Инстинкты страждущих сердец

– Надо же, какой симпатяга, - озвучил наимилейший столбик с пушистыми оленевыми ресницами.
– Может сходим куда-нибудь вечерком? Бесконечное движение по кругу изрядно утомляет древесных бедняг вроде нас.

– Ооо, ну что вы, - ответил ей Донат.
– Смею ли я отрывать вас от столь удивительной системы передвижения?!

– Но для вас я надену свой лучший наряд, - завопил столбик.

– Случайно не тот, что сплетен из японской лиственницы?!
– подшутил соседний столб, справа.

– Тебя разве, кто-то спрашивал!?

– Знаете, я обдумаю ваше предложение, - напоследок вымолвил Донат.
– Даю вам честное слово.

Наимилейший столбик тут же расплылся в улыбке и выпустил из своих глаз несколько иллюзорных сердечек.

Завершив восхождение, Донат следом за остальными шагнул в многоугольный зал, где каждые десять метров возвышались широкие расписные колонны. Здание Руководства Танглвудской долины олицетворяло многофункциональный стиль эклектизма, от чего каждый его уголок непроизвольно вводил в изумление. В зале движение магов было более упорядоченным, да и дверей в значительной мере было не так уж и много.

– Где это мы?
– спросил Донат, пытливо обозреваясь.

– В здании Руководства Танглвудской долины, - ответила Мэделин.

– Мило. Но мне это, ни о чем не говорит.

– Именно.

– Почему я так сильно волнуюсь!?
– взвыла Апола.

– Наверное, по той же причине, что и я.

Проследовав через весь зал, страждущие посетители вошли в одну из дверей. Визит к Руководству подразумевал получение ответов, которые если и могли быть, то только у них. Но странное дело. Некоторая информация и так была на виду, хотя и сокрыта ввиду определенных причин. Кое-кто всегда оставался в курсе, но просвещать других умышленно не желал. Под местоимением: «кое-кто» имеется в виду Адела, сокрывшая от своих отпрысков нечто немаловажное. О какой-либо недосказанности сестры даже и не подозревали и безоговорочно верили всему, что им говорят. Как, например тому, что волшебников призванных противостоять злу непременно об этом предупреждают. То есть, они готовятся к этому годами, а то и десятилетиями. Такие новости спонтанно на них не обрушиваются. Но и есть исключение из правил, согласно которому им вовсе ничего не сообщается. Так бывает не часто, и поэтому некоторые в это не верят. Или уверены, что их это не затронет. Как бы там ни было это важная тонкость, и Вейлры бессовестно о ней умолчали. Уилфорд знал, что держать дочерей в неведении не самая лучшая из идей. Однако Адела не была такого же мнения. Она считала, что утаивая от них определенные вещи, они с Уилфордом, таким образом, их защищают. По ее убеждению, знание о возможности, подстерегающей впереди опасности, могло породить, вероятно, совершенно беспочвенные страхи, из-за которых нормальное восприятие действительности точно бы стало одной из насущных проблем. Кроме того, как мать Адела была убеждена, что ее ненаглядных крошек любой недуг непременно обойдет стороной, а если уж даже когда-нибудь и настигнет, то сама она будет знать об этом заранее по средствам оповещений Танглвудских провидиц.

Представ перед милой светловолосой девушкой, Адела крайне взволновано начала излагать цель визита. Приятная мисс сидела за стойкой ресепшена и очень внимательно выслушивала ее речь.

– Наши дочери и вот этот молодой человек, - сказала Адела, указывая на Доната.
– Оказались вовлечены в некий магический конфликт, в результате которого легко могли и погибнуть. О приближающейся опасности оповещен никто из них не был, а помощи и вовсе им ждать было не откуда. Есть основание полагать, что о случившемся Руководство совершенно не осведомлено.

– Ну, конечно же, оно осведомлено, - удивилась предположению девушка, - вас ожидают уже давненько, - поднялась она с места.
– Странно, что вы прибыли только сейчас.

Внутри Аделы, что-то оборвалось. То, что она услышала, ничего хорошего не предвещало, но делать поспешные выводы пока она не осмеливалась. Мало ли какое произошло недоразумение. Следовало во всем разобраться.

– Вам повезло, что они до сих пор у себя, - озвучила девушка.
– Иначе бы пришлось ждать.

Она отворила высокую двухстворчатую дверь, скрывающую обитель Руководства Танглвудской долины. Ее просторы были весьма скромны, но каждый входивший в нее испытывал легкий благоговейный ужас. Потолок в ней был бесконечно высок, а некоторым даже казалось, что он затянут оттенками предрассветного неба. Свет, освещавший помещение, исходил словно из ниоткуда, поскольку ламп и светильников, задействованных в этом деле, не было. По центру от входа располагалась трибунная стойка, за которой величественно восседали члены достопочтенного Руководства. На них были строгие светло-коричневые костюмы в мелкую шотландскую клетку, и в общем количестве их насчитывалось ровно семь отдельными представителями которых, были как женщины, так и мужчины. Говорил из них всегда самый старший, - этакий низкорослый седовласый старец с наидобрейшими дымчатыми глазами.

– Извольте прояснить ситуацию Сэр, - заявила Адела, обращаясь к седовласому старцу.
– На этих волшебников было совершено покушение. Не хочу думать лишнего, но что за абсурд, если этим известием никто из вас совершенно не удивлен?!

– Наверно маме не следует так говорить с этим мистером, - еле слышно выговорила Апола.

– Думаю, она это понимает, - наклонился к ней Уилфорд.

Он сказал это, делая акцент на иронии, как бы подчеркивая, что Адела ничего не страшится. Он понял ее настрой и избрал позицию слушателя, так как в дискуссиях участвовать не планировал. А она, по всей видимости, страстно этого жаждала.

– Суть добродетели состоит в понимании своего сердца, - вымолвил старец, - только оно знает, как следует поступать, дабы оставить в сохранности блага других и свои.

– Что за туманные речи?!
– не в силах сдержать возмущение выпалила Адела.
– Вы слышали мое обращение? Или мне повторить?

– В этих стенах слышимость превосходная. Но на глухоту, конечно, она не влияет.

– Вы находите это забавным!? Давайте уже о насущном. Я не в том настроении, чтобы шутить.

– Случилось то, чего вы не ожидали. А если вернее, не хотели воспринимать всерьез. И чья же это вина?

– Так вы значит знали!? Знали и попросту решили смолчать! Наших детей чуть не испепелило смертоносное чудовище. Поверить не могу, что вы это сделали!

– Существует правило о неприкосновенности естественного хода вещей. И вам о нем должно быть известно. Как и о том, что конкретно от нас зависит отнюдь не многое. Решения принимаем не мы. Мы только лишь их оглашаем.

– А что тогда зависит от вас!? Неужели вы здесь прохлаждаетесь!?!

– Кому-то следует успокоиться. Зачем тратить силы впустую!?

– Все эти годы только лишь вера в вас, как в олицетворение высшей справедливости давала мне повод не беспокоиться о будущем моих дочерей.

– Мы делаем то, что должно. И только. Необходимо чтить правила, как бы пугающе не складывались обстоятельства. Исход сражений напрямую зависит от этого.

– Но риск все равно остается. Сражение есть сражение, какие бы правила не были соблюдены.

– Это действительно так. И риск имеет здесь место быть.

– Сейчас они могли бы и вовсе здесь не стоять, если бы не счастливое стечение обстоятельств. Они ведь даже не были подготовлены. А Донат вообще обычный человек, не обладающий какой-либо магией.

– Однако теперь его дела обстоят иначе.

– Он обрел свои силы в самый последний момент.

– По-моему он справился.

– А если бы нет!? Произойти могло, что угодно.

– Так ведь не произошло.

– Вы должны были, что-то сделать. Как-то предупредить.

– Мы никак не могли вмешаться. На пророчество наложено вето. Неужели еще не понятно?!

– Пророчество? То есть, все это даже неотвратимо!?

– Уважаемая миссис Вейлр.

– Миссис О’Салливан Вейлр.

– Такими темпами никакого конструктивного диалога у нас не получится.

– Вот что я вам скажу, уважаемые Дамы и Господа. Вы не заставите этих ребят рисковать своей жизнью. Я вам этого не позволю.

– На них возложена миссия.

– Которая должна быть приостановлена и передана в исполнение кому-то более опытному.

– Это решительно невозможно. Есть вещи, которые по своей природе неизменны. К примеру, как битва с чудовищным проявлением Исфет.

– Постойте, - вмешалась вдруг Мэделин, - не значит ли ваши слова, что это мы должны будем с ним сразиться? Я не думаю, что кто-то из нас готов повстречать его снова.