Игрушка

Каретников на несколько секунд задумался. События с этими "органами" так выбили его из научной рабочей колеи, что войти в трудовой ритм никак не удавалось, а потому именно сегодня у него было масса свободного времени.

"Хорошо, я сейчас к тебе выйду", - согласился Каретников.

За воротами Института Олег Павлович сразу узнал, стоящий невдалеке иванов фургон. Подойдя к машине и открыв дверь кабины, он увидел улыбающееся лицо знакомого и глубоко симпатичного ему шофёра и сел рядом с ним. Обменявшись дежурными фазами о здоровье, погоде и прочем, мужчины приступили к главному. Иван, сделав паузу, заговорил тихо, но уверенно:

"Олег Павлович, из наших предыдущих разговоров я сделал вывод, что вы человек прогрессивных взглядов и видите, также как и я, очень много нехорошего в нашей действительности. В стране, где мы с вами живём, разговаривать о 217политике с каждым встречным-поперечным опасно. Но и не разговаривать о ней также опасно. Поэтому, хочешь-нехочешь, а приходится рисковать. Я, в определённой степени, рискую, выбрав вас человеком с которым предполагаю говорить обо всём. Если вы считаете, что я ошибся, если вы просто далеки от политики и на эти темы не желаете говорить - так и скажите".

"Я знаю твоего деда, Иван. Мы с ним обсуждали такие темы, что очень даже рисковали махнуть до Нерчинска в казённом вагоне; но, - обошлось. Думаю, что и с внуком обойдётся. Я готов говорить с тобой на любые темы и ты, в свою очередь, будь уверен в том, что, разговаривая со мной, ты ничем не рискуешь".

Иван протянул руку, и мужчины обменялись рукопожатиями.

"Скажите пожалуйста, Олег Павлович, а правда ли, что в СССР тех людей, которые открыто не согласны с принципами политического устройства страны, объявляют сумасшедшими и насильно помещают в специальные психбольницы?" - спросил Иван и был удивлён теми изменениями, которые тут же произошли в лице Каретникова. Его лицо прямо на глазах похудело, осунулось.

Чувствуя, что с его лицом творится что-то не то и Иван этому явно удивлён, Олег Павлович опустил 218голову вниз и обеими руками закрыв лицо, замер. Иван испугался такой реакции собеседника.

"Что с вами, Олег Павлович? Вам плохо?" - полушепотом спросил он.

"Нет. Нет, сейчас всё будет впорядке, - поспешил успокоить собеседника Каретников.
– Просто ты даже не представляешь себе: как актуальна для меня эта тема в настоящее время. Да, Иван, среди честных врачей-психиатров это явление именуется как карательная психиатрия или даже "карательная медицина". Но это среди честных врачей так говорят, но есть и другие. И не дай бог тебе попасть к ним в лапы. Как там Евстратий Никифорович поживает?" - неожиданно сменил тему Каретников; и этим показывая Ивану собственное нежелание обсуждать сейчас поднятый им вопрос.

"Нормально поживает. Приболел тут как-то, но быстро оправился и теперь чувствует себя хорошо. Ежедневно совершает пешеходные прогулки. Да вы заходите к нам. Он рад будет".

"Ну, что ж, спасибо, обязательно зайду. Передай ему привет".
– Каретников помолчал. Затем взялся за ручку двери кабины автомобиля приоткрыл её, но, перед тем как выйти, сказал:

219 "Я знаю многих людей, которым при Советской власти, мягко говоря, живётся неуютно, но никто не знает - что делать и все боятся. Никто не хочет попасть к гэбэшным костоломом или в психушку. В Советском Союзе ныне существует только кухонная оппозиция. Между собой на своих кухнях они многое, да и то шепотом, осуждают. Но прямо протестовать - единицы решаются".

Каретников уже стоял одной ногой на подножке, когда Иван, к его удивлению ничуть не смущённый такими необычными словами учёного; даже наоборот - как будто обрадованный ими, сказал:

"Вот, вот, тем более вам нужно обязательно повидаться с дедом. Ему есть что сказать вам как раз по этому вопросу".

Каретников задержался на подножке автомобильной кабины, задумался на несколько секунд, а затем, глядя на Ивана, сказал:

"Обязательно зайду".

Иван проводил взглядом сутулую фигуру человека, который за десяток минут разговора с ним стал для него очень дорог. Запустил двигатель и уже хотел начать движение, отвалив от поребрика, как услышал в голове отчётливый голос:

220 "Твоя сестра свободна от бремени".

Иван снял ногу с педали газа. Вывел рукоятку переключения скоростей на нейтралку и прислушался.

"Нет, больше ничего - молчание, но то, что я только что слышал эти слова - нет сомнений", - мысленно сделал заключение Иван.

Подождав с минуту и больше ничего не дождавшись, Иван погнал машину в гараж.

Он не застал дома Оксану. Мать сказала, что она ушла на концерт в Филармонию. Поужинав, он поднялся к деду и рассказал ему о намерении Каретникова прийти в гости (чем очень обрадовал старика). Затем вернулся домой и устроился у телевизора ждать сестру. Однако, очень быстро почувствовал, что засыпает, глядя на экран. Мать это тоже увидела, подошла к сыну и, погладив его по голове, сказала ласковым голосом:

"Иди, Ванечка, спать. Завтра ведь тебе рано вставать на работу".

Встретились брат и сестра только на следующий день.

221 "Как самочувствие, сестрёнка?" - спросил Иван, когда вечером следующего дня зашёл к ней в комнату.

"Ты знаешь, Иван, но, как ни странно, а я никаких особенностей в своём состоянии не ощущаю. И у меня уже возникают сомнения - уж не ошибка ли произошла. Хотя и задержка была большая, и опытный врач подтвердил - я беременна".

"А ты и у врача была?"

"Да. В Университете у меня есть подруга, а у неё отец - врач-гинеколог. Он меня осмотрел. Сдала я все анализы и получила подтверждение, что я залетела. Не мог он ошибиться? Он старше нашего отца и всю жизнь в гинекологии".

"Мужчина - гинеколог, - подумал Иван, - за свою жизнь получает доступ к самым сокровенным частям, видимо, не одной сотни женских тел. Как он только такое выдерживает?! Я бы не смог.
– А вслух сказал: - Мне вчера поступила информация, о том, что ты уже не беременна".

Оксана замерла на месте и с удивлением всмотрелась в лицо брата: "Не шутит ли?"

"Я не шучу, - как будто прочёл он её мысли.
– Мне так и было сказано: "Твоя сестра свободна от бремени".

"Кем сказано? Это голоса?" - спросила она.

Иван утвердительно кивнул головой.

– -------------------------------

Через месяц после этого разговора, Оксана с нескрываемой радостью сообщила брату:

222 "У меня восстановились месячные. Хочу обратиться к тому же врачу. Вот уж интересно - что он скажет".

"Очень интересно, - согласился Иван.
– И если всё случилось так, как сказали голоса, то нам с тобой нужно будет обсудить наше отношение к ЭТОМУ явлению,- на предпоследнем слове он сделал ударение.
– Как ты когда-то очень хорошо выразилась по поводу концепции поступка. Вот нам и нужно будет выработать концепцию поступка в связи с этими чудесами, которые творятся последнее время со мной, а теперь - и с тобой".

"Да, обязательно, - согласилась Оксана.
– Тем более, что у меня уже есть некоторые философские наработки на эту тему".