Инженер Петра Великого 4

Де ла Серда вопросительно изогнул бровь.

— Устав компании позволяет мне иметь свой собственный охранный полк. Для защиты заводов, как там написано. Но мы-то с вами понимаем, что защищать придется не только стены, — я сделал паузу. — Я хочу, чтобы вы его возглавили.

Изабелла удивленно ахнула. А ее отец смотрел на меня долгим, пронзительным взглядом, пытаясь просканировать, серьезно я говорю или это какой-то финт ушами.

— Я стар для строевой муштры, барон, — протянул испанец.

— Мне не нужен плац-генерал, который будет учить солдат ноги тянуть, — я хмыкнул. — Мне нужен командир, стратег, способный научить людей думать. Действовать малыми группами, в лесах, в городах. Вести разведку и проводить диверсии. Защищать и нападать. Я хочу, чтобы вы создали отряд, который будет выполнять… особые задачи. Вроде тех, что мы с вами решали в последней экспедиции.

Теперь до него дошло. Я предлагал ему настоящую войну. Тайную, грязную, без правил и парадов. Войну, в которой он был докой.

В его старых глазах на мгновение полыхнул тот самый огонь, который я видел на мостике «Фреи».

— Это опасная игра, барон, — сказал он без прежней ледяной отстраненности.

— Я знаю, — кивнул я. — Но вы сами сказали: я создал монстра. И чтобы им управлять, мне нужен свой цепной пес. Верный, умный и безжалостный.

Он не ответил. Только медленно, с достоинством, склонил свою седую голову. Это было его согласие.

Когда я покинул испанское посольство (вот ведь удивительно, что ни разу самого посла не увидел), я направился к себе в усадьбу. Хотя какая это усадьба? Крепость.

Я заперся у себя в кабинете. Здесь, среди чертежей и книг, я был дома. Я расстелил на огромном столе две вещи, которые теперь определяли мою жизнь. Первая — подробная карта России, огромное лоскутное одеяло из лесов, рек и бескрайних, диких пространств. Вторая — подписанный Царем устав моей компании, от которого еще пахло свежими чернилами и сургучом.

Я смотрел то на карту, то на устав, и в голове медленно складывался план.

Мой взгляд зацепился за длинную, зубчатую гряду Уральских гор. Вот оно. Сердце русской промышленности. Вотчина Демидова, который уже отвесил мне оплеуху, перекупив мастеров и попытавшись завалить мой устав. Он был моим главным внутренним врагом. Умным, хватким, безжалостным. Бодаться с ним на его территории, переманивая людей или сбивая цены, — глупо и долго. Он там царь и бог.

Но у меня был козырь, которого не было у него. У меня была технология.

Я подошел к сейфу, открыл его и достал два своих главных сокровища. Первый —слиток стали. Символ новой эры. Второй — чертеж паровой машины, доведенный до ума гением Нартова. Я положил их на карту, прямо поверх Урала.

Решение было дерзким, наглым, но единственно верным. Зачем воевать с Демидовым, если можно сделать его партнером? Зачем строить с нуля свою империю на Урале, если можно подмять под себя уже существующую?

Демидов был силен, но его сила была и его ахиллесовой пятой. Вся его мощь держалась на технологиях прошлого века: на древесном угле, на воде, на примитивных мехах. Он выжимал из них всё, но уже уперся в потолок. А я мог дать ему домкрат, который поднимет его выше этого потолка. Я мог предложить ему будущее.

Мои новые полномочия, выданные царем, развязывали мне руки. Я взял чистый лист бумаги, макнул перо в чернильницу.

'Уважаемому Никите Демидовичу, — выводил я ровные строки. — Наслышан о ваших великих трудах на благо Отечества и о непревзойденном качестве уральского железа. Компания наша, по воле Государя созданная, также о мощи России радеет. Однако, как известно, в одиночку великих дел не свершить, а грызня между своими лишь на руку врагам нашим внешним.

Посему, имея на то высочайшее дозволение, предлагаю вам, отбросив былые обиды, встретиться и обсудить дела первостепенной важности. У меня есть идеи, касающиеся будущего всей российской металлургии, которые, смею вас заверить, будут выгодны и вашей казне, и нашей. Речь пойдет о технологиях, способных в разы поднять выплавку металла и уронить его цену, о силе пара, что придет на смену воде, и о новом, невиданном доселе топливе.

Предлагаю встречу на нейтральной территории, чтобы без лишних ушей, в спокойной обстановке, мы могли бы потолковать, как нам, двум главным промышленникам России, не бодаться, а работать вместе, к вящей славе Государя и процветанию государства.

С почтением,

Генеральный директор «Русской Промышленной Компании»,

Барон Петр Смирнов'.

Я перечитал письмо. Каждое слово на своем месте. Никаких угроз, никакого подхалимажа. Разговор на равных.

Это было предложение, от которого такой тертый калач, как Демидов, не сможет отказаться. Уж что-что, а выгоду он чуял за версту.

Я запечатал письмо и отдал его гонцу.

Я думаю, он клюнет. Просто из чистого любопытства и здорового коммерческого интереса. Он захочет посмотреть в глаза наглецу, который посмел бросить ему перчатку. Он захочет прощупать меня, выведать мои секреты.

Глава 14

У любой победы есть послевкусие. Сначала — эйфория, будто хлебнул молодого, забористого вина. В голове легко, море по колено, и кажется, что ты можешь свернуть горы. А потом приходит утро. И с ним — тяжелое, мутное похмелье. Голова чугунная, а на душе такой осадок, будто кошки нагадили. Именно с таким чувством я и продрал глаза на следующее утро после отъезда царского кортежа. Вчерашний триумф, когда сам Петр хлопал меня по спине, а Меньшиков, кривясь от зависти, отслюнявливал деньги на акции моей компании, уже казался сном.

Я махнул рукой Любаве, которая уже вовсю гремела ухватами у печи, и, плеснув на лицо ледяной воды из умывальника, пошел прямиком туда, где стучало сердце всего Игнатовского — в нашу «конструкторскую». Так мы прозвали большую избу, отданную под штаб. Внутри уже кипела работа. Вся команда «мозговых штурмов» была в сборе. Осунувшийся Нартов буквально врос в какой-то чертеж. Рядом, аккуратной стопочкой раскладывая бумаги, сидел Леонтий Филиппович Магницкий — сосредоточенный и чуточку на нервах. Федька с Гришкой что-то писали. А в самом темном углу, почти слившись с тенью, примостился капитан де ла Серда. Он молча набивал трубку.

— Доброго утра, господа, — я вошел, привлекая внимание. — Пора за работу. Сегодня у нас разбор полетов.

Я подошел к столу, заваленному чертежами и деревянными моделями, и взял небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями.

— Мы победили. Выплавили первую сталь, получили от Царя добро, компанию создали. Но давайте по-честному: мы победили вопреки. Чистое везение и Божий промысел. И если мы прямо сейчас не начнем затыкать дыры, то в следующий раз так может не свезти.

Я повернулся к Нартову. Тот оторвался от бумаг и вперился в меня взглядом.