Иной край неба. Дилогия

Однако, как теперь я понимаю, заклинание получилось двусоставное: 'Мразь!' выделяет цель, формирует канал из ионизированных частиц. 'Выкуси!' - бьёт.

А как я теперь смогу колдовать? Вот, вернусь я в Проклятые Пустоши, и стоя перед Роджером, Тимуром, Хельгой,... перед Огавой Иошши! Вслух кричать такое?! Я со стыда сгорю! Увы мне, несчастному!

И это ведь не единственная беда! Только что инициированный боевой маг, чья стихия - мощные электромагнитные поля, коротковолновое излучение, и электрический ток! В мегаполисе технократической цивилизации! Среди россыпей чудес микроэлектроники! Это много хуже, чем слон на выставке тонкого фарфора!

Припоминая, что нам говорили об обучении боевых магов... первый этап: пробуждение силы. Вторым этапом должно стать обучение контролю, и предупреждения об опасностях. Пробудиться во мне сила благополучно пробудилась. Но кто теперь меня научит её контролировать?

...

Домой возвращаться не хотелось. Я опасен. И несу опасность всем, кто окажется рядом со мной. Папа, мой двойник из этого мира, малышка Рози, одноклассники, мама и сестрёнка, которых я намеривался непременно разыскать...

...

Я бездумно покачивался на качели в нашем дворе, гладя кота на коленях. Кот мурлыкал, терпеливо меня успокаивая. Там, на качели во дворе, меня и нашла Рози. Она выскочила за мной в ночной рубашке и тапочках, сжимая своего плюшевого Чудика, и за ручку, как маленького, привела меня домой.

...

А закончился этот денёк ещё одним важным событием: от сестрёнки по электронной почте письмо пришло! Коротенькое:

'А ты точно мой брат? Откуда ты мог узнать, что это мой аккаунт?'

В ответ я написал:

'Расскажу при встрече. Даша, это не для переписки разговор', и приложил свои фотографии: одну из детского альбома, а вторую прямо тут же себя на этот же планшетник и сфотографировал. Пусть маме покажет - та узнает.

...

Восьмой день: одним героем меньше

[среда, утро]

А в среду моего здешнего двойника не стало.

Утро началось хорошо. И я ещё успел ухватить за хвост ускользающее воспоминание, что снилось мне что-то хорошее, что-то правильное. Жаль, не помню уже что. Вроде бы, я во сне снова был вместе со всеми нашими: Тимур показушничал, и откровенно веселился со своими дрессированными духами, Роджер на это хмурился, и качал головой. Хельга упорно пыталась взлететь на метле, опять сожгла очередную метлу, и едва не устроила пожар. Вацлав довольно щурился, лёжа в траве и цветах, и жаловался, что хотел бы летать прямо в теле, а не ментально. А Огава Иошши изящным движением руки собрала осколки разбитой мною нечаянно посуды обратно в целые чашки и блюдца, и смущённо улыбнулась мне. А наш сенсей, запрыгнув на Заградительный вал, помахивал своим огромным топором, и покрикивал, что бы обнаглевшие падаваны не сачковали.

Я вспоминал сон, но тут моё местное воплощение пришёл меня будить.

...

– Эх! Ведь чуть-чуть не дотянули!
– сокрушался мой двойник, рассматривая мой синяк.
– Всего-то три дня потерпеть! Субботу уже можно было бы и прогулять - три урока - подумаешь! А с понедельника - спортивные сборы!

– И ты бы меня на время с глаз долой сплавил, а сам бы пошёл полиции сдаваться?

– спросил я.

– Убедились бы, что я не причём, и потеряли бы к нам интерес!
– уверенно заявил двойник.

– Лучше было бы вообще без допросов обойтись, - вздохнул я.
– Им нужны ответы! Ответы на вопросы о монстре в метро! А у меня ответов нет! А они не поверят!

– И что будут делать?
– взволнованно сверкнул глазами двойник.

– Понятия не имею, - сознался я, - это-то и пугает! Может, лучше профессору сдаться? Вроде бы, интеллигентный человек...

– Геббельс тоже выглядел интеллигентом, - возразил двойник.

– Может, их вместе столкнуть, и посмотреть, что будет?
– задумался я.

– Кого столкнуть? Геббельса с твоим профессором?!
– удивился двойник.

– Тьфу! Профессора с полицией, конечно! Хотя... сомневаюсь я, что делом о появлении настоящего монстра в метро дадут заниматься полиции. Скорее всего, полиция меня ищет по поручению спецслужб. Но с другой стороны, если я нужен профессору, он меня полицейским не отдаст. Вот я и хотел бы узнать, что он им скажет, и какой документ предъявит. А если сам профессор покажется мне подозрительным и опасным, я бы смог тут же полицейского о помощи попросить.

– А что?! Выглядит вполне разумно!
– мой спортивный двойник вдруг воспылал энтузиазмом.
– Ведь не сделают они мне ничего, пока ответов не получат!

– Что выглядит разумно?
– возмутился я.
– Пригласить шпионского профессора на встречу рядом с полицейским участком, будучи в розыске? С каких пор что-то подобное стали называть разумным?

– Да что ты вспылил?

– Извини, просто ерунду я придумал! Рискованную ерунду! А ничего путёвого в голову не приходит, вот я и злюсь.

– Путёвым было бы сбежать подальше, так, что бы никто не нашёл!

– А отец? А там, в этом самом 'подальше' точно будет лучше? Где-нибудь в глухой тайге? Или в чужом параллельном мире?

– Ладно, ладно, - примирительно махнул руками мой двойник.
– Не кипятись только! Только не паникуй! Держись! Давай-ка, проводи сегодня малышку Рози в её специальную школу. Что-то она всё грустнее становится с каждым днём там. И подозрительно сонная какая-то. Не замечал?

Действительно, Рози последние пару дней ходит сонная. Вчера она, как мы с ней из магазина вернулись, так забралась на свой диван, и заснула! Едва сумел её накормить! Ела неохотно, вся такая сонная и уставшая, будто двое суток не спала. Поела, залезла с ногами на диван, и сразу снова отключилась.

– Я хочу, что бы ты туда съездил, и сам там осторожно посмотрел бы, что там и как, - попросил меня мой двойник.
– А то что-то я переживаю за малышку Рози в этой странной школе. Подозрительная какая-то школа! Что-то там не так! Говорю тебе!

Мне почудилось - наверное, эмпатия-телепатия наша виновата - что мой двойник чего-то не договаривает. Понятно, что он хочет меня отправить с малышкой Рози, но не понятно, зачем на самом деле ему это нужно. Что-то задумал?

С другой стороны: что же это я самому себе, что ли, не доверяю? Это же тогда уже полная шизофрения получается!