Императорский отбор, или Его строптивое счастье

Подавшись вперед, леди Аргеланд подышала на стекло и вывела кончиком пальца «Даррен». Затем, смутившись и испугавшись собственного порыва, резко все стерла. Надела браслет обратно на руку и приказала себе выбросить из головы глупые мысли.

– Уйду после бала,- твердо решила она. – Не нужен мне истинный. Тот кто нужен – недосягаем, а остальное…

Тут она вспомнила про кольцо невесты, вытряхнула его из скрытого пространства цепочки и надела на руку. Кольцо немного болталось и норовило свалиться. Хестер понимала, что можно вновь подкормить камень своей кровью, но… Надо ли? Если она решила уходить, то кольцо надежно сидящее кольцо только помешает.

Поправив колечко, она вздохнула. Хорошо, что вчера ее руки были затянуты в перчатки без пальцев и Император не заметил отсутствия украшения.

«Но у него могут возникнуть вопросы», пронеслось в голове леди Аргеланд. «Артефакт, снятый с руки, засыпает, он не отсвечивает в сигнальной системе дворца».

Впрочем, успокоившись, Хестер решила никому ничего не объяснять. Просто пожать плечами и сказать, что от беспокойства за судьбу брата она совершенно не думала о дворцовой защите. Просто пошла и вышла, а уж почему ее не заметили… Если кто и знает, то не она!

– Объяснения есть даже у самых необычных вещей,- она соскользнула с подоконника и плавно опустилась на пол. – И люди их хорошо придумывают. Главное им не мешать.

Прикрыв глаза, Хестер настроилась на ощущение внутренней силы. Вдох-выдох, вдох-пауза-выдох… Добившись предельного сосредоточения, леди Аргеланд принялась волнами прокачивать энергию. От головы к стопам, от стоп к голове, вверх-вниз, вверх-вниз. Вдох – энергия идет вниз, выдох – поднимается наверх.

Она увлеклась настолько, что только стук в дверь вырвал ее из медитации.

– Ты спишь? – прошептала Милли и приоткрыла дверь,- хочешь я Конфетку выведу?

Услышав «выведу», волка только вздохнула и прижалась к своей лежанке. Она никуда не хотела идти. Нет, если бы по делу, то да, она бы пошла. Но просто так, ради прогулки? Вот уж нет, нагулялась.

– Нет,- негромко ответила Хестер и гибко поднялась на ноги,- я не сплю, да и Конфетка ночью устала.

Милида вошла в спальню Хестер и улыбнулась:

– Госпожа Леар сердится, говорит, ты покидала дворец. Ты к той яме ходила, да?

– Да, вроде того,- кивнула леди Аргеланд.

На что Милида очень удивленно произнесла:

– Неужели папенька не отправил людей помочь? Не может такого быть!

– Думаю, я просто успела первой,- мягко рассмеялась Хестер. – Ям-то много, отец и не знал, в которую сын свалился.

– И правда, откуда ж ему узнать,- покивала Милли. – Завтракать пойдешь или скажешься больной? Некоторые невесты так делали.

– Я приняла энерготоник,- спокойно ответила Хестер,- так что до вечера точно доживу. А вот завтра… Завтра может выйти неловко – если сама не проснусь, можешь и не пытаться будить.

К завтраку Хестер вышла в своем последнем платье. Не то чтобы остальные исчезли, нет. Просто негласные правила заставляли юных леди постоянно менять платья, чтобы не повторяться. Это самое правило относилось, как ни странно, исключительно к юным незамужним леди. Замужние же дамы должны были менять украшения, но это, впрочем, было заботой их мужей.

– Сегодня уже десятое архана,- пропела Милли, по дороге на завтрак. – До бала остались считанные дни. Сегодня принесут платья на примерку. И маски.

А Хестер, вспомнив данное самой себе обещание, немного помрачнела:

– Да, десятое. Бал.

– Ты не рада? Ты не хочешь встретить его? А… Или ты жалеешь, что согласилась зайти в Коридор Цветов?

– Нет-нет,- Хестер со вздохом натянула на лицо улыбку,- просто энерготоник в организме бродит и неприятно бодрит.

– Ох, прости. Вечно я себе все надумываю,- понурилась Милли.

От этого Хестер почувствовала себя совсем погано и потому призналась:

– Я тоже боюсь встречи с истинным. Вдруг у меня к нему не возникнет чувств?

– Тебя только чувства беспокоят? – поразилась Милли. – Хотя да, ты же знаешь, что он воин.

Хестер только кивнула. Воин. Защитник. Ни в чем не повинный мужчина, которого она уже почти возненавидела. Возненавидела только за то, что он существует.

На завтраке она поменялась местами с Вайолин – чтобы сидеть боком к Императору.

– Не хочешь на него смотреть? – пытливо спросила волчица.

И леди Аргеланд пришлось коротко кивнуть:

– Да.

– То-то ваши следы в парке наслоились друг на друга,- удовлетворенно кивнула Вайолин. – И что, поссорились?

– Хуже,- коротко обронила Хестер.

Подруги больше ничего не спросили – пока что им хватило и этого. Только на выходе из зала Вайолин шепнула:

– Он не сводил с тебя глаз.

– Ты уверена? – вздрогнула Хестер.

На этот вопрос ответила Милли:

– Посмотри на леди Авинскую, она готова прилюдно вцепиться тебе в волосы.

9.3

– Вот уж чего я не опасаюсь,- хмыкнула Хестер и, красиво развернувшись, окинула взглядом и истинную Императора, и ее сопровождающих, и остальных невест.

– Чего ты так вертишься? – ахнула Милли,- таёчком смотреть-то надо!

Мягко рассмеявшись, леди Аргеланд подхватила подруг под руку и направила к самому дальнему коридору:

– А вот и нет. Если смотреть тайно, то легко попасться. Поэтому я просто повернулась и осмотрелась, спокойно, равнодушно, ни на ком не акцентируя внимание. И надо признать, что ты, Вайолин, права. Леди Авинская подозрительно зла.

Волчица недоуменно посмотрела на Хестер:

– Подозрительно?

– Счастье истинности непреодолимо,- напомнила леди Аргеланд. – Особенно, когда речь идет о наследнице знатного, богатого и влиятельного рода. Скромную селянку можно поселить во флигеле, а то и в дальнем поместье. Так что да, ее злость мне непонятна и подозрительна.

Милли потерла кончик носа и предположила:

– Может, это ревность?

Задумавшись, леди Аргеланд едва не запнулась. Она вдруг отчетливо поняла, что итогом отбора невест станет свадьба Авинской и Даррена.

Перед глазами встал главный зал Храма Всех Богов. Залитый рассветным светом, он был полон разряженных людей, оборотней и драконов. А по широкому проходу шла леди Авинская, в пышном алом платье.

Голову повело и Хестер, остановившись, оперлась рукой о стену.

– Мне как-то нехорошо,- выдавила она.