Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Алиса Александровна, проверьте её работу.

АлиСанна обречённо вздохнула и стала проверять. Нашла несколько ошибок – исправили. Подсказала пару мыслей – вписали.

– Нормально, - кивнула АлиСанна, - заканчивай.

– Нормально? – недовольно протянула Анжела Петровна. – Нам нужно только отлично.

– Отлично, - еле сдержалась АлиСанна, - я пообещала помочь и я помогаю.

Она встала и отошла к Мише Ключевскому. Помогать ему ей хотелось. А Алисе – нет.

Когда экзамен закончился, дамы из независимой комиссии увезли работу медалистки, а АлиСанна и остальные филологи закрылись в одном из кабинетов, чтобы начать проверять остальные.

– Девочки, вы проверяйте в карандаше, -

попросила АлиСанна.

– А ты куда? – удивилась Элла.

– Ей же ещё проверять липовые сочинения Кузякинской дочки, - проворчала Ульяна. Она АлиСанне сочувствовала.

– Ё-моё! – выругалась любящая обсценную лексику Элла. – Сочувствую. Дуй тогда, а то до завтра не управишься.

– Девчонки, спасибо вам! Что бы я без вас делала?

– Что-что? Ласты бы склеила, как я и предрекала... Дуй, дуй, Перезвонова. Мы тут и без тебя разберёмся.

– Ладно, я подую, - усмехнулась АлиСанна и ушла.

В её кабинете уже сидели медалистка с мамой.

– Вот обещанное, Алиса Александровна. – Гордо выложила на парту тетрадь и четыре ручки Анжела Петровна. – Вам тут и проверять нечего. Сразу ставьте оценки.

– Я неизвестно что не оцениваю.

– Мы же вам сказали, что моя подруга учитель…

– Первой категории, - закончила, не сдержавшись, АлиСанна, - я слышала. Но тем не менее. Сейчас я сяду проверять. А вы идите, отдыхайте. Послезавтра следующий экзамен. А завтра уже консультация.

– И кто такое расписание составил? – возмущённо покачала головой Анжела Петровна.

– Это не ко мне, до свидания. – АлиСанна демонстративно раскрыла тетрадь и взяла ручку. Терпеть общество медалистки и её мамы она больше была не в силах.

– Да-да, конечно не к вам. До свидания, - приторно улыбнулась Кузякина. И обе они ушли. Наконец-то.

Через час АлиСанна вошла в кабинет завуча и сказала:

– Елена Дмитриевна, позвоните, пожалуйста, Анжеле Петровне и скажите, чтобы Алиса приехала в школу.

– А в чём дело? – вскинулась завуч.

– Дело в том, что за два сочинения из четырёх я могу поставить только по трояку. Да и то с натяжкой.

– Как? Им же помогала подруга Анжелы Петровны! Она же…

АлиСанна невероятным усилием сдержалась, чтобы не высказать ничего про учителя первой категории, который считает, что за подобные работы можно поставить пятёрки, и сказал только:

– В сборниках «500 “золотых” сочинений» и то можно работы получше найти. Орфографических и пунктуационных ошибок нет, это верно. Но вот содержание…

– А если не исправлять?

– А если в методцентре не ограничатся просто наличием работ в тетради, а решат проверить, хотя бы даже и по диагонали? – вопросом на вопрос ответила АлиСанна.

– Ужас, - прошептала завуч и стала набирать номер. АлиСанне даже жалко её было. С половины восьмого она в школе. Шестой час дня, а работе конца и края не видно. Про то, что и сама работает так же, АлиСанна и не вспомнила.

Через полчаса Анжела Петровна и Алиса, обеспокоенные и недовольные, были в триста одиннадцатом кабинете.

– Что случилось?!

– Два сочинения нужно переписывать, полностью, - сказала АлиСанна и подумала: «Если они сейчас скажут про учителя первой категории, я разобью что-нибудь!»

Но они, к счастью, этого не сказали. И до девяти вечера АлиСанна надиктовывала своей горе-медалистке сочинения.

– Но ведь теперь и другие два придётся переписывать. Они же ведь в одной тетради должны быть! – сообразила вдруг Анжела Петровна.

– Придётся, - безжалостно кивнула АлиСанна, которой почему-то было совсем не жаль ни коллегу, ни её дочь, - за ночь перепишите, а утром, к девяти привезёте мне. Мне ещё их снова проверить нужно будет.

– За-а-аче… - начала спрашивать Анжела Петровна, но вовремя остановилась и исправилась:

Мы всё поняли. И постараемся не сделать глупых ошибок.

– Да уж, постарайтесь, - неласково ответила АлиСанна, которая вообще никогда и ни с кем в таком тоне и такими словами не изъяснялась. И ей не нравились ни тон, ни слова. Но говорить по-другому с медалисткой и её мамой у неё уже просто не получалось. Физически.

Сочинения ей привезли вовремя. Она их проверила, своей рукой поставила пару пропущенных запятых. Вместе с завучем они поехали в методцентр. Там АлиСанна долго сидела, выпрямившись и сложив руки на коленях, перед женщиной с неприятным сухим лицом, пока та задумчиво листала тетради и нудным голосом читала нотации. И едва не рассмеялась той в лицо, когда она вдруг спросила:

– Что это за тема – «Гражданская война в литературе советского периода»?

– А что вас смущает?

– Советского Союза давно нет.

– Вы хотите сказать, что и не было?

Методист неожиданно смутилась:

– Был, но ведь уже нет.

– То есть тема, на ваш взгляд, должна звучать так: «Гражданская война в литературе

бывшего советского периода»? Или как? – ледяным, не предвещавшим ничего хорошего, голосом поинтересовалась АлиСанна. Завуч Елена Дмитриевна всё время сидевшая тише мыши, испуганно покосилась на неё и умоляюще пожала руку. АлиСанна мольбу проигнорировала и со сдерживаемым бешенством посмотрела на методиста, насмешливо вздёрнув бровь.

Она за этот год столько всего пережила. Она умудрилась выдержать нагрузку в сорок два аудиторных часа, два классных руководства, заботы председателя методобъединения, бесконечные педсоветы, совещания, планёрки, оперативки, заседания, «огоньки», Недели театра, физики, химии, алгебры и прочих предметов, написание характеристик в военкомат, подготовку к экзаменам и… Господи, да сколько ещё всего она умудрилась выдержать! И тетради проверяла исправно, и дневники, и к урокам – ну, надо же! – готовилась. И с родителями постоянно вела работу. И в театры-музеи детей вывозила… А тут… А тут… Какая-то… АлиСанна сдержалась и даже мысленно не обозвала методиста нехорошими словами, но всё же закончила: «А тут какая-то..., которая ни дня не проработала в школе, будет меня учить?!» И это было не зазнайство, не звёздная болезнь, это была нормальная реакция едва живого от работы учителя-практика на нотации того, кто не имеет на это никакого права. Но, повторюсь, АлиСанна сдержалась и только насмешка в её глазах была столь явной, что методическая дама нервно задёргала щекой, закрыла тетрадь и сказала примиряющее:

– Ну, я вижу, что всё в порядке. Работы есть, они хорошие, проверены и оценены объективно. А тот пропуск оценки – просто досадная случайность. У меня к вам претензий больше нет.

– Спасибо! – страшно обрадовалась Елена Дмитриевна. А АлиСанна встала и с достоинством попрощалась:

– Всего хорошего.

– И вам, и вам тоже, - пробормотала методическая дама, не чая, похоже, избавиться от них поскорее.

Они вернулись в школу, и АлиСанна побежала в свой кабинет, где проверяли экзаменационные работы её подруги и коллеги в одном лице. Сложность заключалась в том, что к концу школы почерки у большинства юношей сильно испортились, и проверять их работы могла только сама АлиСанна, хорошо разбиравшаяся в ставших уже привычными каракулях, или любой другой учитель, но, вооружившись лупой, и невозможно долго. Да ещё и следующий экзамен был недальновидно назначен назавтра. А по правилам оценки непременно следовало огласить до его начала. Вот они и сидели, составив две парты и склонившись попарно лицом друг к другу, чтобы в затруднительных случаях тут же подумать всем вместе, не вскакивая и не бегая по кабинету. Когда в семь вечера к ним зашла директор, были проверены только две трети работ.

Поделиться с друзьями: