, Бряк разряжает накалившуюся обстановку: она оглушительно громко хлопает в ладоши и делано бодрым тоном отправляет трибутов в ванную, после чего они смогут присоединиться к нам за столом. Порция и Цинна возвращаются из своих мастерских.

За обедом я молча наблюдаю за парнем и девочкой, пока мои напарники выспрашивают подробности. Пит в деталях рассказывает обо всем, что происходило за серыми стенами зала, а Прим отделывается лишь парой слов, так и не сказав прямо, какой именно навык она показала Организаторам. Вспомнив ее алые руки, я настораживаюсь. Под моим пристальным взглядом девочка пугается еще сильнее и хочет уйти в свою комнату, но Бряк не отпускает ее.

— Сначала мы должны узнать, сколько баллов вы оба получили.

— А можно вы узнаете об этом без меня? — робко спрашивает Прим.

Вместо ответа Эффи смеется и, приобняв ее за плечи, ведет обратно в гостиную.

— Снова все или ничего? — шепотом подкалывает меня Хеймитч, развалившись рядом со мной на кожаном диване.

Я усмехаюсь. Он намекает на мои испытания, когда я ожидала, что получу ноль, один, два балла за свою дерзкую выходку, но только не все двенадцать.

— Сегодня скорее ничего, — шепчу я в ответ, посматривая на левый край дивана, где сидят Прим и Питер.

Наконец экран настенного телевизора загорается и мы видим бессменного ведущего Голодных Игр Цезаря Фликермена. Сегодня его волосы выкрашены в темно-синий цвет, а на шее красуется классическая черная бабочка. Он приветствует телезрителей, говорит пару слов о команде трибутов Семьдесят Четвертых Голодных Игр и переходит к результатам встречи Организаторов с их жертвами. Первый, Второй, Третий. Девять. Десять. Восемь. Очень скоро я забываю обо всем, потерявшись в числах. И не сразу улавливаю «Двенадцатый» и имена своих трибутов. Пит Мелларк. Восемь. Гостиная взрывается криками поздравлений. «Да, с этим можно работать!», — заявляет Эффи. Прим, уловив нотки гордости в ее голосе, съеживается и забивается в самый угол дивана, стараясь стать незаметной.

Примроуз Эвердин. Десять баллов. Фликермен поздравляет последнего трибута с невероятно высоким результатом и прощается с телезрителями до завтрашнего интервью. Изображение гаснет, и в гостиной надолго повисает мертвая тишина. Все взгляды направлены на Прим. Та смущается и, по очереди посмотрев на каждого в комнате, тихо спрашивает:

— Что скажете? Я справилась?

Все присутствующие разражаются смехом.

— Справилась? — насмешливо переспрашивает Хеймитч. — Ты определенно произвела на всех сногсшибательное впечатление!

Все берут напитки с подноса на журнальном столике и поднимают бокалы за трибутов Дистрикта-12. Прим не двигается с места и не сводит с меня вопросительного взгляда. Почувствовав, как волнение отступает, я киваю и растягиваю губы в улыбке. Да, малышка, ты справилась. Только как? Теперь вопросы появляются у меня.

Мы еще долго остаемся в гостиной, подводя итоги сегодняшнего дня и обсуждая планы на завтра. Прим выглядит очень усталой, и Эффи разрешает ей пойти отдохнуть. Я с удивлением смотрю девочке вслед, пока она выходит из комнаты. В ней что-то изменилось, будто она повзрослела всего за несколько часов. Юная мисс Эвердин скрывается в своей спальне и, отказавшись от ужина, не выходит до утра.