Ирландия. Тёмные века 1

— Отправь в Бангор двадцать копий с эйритовыми наконечниками, — сказал я, обращаясь к Руарку. — И приложи письмо: «Душа сильна, когда тело защищено».

— Он вернёт их сломанными.

— Нет. Его монахи примут дар тайком, а Маэл Руан сделает вид, что не заметил. Гордость — роскошь для сидящих в безопасности, а им нечем отбиваться от набегов.

К вечеру я поднялся в архивную башню Глендалоха. Здесь, среди паутин и запаха столетий, стояли дубовые сундуки с моей старой перепиской. Я открыл один из них, подняв облачко пыли. Письма аббатиссы Итты из Эмли, написанные пять лет назад, пахли ладаном и сушёной мятой. Тогда она просила совета, как уладить спор о границах с кланом О’Дрисколл. Мои ответы, аккуратные, как ноты в хорале, были полны цитат из Августина и советов о справедливости. Теперь же её письма содержали просьбы о железе и налогах.

«Время меняет даже святых», — подумал я, проводя пальцем по её старой подписи.

На нижнем ярусе башни зазвучали шаги. Вошёл старый монах, когда-то учивший меня искусству каллиграфии. Его руки, дрожащие от возраста, несли глиняную чашу с тлеющими углями для растопки воска.

— Вы всё ещё копаетесь в старых письмах, брат Бран? — спросил он, ставя чашу на стол.

— Ищу ответы, которые давал, когда сам не знал вопросов, — улыбнулся я.

Он кивнул, разглядывая миниатюру из Келлса:

— Раньше мы писали о Боге. Теперь — о дорогах и налогах.

— Дороги ведут к храмам, а налоги строят стены вокруг них. Разве это не богоугодное дело?

Он не ответил, но в его глазах мелькнуло понимание. Даже он, человек, проведший жизнь в переписывании псалмов, знал: алтари стоят на фундаменте из хлеба и железа.

Перед рассветом я закончил письмо аббату Ионы — последнему из двенадцати. Его монастырь, неприступный остров-крепость, всё ещё отказывался от диалога. Но вчерашний доклад о викингской ладье у их берегов заставил меня выбрать слова тщательнее:

«Брат Даллан. Шлём вам десять бронзовых колоколов, отлитых в наших мастерских. Пусть их звон напоминает, что даже камень точит вода. И помните: когда волки у дверей, стены важнее гордости».

Сургучная печать с дубом легла на конверт, как последний штрих на картине.

***

Дождь хлестал по ставням зала сената, словно пытался вымыть камни от копоти. Я стоял у карты Ирландии, отмечая булавками последние донесения разведчиков. Красная нить, протянутая от Гаррхона к землям Айлиля, напоминала рану, которая так и не затянулась.

— Они едут, — сказал Руарк, входя в зал. Его кольчуга звенела, как цепь призрака. — Три вождя. Три провинции. И ларец, который они везут как «дар».

Я кивнул, не отрывая взгляда от булавки, воткнутой в холмы Слив-Блум. Там, в развалинах старой крепости Айлиля, наши дозорные нашли следы свежих костров.

— Прикажи проверить каждого, кто войдет в зал. Даже старуху с хлебом.

Руарк хмыкнул: — Если бы Айлиль прислал старуху, в её корзине лежали бы змеи, а не хлеб.

К полудню зал наполнился шепотом. Сенаторы из девяти провинций заняли места за дубовым столом, вырезанным в форме кольца — символ единства, который сейчас казался насмешкой. Эндла из Осрайге перебирала янтарные чётки, Катал из Лойгиса щелкал плашмя ножом по краю стола, а старый Нейтан из Уи Нейллов дремал, прислонившись к щиту с волчьей головой.

— Впустить послов Лейнстера! — прокричал глашатай.

Двери распахнулись, впуская поток сырого ветра. Трое вождей вошли медленно, словно несли не ларец, а гроб. Их плащи, вытканные из шерсти цвета запекшейся крови, волочились по полу, оставляя мокрые следы. Лица скрывали капюшоны, но я узнал их по походке: Дунгал из Уи Фаэлайн, его правая рука, перебитая в битве при Бойне, висела как плеть; Коналл из Уи Дунлайнге, чей шрам на шее напоминал след от удавки; и старик — Морн из Уи Хуаланн, его глаза блестели, как лезвия под луной.

— Бран мак Фергал, — заговорил Дунгал, сбрасывая капюшон. Его лицо, изрубленное оспой и мечами, исказила улыбка. — Мы принесли дар от короля Айлиля.

Он протянул ларец. Дубовый, окованный железными полосами, с замком в виде сплетенных змей. На крышке — выжженный волк, символ Айлиля, но его глаза были инкрустированы камнями, мерцавшими кровавым блеском.

— Откройте его, — прошептал Морн. — До начала переговоров.

Зал замер. Руарк шагнул вперёд, закрывая меня собой, но я поднял руку: — Почему до переговоров?

— Потому что внутри то, что изменит ваше... решение. — Коналл провёл пальцем по шраму на шее.

Сенаторы зашумели. Нейтан проснулся, ухватившись за рукоять меча.

— Это ловушка, — прошипела Эндла. — Внутри яд или змеи.

— Или хуже, — добавил Катал.

Я подошёл к ларцу. Замок скрипнул, будто звал меня. Вспомнились слова Айлиля, сказанные им в последней битве: «Ты построишь королевство на костях, Бран. Но кости всегда напоминают, кому они принадлежали».

— Откройте его, — повторил Морн. Его голос звенел, как стекло под ботинком.

Руарк выхватил кинжал: — Дайте мне, я...

— Нет, — я остановил его. — Если это смерть, она должна быть моим выбором.

Пальцы дрожали, когда я притронулся к крышке. Замок щёлкнул.

Воздух в зале сгустился. Я приподнял крышку на палец — из щели пахнуло смесью ладана и тлена. Руарк замер с кинжалом наготове. Сенаторы встали, опрокидывая скамьи.

— Что там? — крикнул Нейтан.

Я откинул крышку полностью.

И остолбенело уставился в выпученные глаза отрубленной головы Айлиля…

КОНЕЦ ПЕРВОГО ТОМА

Второй том: https://author.today/reader/450212