Иллюстрированный атлас мира

Девочка смотрела умоляюще и со слезами, совсем так, как только что смотрела её мать. Авит вглядывался в лицо Клова, но в полутемном коридоре не мог прочитать в нём ничего определённого. Подавляя вспышки неведомо каких, но очень сильных эмоций, Клов мотнул головой, отвернулся от девочки и быстро зашагал прочь, оставив Авита и сидящую на коленях растерянную Мирту в полутьме коридора.

Глава 25. Драконье логово

Спустя две недели у Иссы уже получалось ни о чём не думать. Если думать — обязательно просыпалась жалость к себе, тоска по дому или волнение за Ниова, отца и даже почему-то Мирту. А если не думать — единственной существующей здесь эмоцией был страх.

— Драга, чего возишься? Жить уже надоело?

Исса вздохнула и провела по холодному лоснящемуся камню, пытаясь его услышать. Рядом кемарил дракон. Дыхание спящего ящера напоминало хриплые человеческие всхлипы. Как у Ниова, когда он болел и был в беспамятстве.

Драга — теперь это было её имя. Когда чернодухини принимали к себе новенькую, они отстригали прядь её волос и давали новое имя. Так нужно было, чтобы новая девушка забыла прошлое и полностью отдала жизнь укрощению драконов. Этот дурацкий ритуал не помогал — лучше бы новеньких окатывали водой из Леды. Было бы эффективнее. Первую неделю было особенно тяжело.

На Севере и предположить не могли, кто такие чернодухини на самом деле. И называли так Иссу. Безобидную Иссу, которая до этого всего лишь говорила со стихиями и слушала ветры.

Здесь она слушала камни. Строгая Дорада орала «Сосредоточьтесь!» и этими криками как раз не давала сосредоточиться. Девушки ходили в набедренных повязках и туниках из бараньей кожи, которые сидели на теле, словно собственная кожа. Все одинаковые — и никто не догадывался, что среди них живет принцесса Дайберга. Так было надо, чтобы не привлекать внимания ящеров яркой одеждой. Исса сильно сомневалась, что ящеры придавали значение тому, в какой одежде над ними издевались.

Здесь были и мужчины в доспехах, вооруженные длинными копьями. Они сторонились ящеров и караулили каждого дракона у входа. И в секунду убивали его, если он хоть чем-то выкажет агрессию по отношению к чернодухиням. Девушек берегли — проще было поймать нового дракона для обучения, чем обучать ещё одну укротительницу. Летать драконам не давали, и весь день они были прикованы цепями к сводам пещерного города — это страшное место на склонах кряжей звали Доргодраг.

Зелёный красавец с коричневатым отливом чешуи и повреждённым концом левого рога был уже третьим драконом, с которым работала Исса. Первый был норовистый, и характером напоминал вспыльчивого Эргона, каким его обрисовывал Ранаяр. Копьё пронзило дракону голову, и пылающий ящер едва не приземлился на Иссу. Всё же он задел девушку, и она весь следующий день с трудом могла встать от боли. Тем не менее, пришлось вставать и таскать воду из горного источника к их полевой кухне. Исса была наказана за то, что на неё перевели целого дракона.

Второй дракон погиб спустя восемь дней после первого — в момент, когда Исса под руководством Дорады училась усыплять его с помощью драконьих камней и заклинаний, в пещеру вдруг притащилась другая ученица — Дерестея. Чары спали. Дракон встрепенулся и повернул голову на резкое движение. Дерестею он, вероятнее всего, уже даже не успел увидеть. Тогда девушки таскали воду уже вдвоём. Исса была не виновата, но надо было ждать, пока ей не поймают нового дракона. Или пока не появится свободный ящер после гибели кого-нибудь из чернодухинь.

А случалось это всё-таки часто. Своды просторных пещер часто слышали предсмертные девичьи вопли горящих в огне или раздираемых когтями учениц — не всегда их успевали спасти, и тогда дракон побеждал в неравной схватке. За время, что Исса была здесь, она слышала последние крики, по меньшей мере, полдюжины учениц. Так Исса дождалась своего нового огнедышащего подопечного.

Рассказывая теорию, Дорада упомянула о драконьей смерти:

— Осторожнее с умирающими драконами. Они горят пламенем невероятной силы. Со временем у вас будут ожоги, — она гордо вздернула нос, вернее, то, что от него осталось на лице после одного из таких инцидентов. Свои шрамы Дорада носила с достоинством, которое не разделяла ни одна из учениц. — Ходят сказочки, что искатели камней находят в горах скелеты драконов. Они бают, это, мол, драконы, умершие от старости, своей смертью. Глупости! Эти твари горят. Всегда горят!

Исса знала, что Дорада неправа. Ниов видел скелет умершего от голода дракона, и она верила ему. Принцессу раздражала самоуверенность наставницы.

— А вы сами хоть раз видели умершего своей смертью дракона? Здесь нет и не может быть ни одного такого. Так откуда вы взяли, что это глупости?

За этот вопрос Исса четыре часа носила воду из источника. А остаток дня драила своды пещеры, на которых запеклась кровь очередной разорванной драконьими когтями девушки.

Поначалу Иссе казалось, что она зря тратит время. Чернодухинь ничего не интересовало, кроме обучения драконов. Для чего? Как оказалось, они просто работали в южных копях. И ещё им не давали продвигаться к Дайбергу и дальше — туда, где веками жили люди.

Какая-то горькая ирония была в том, что настоящие владыки гор теперь и сами были рабами — были тягловой силой для копателей, которые разрушали и потрошили Чёрные кряжи в поисках драгоценных камней.

Она вызубрила наизусть всё, что было в конверте из башни. Драконья хроника. Кое-что из заклинаний. Указания и советы. Авит искал здесь, на Юге, подобные записи — но, похоже, всё было намеренно уничтожено, и остались только эти обрывки знаний на древнедайбергском, добытые Ранаяром в Кронграде. Там и подавно не было специалистов по древнедайбергскому, поэтому записи об укрощении драконов и уцелели. И секрет драконьего пламени.

Когда стемнело, Исса украдкой огляделась. Драконы, убаюканные опытными чернодухинями, спали. И чернодухини спали. Только стражи стойко отбывали свою смену. Но сторожили-то они не чернодухинь. Им велено приглядывать за драконами.

Но не за Иссой.

Она вскарабкалась на скалу — «её» пещера теперь была прямо под ней. Зачем? До умопомрачения просто: Иссе надоело подчиняться и слушаться. Хотелось сделать хоть что-нибудь безвредное, но запрещённое. А хотя бы вот просто погулять под звёздами!

Она взбежала на один выступ, потом на другой — выше. Тёплый ветерок ласкался к коже и трепал косу. Она словно вырвалась из плена. Скудные травинки пробивались через рассечённую скалами землю. Как же она соскучилась по травам, и по лесу! И по Северу…

Сигнальные огни стражей были всё дальше, но Исса и не собиралась уходить слишком далеко. Она постоянно оборачивалась, чтобы не потерять их из виду совсем.

Новый уступ. Тоскливо и протяжно вскрикнула какая-то птица невдалеке. Она вздрогнула — не испугалась, просто не ожидала. Немного оступилась и пошатнулась, но не упала — только черкнула ногой по камню. Ерунда, только по коже, даже не до крови. Ухватилась за какой-то корень, торчащий из земли на уровне глаз — едва удалось его разглядеть в лунном свете.

На глаза навернулись слёзы. Будь он рядом, он бы тут же подскочил и придержал. И с беспокойством потом бы всё заглядывал в лицо — не ушиблась ли? И ещё приказал бы в придачу: «Больше без меня не ходи!»

Звёздные предки, где он там? Когда же он успел полностью завладеть её сердцем? Может, когда она увидела Ранаяра и поняла, что раньше любила лишь придуманный образ с лицом и обликом Ранаяра? Или когда ему стало хуже, и вдруг пришло осознание, что он бесповоротно болен и когда-нибудь умрёт от драконьего яда? Или, может, ещё раньше, когда он, такой решительный, такой прекрасный даже с этими его безобразными шрамами просто пришёл и сказал: «Я искал тебя!», и забрал её, и даже Аварт не смел его тогда остановить?