Иркутск – Москва
Шрифт:
* * *
"Итак, свершилось. Тирпиц готов играть по моим правилам. Ну, по нашим, так скажем… Хотя нагоняй от Василия я получу за самоуправство всенепременно. Но и то сказать: ему можно импровизировать по ситуации, а мне нет! Или кто-то далеко не глупый не сказал однажды, что на поле боя ситуация для лейтенанта в окопе яснее, чем для маршала за сотню верст от него? Жаль, про адмирала в окопе он ничего не сказал… То, что они зацепили свалившуюся на них как снег на голову Оксу на тройной крючок, это ведь тоже импровизация по обстоятельствам. Но то, как шустро они ее подпихнули немцам, да еще и под моим чутким приглядом, это уже мастерство. Похоже, Балк с Зубатовым сработались. И это здорово. Но мне все равно
Ну, а молодое дарование прямо-таки упивается выпавшей на ее долю миссией. Похоже, мое предупреждение, что с этого крючка ей уже не соскочить никогда, ничуть ее не испугало. В «контору» вход — рубль, а выход не предусмотрен вовсе. Это особого рода корпорация, там бывших не бывает. Но, как не крути, это ее жизнь. Авантюрность в этой милой головке всегда сидела крепко, мне ли не знать. Слава богу, там еще и ума хватает, сестренку-то свою в это все она не впутала… И, в конце концов, мне ли копаться во всех их с Василием делишках, если ни теплом, ни нежностью, я сегодня ночью обделен не был? Конечно, никакой постоянной базы у таких отношений нет и быть не может, но, один черт, все равно приятно, когда кто-то, да еще с такой дивной попочкой, где-то про тебя помнит. И при случае не преминет на огонек заглянуть, заняться любовью или деньжат стрельнуть. Или, что вернее, и то, и другое в комплекте.
Ну, что-ж. Для баронессы фон Гец я отнюдь не Ясно Солнышко, а лишь одна из звездочек на ночном небосклоне. И, руку на сердце положа, это лучше, чем штатный «папик». Так что тушим по быстрому все ревнивые искорки и не мешаем нашей подруге выполнять установки «шефа». Кого там из фрицев наша девочка сегодня охомутает, именинника или кого-то еще, не важно. В окружение принца из семейки Гогенцоллернов она уже попала. При этом абсолютно без моей подачи, на что, ясное дело, Василий с Зубатовым изначально и рассчитывали. Вот же-ж юное дарование! Далеко пойдет малышка, если перетерпит эйфорию от успехов и не выскочит замуж слишком рано.
Но. Молодая, красивая, страстная любовница — это хорошо. Только это мое личное, извините господа в черных мундирах. А вот то, что шеф Маринеамт согласился работать со мной над одним интересным проектом, это уже НАШЕ. И не важно, как я этого добился, важно, что среди наших фигур влияния в Берлине появился если не ферзь, то точно полновесная тура. И я надеюсь, что по манере наносить удар не столь прямолинейная, как ее шахматный аналог. Не так-то он прост, наш друг Альфред. Ох, как не прост! И в связи с этим — вопрос. Могу ли я в полном объеме изложить ему то, как мне видится наше военно-морское строительство на ближайшие годы? И особенно — про подлодки и авиацию. Или попробовать разыграть его карту в темную? Что соблазнительно, конечно, да и рисков несет гораздо меньше. На первый взгляд… Только нутром чую, расколет он меня! Если поймает на явном обмане, рухнет вся конструкция. Врать, иль не врать? Вот в чем вопрос.
Но здесь есть некие предварительные соображения. Касающиеся граничных условий, или системы координат для принятия решений, это как вам удобнее. Если без лишних словесов, при планировании военного строительства в целом, а не только военно-морского, нужно учитывать следующее. Первое: как данность нужно принять, что Россия и Германия будут иметь в противниках все прочие крупные державы, а не только Британию и Америку. Второе: возможные, и что самое главное, реализуемые технические решения с учетом нашего прогрессорства и послезнания к началу Великой войны. Как на флоте, так и в армии. В промышленности тоже, само собой. Третье: определение срока наиболее вероятного начала схватки и принятия для расчетов означенной даты минус два года, для гарантии. И наконец, четвертое: «где деньги, Зин?» Иными словами, нужно понимать какими финансовыми возможностями мы точно обладаем, на что их хватает, как их не растерять и где «поднять» дополнительно.
Вот такое Прокрустово ложе получается. И оптимизировать в его тесных рамках наше военное строительство, не совершив грубых ошибок, значит победить. Но самая грубейшая из возможных ошибок — потеря времени. Чтобы выжать из ситуации по максимуму все
возможное, нам надо начинать работать с немцами в тандеме уже с сегодняшнего дня. В конце концов, политически все уже решено у Готланда! Чтобы дойчи, как и мы, могли не тратить ресурсы, деньги и драгоценное время, размениваясь на хорошо известные мне тупиковые варианты конструкций, концепций, технических и организационных решений. Именно такие «тупики» во многом стали причинами их итогового поражениям на море, да и в войне в целом, в известной мне истории. Если, конечно, вынести за скобки политическую проблему неверного выбора союзника.А поскольку единственный немец, выразивший желание работать со мной в тандеме, на данный момент Тирпиц, я должен рискнуть. Раскрыть перед шефом Маринеамт не только значительную часть моих планов строительства нашего флота, но и показать, как оптимально увязать их с интересами и возможностями Рейха. Поскольку нынешние кораблестроительные планы немцев объективно противоречат идее «сбалансированного флота на двоих», придется потребовать от Альфреда сделать все возможное, чтобы нивелировать эту «нестыковочку». Под любым соусом и «легендами», это уже его проблемы. Заговор, так заговор. И каждый из нас должен нести свою долю ответственности. Лишь бы к часу «Ч» у нас все было, и это все — крутилось правильно и эффективно.
Только пока я не пойму, что Альфред играет честно, Балку знать обо всем этом, так скажем, несколько преждевременно. На всякий случай. Во избежание… Как и Альфреду, кстати, о моих задумках относительно авиации. Страховочка, так сказать… Береженого бог бережет, а победителей не судят.
Но над всем великолепным громадьем моих планов нависает еще одна, если так можно выразится, системная угроза. Это проблема исполнителей. Проклятый человеческий фактор. Чтобы найти единственно верный путь в «стальном лабиринте», перед входом в который мы сейчас оказались, надо перехитрить, прибить или заставить работать на себя обитающих в нем минотавров. Или кто-то по наивности думал, что такой зверек там один?.. Эти представители местной разумной фауны не только нас азартно хотят поднять на рога и стоптать, но и периодически с азартом кушают друг друга… Ну, живут они там! Им там комфортно и сытно, и они совершенно не намерены давать кому-то навязывать им свою волю.
Понятно, что зверья этого водится в достатке в обеих наших столицах. Кому будет проще? Мне с поддержкой подельников и с царем, который ЗНАЕТ, или Альфреду в одиночку с персональной «информацией ДСП» и самодуром-кайзером, который НЕ ЗНАЕТ? На внезапные шараханья Тирпица от давно говоренных-переговоренных планов, он может запросто повертеть пальчиком у виска или даже сгоряча прогнать. Поэтому ответ очевиден. И просьба Альфреда ко мне обязательно побывать в Берлине этим летом и «взять часть огня на себя» не просто логична. Это абсолютно необходимый шаг. Тем более, что на мне до сих пор болтается ярлык «русского Нельсона», самим Вильгельмом навешенный. При первой встрече слушать меня и он, и его нукеры, будут очень внимательно.
Ехать надо. Даже если Василий будет категорически против. «Ты теперь невыездной», ага… Сложность же видится в том, что подыграть Тирпицу нужно тонко. Так, чтобы никто вокруг этих поддавков не просек. Кого же и почему мне придется там «валить», с Альфредом еще обсудим. Но представляется, что задача минимум, это расчистить путь к креслу главного конструктора их флота умнице доктору Бюркнеру. «Сумрачный тевтонский гений» мало того, что кораблестроитель от бога, и на данный момент один из лучших, если не самый лучший на всем Шарике, он еще и способен отстаивать свое мнение перед любым начальством. Даже перед самим «Усатым-полосатым»…
А колеса стучат. Питер все ближе и ближе. Ах, как же ясно и понятно все было в оставшиеся за кормой благословенные времена русско-японских «бродилок-стрелялок»!..
Глава 9
Глава 9.
Женский вопрос. Адмиральский ответ.
Литерный экспресс «Порт-Артур — Москва», Московский Курско-Нижегородский вокзал, усадьба Юсуповых Архангельское, 29 апреля — 3 мая 1905-го года