Иной край неба. Дилогия

– Ещё как!

Мы сели за стол и съели по тарелке борща. А потом пили индийский чай с бубликами и малиновым вареньем. И разговаривали обо всём: и о важных вещах и о полных пустяках. Я рассказывал о школе. И про своё выступление на уроке литературы рассказал, и о том, что благодаря этому выступлению меня в редакцию стенгазеты взяли. Ну как взяли: они меня долго уговаривали, упрашивали, и я решил, что так уж тому и быть: поддержу талантливых юных журналисток в меру сил своего скромного таланта. И о выходе нашей стенгазеты рассказал. Потом я рассказал, как спасал кота, и как потом нас с котом спасла девочка с собачкой.

А мама рассказала, что давно внимательно за моими успехами в спорте следит. Только глаза закрывает всякий раз, когда я на мотоцикле в очередной вираж вхожу. А я рассказал, что подумываю бросить спорт - пересказал то, что мне двойник объяснил. Про 'аукцион', и что переплачивать не желаю. Ещё добавил, что мне собственноручно пожаренные 'драники' из картошки нравятся больше, чем лапша из итальянского ресторана.

Я очень хотел расспросить маму, как она живёт и чем занимается, но стеснялся. Наконец, решился, и спросил:

– Мам, а чем ты здесь занимаешься?

– А тем же, чем и в городе занималась, - ухмыльнулась мама, и махнула рукой: - витаю в облаках!

– Ты мечтала модельером работать...
– осторожно поинтересовался я.

– Нет, что ты. Я мечтала красивые вещи придумывать и рисовать! Модельер - это немного другое. Да я, собственно, именно этим сейчас и занимаюсь: выдумываю и рисую красивые вещи. Я художник, фрилансер.

– Фрилансеры - это такие ненормальные затворники, психически двинутые на работе, - пояснила сестрёнка.
– Рабочего дня у фрилансера нет, так что она работает и день и ночь!

– Видишь, сынок, как она о матери?!
– засмеялась мама.
– С тобой, дочка, не мудрено психически двинуться!

Мать с дочкой обменялись такими взглядами, что сразу видно: эти двое просто подкалывают друг друга. Какая-то семейная шутка, понятная только этим двоим.

– Мам, а почему же тогда я тебя в интернете найти не смог?
– не понял я.

– А я не под своей фамилией, а под псевдонимом там работаю. Что бы твой папа меня не нашёл. Эта страница жизни уже перевёрнута. Наш с твоим папой поезд ушёл в закат. В ту речку уже не зайти второй раз.

– У тебя есть кто-то?
– рискнул я.

– У меня есть дочка, - улыбнулась мама.
– Мне хватает.

– У неё есть друг, но в интернете, - объявила Дашка. Мама только рассмеялась:

– Тому другу только в интернете виртуальных девушек и заводить!
– и отмахнулась, но пояснила: - Конкурент фрилансер. У нас с ним дружба-вражда насмерть. Подрезает у меня заказ, и осыпает комплементами, извращенец. Я в долгу не остаюсь: на форумах делаю комплементы его работам. Это тонкая игра: похвала должна быть правдивой, но подчёркнутое ею достоинство в конкретном контексте должно быть не к месту, и в глазах заказчика должно играть в минус. Пару раз этот 'друг' терял из-за меня заказ, всякий раз благодарил за науку. А потом снова у меня заказы подрезает. Серьёзно не навредит - у меня в основном постоянные клиенты, которые, как я надеюсь, понимают, насколько сильно им со мной повезло, и ценят...

– Короче, у вас роман!
– заявила сестрёнка, и засмеялась.

– Фу! Он в реальности лысый и старый!
– возмутилась мама.
– И у него уже вторая жена! С такой помощницей и сводницей, как ты, дочка, я обречена встретить старость в одиночестве!

– Ты не спрашиваешь, как дела у отца?
– спросил я маму.

– Наверное, это потому, что она и так в курсе его дел, - Дашка кинула на меня взгляд долгий и многозначительный.

Ну, мы ещё долго болтали о всяком - до ночи. Чего я тут буду всё пересказывать? Вам не интересно будет, да и к делу не относится.

Сестрёнка сначала-то держалась настороженно, сидела нахохлившись, как сердитый воробей, плотно поджав губы. Но по ходу разговора, с каждой новой чашкой чая Дашка смягчалась. Наконец, мы с ней нормально поговорили, обсудили новинки аниме, и пришли к выводу, что в новом сезоне смотреть совершенно нечего - сплошь убогие горемники, состряпанные из штампов. И я подарил сестрёнке анимешные фигурки, а она была очень подаркам рада.

– Надолго ты к нам? Когда тебе надо уезжать?
– спросила мама.

– Я же не знал, как ты меня встретишь, мам, - сказал я, пряча глаза.
– Так что я ко всему готов. Вон, в сумке консервов на неделю автономной жизни. И до понедельника меня на сборах никто не ждёт.

– Мяу!
– требовательно прервал нас кот, который до этого столько сожрал, что я реально боялся, как бы он не лопнул, словно раздутый воздушный шарик.

– Кот, тут нет унитаза, - сказал я ему, подымаясь, и открывая дверь: - Иди во двор! И территорию осмотришь, и прогуляешься.

Кот неторопливо и гордо соизволил прошествовать к двери, там тщательно принюхивался, будто раздумывая, и вышел только когда я уже рявкнул ему:

– Кот! Имей совесть! Я тебе тут всю ночь дверь держать должен?!

– У тебя есть час! Потом мы ложимся спать!
– крикнул я коту в след, и добавил: - Если не вернёшься - жди до утра!

– Какой у тебя умный кот!
– восхитилась Дашка.

– А чего это ты его котом зовёшь?
– спросила мама.
– Что, у твоего кота такая кличка: 'Кот'? Неужели нормального кошачьего имени не придумал? Ай-ай-ай!

– Да ладно, чего? Придумаю! Просто как-то некогда было... закрутилось всё... сборы эти...

– Не волнуйся, я помогу имя коту придумать!
– заявила сестрёнка.

Наконец, мама спохватилась, что детям давно спать пора, и начала суетиться, организуя мне спальное место. Мама предложила мне поспать в комнате Дашки, а Дашке предложила лечь с ней. Но сестрёнка тут же ощетинилась, дескать, диванчик - это её суверенная территория, личное, понимаешь, пространство! Вон, дескать, раскладушка есть! Вот, теперь я свою младшую сестрёнку узнаю - колючий ёжик. И так мило шипит! Наверное, воображает себя жутко страшной злюкой! Такая милая, что её прямо хочется дразнить, и за косичку дёргать!

Ладно, мама согласилась оставить Дашку в покое, а мне поставить раскладушку рядом со своим диваном. Сестрёнка опять оказалась очень недовольна. По её мнению, тут всё просто: мы с ней оба должны в её комнате разместиться: она на своём диване, а я - на раскладушке. Маме такой вариант не понравился:

– Ты его тогда до смерти заговоришь! Тут и так уже спать всего ничего осталось, а тебе завтра в школу!

– Не заговорю! Что ты такое на меня наговариваешь! И вовсе я не такая болтушка! Никого же ещё до смерти не заговорила!