Императорский отбор, или Его строптивое счастье

– Я… Если позволите… Осмелюсь,- едва дыша пролепетала та,- может вы… Может вы захотите уйти порталом?

Ругнувшись, Даррен коротко поблагодарил храбрую девицу и открыл портал. Действительно, не стоит привлекать внимание невест к Хестер.

И лишь рухнув в любимое кресло и вытянув ноги, он внезапно понял, что его насторожило.

«- Как ты узнала, что это уничтоженные Прорывом земли?

– Запах, его ни с чем невозможно спутать».

Хестер Мерех Аргеланд была на землях, уничтоженных Прорывом…

Глава 11

В следующий раз она открыла глаза из-за назойливого солнечного зайчика. Поморщившись, леди Аргеланд повернулась на бок и тут же услышала тоскливый вздох волки.

– Гулять,- обреченно выдохнула Хестер и села.

Бросив взгляд за окно, она вздрогнула – судя по положению солнца, до завтрака осталось меньше часа!

«Двенадцатое архана», пронеслась в голове непрошенная мысль. «До бала всего несколько дней».

Сердце протестующе сжалось. Больше всего на свете Хестер хотела задержаться во дворце. Но…

«Ты готова присутствовать на свадебной церемонии?», жестко спросила она саму себя. «Хватит и того, что изображения правящей четы будут во всех газетах. Хватит и того, что спустя годы вся Империя взорвется счастьем и радостью при рождении наследника».

Проводив волку в сад, леди Аргеланд вернулась к себе и, освежившись, выхватила из шкафа платье. И тут же поняла, что именно его она уже трижды использовала.

«Можно подумать, кто-то еще сомневается в моем бедственном положении», фыркнула она, но… Хотелось быть красивой. Очень сильно, до судорожно сжатых пальцев, до кома в горле.

– Поплачь еще, идиотка,- зло процедила Хестер.

И, словно желая наказать саму себя, надела платье в четвертый раз. Хотя там, в шкафу, были и другие. Не новые, но их она использовала по одному-два раза.

А чтобы окончательно задавить этот нелепый приступ, леди Аргеланд стянула волосы в низкий зализанный узел. Не то чтобы эта прическа ее уродовала, нет. Просто она ненавидела этот вариант пучка. И если хотела наказать саму себя использовала именно его.

«Ты разрушаешь себя собственной ненавистью», на память пришли слова отца.

– Вовсе нет. Это называется «самодисциплина»,- Хестер взглянула в глаза своему отражению и прищурилась,- жалость к себе – отвратительна.

Она вышла в гостиную с легкой улыбкой, хотя больше всего хотела остаться в своей комнате и не вставать целый день. И виновата в этом было совсем не яблоневая шкатулка, которая…

– Стоп, а где шкатулка?! – Хестер резко обернулась и посмотрела на дверь своей комнаты.

Милли, что именно в этот момент вышла в гостиную, вздрогнула и запнулась о край ковра:

– Какая? У меня их много.

– Мне… Мне передали,- уклончиво ответила Хестер,- родовой артефакт. Полезный, но капризный.

– Ох, тот самый, родовой? Как наше зеркало? – Милли заполошно всплеснула руками,- надо найти!

Но шкатулка нашлась сама – показалась на мгновение и тут же исчезла. И леди Аргеланд поспешила успокоить подругу:

– Настолько капризен, что прячется от меня. Только что краешек показался и исчез.

– Представляю, если наше зеркало начнет прятаться,- ахнула Милида.

Хестер только развела руками – по идее не должно, но кто его знает. После этого подруги оставили гостиную позади и направились в обеденный зал. По пути Милли щебетала о том, сколько всего она узнала про предстоящий бал. После чего, уже у самых дверей, она шепнула:

– Мне запретили о чем-либо спрашивать. Но знай – я умираю от любопытства!

11.2

– Это было познавательно,- хмыкнула леди Аргеланд,- но я не хочу повторения.

Подруги подошли к своему столу, где уже сидела задумчивая Вайолин.

– Повторения чего, доброе утро,- клыкасто улыбнулась та.

– Вчера Хестер видела труп,- жизнерадостно поделилась Милли.

Вайолин наморщила нос:

– Впервые?

– Отнюдь,- лаконично отозвалась леди Аргеланд. – Однако в мертвецкой до того момента бывать не доводилось.

Сама Хестер напряженно размышляла о том, что ночь прошла бездарно – она все проспала и не отправила волку к отцу. Отправить этой ночью? Но будет ли смысл…

«Лучше отправить, чем не отправить», решила леди Аргеланд и ткнула ложечкой странную массу, которая тут же затряслась.

– Это ягодное желе,- шепнула Милли. – Как мясное, только ягодное.

– Сладкий жир? – недоуменно уточнила Хестер, вспоминая мясной студень, что любили в северных районах Империи.

– Кажется, они используют водоросли,- неуверенно произнесла Вайолин,- по меньшей мере, оно немного ими пахнет.

– Водоросли, студень, сахар и ягоды,- Хестер шлепнула ложечкой по дрожащему десерту,- никто не расстроится, если я воздержусь?

– Мы все воздержимся, но поковыряем, чтобы никто ничего не понял,- Милли колупнула желе, а после, бросив косой взгляд за плечо, хихикнула,- все так делают. Кажется, на нас хотели испробовать новое блюдо.

– И ты, почему-то, знаешь как оно называется,- прищурилась Вайолин.

– Маменьке соседка приносила. Никто его есть не стал, даже наш пес. Папенька привык на севере к мясному студню и нас всех приучил,- Милли пожала плечами,- так что не понравилась новинка.

После завтрака подруги решительно отказались от бдения в библиотеке. Вместо этого они собрали всю информацию воедино и подытожили короткой заметкой о том, как они благодарны госпоже Кадди Леар за ее науку. И как им стыдно, что они с самого начала не поняли, как им, недалеким, повезло.

Как ни странно, дуэнья приняла их опус благосклонно:

– Отличный вывод. Но два имени здесь лишние – они были жертвами, а не охотницами. Жрецы говорят, что скоро боги лишат нас истинности, потому что мы ее не ценим. Слишком часто веннары, химмары и таннары начали идти против воли божьей.

Госпожа Леар скрутила записи в трубочку и хлопнула ею по ладони:

– Вы понимаете, что изученные переходы не означают, что вы в безопасности?

Хестер нахмурилась:

– Но то, что мы невесты Императора разве не защищает нас?