Ищущий, который нашел

– Его лихорадит? Воспаление давно началось? Температуру мерили? Когда Быстрячка поранила ногу, у нее то же самое было, она тогда осколком стекла рассекла ногу, мы даже заметили не сразу, а потом...

– Помолчи, будь добра, милая. Это не лошадь, а спутник Азот.

Девушка недовольно тряхнула рыжими вьющимися волосами. Я разглядел на светлой коже веселые, как первые цветы, веснушки. Они золотились всеми оттенками меда, отражаясь в отчего-то знакомых глазах. Что-то связано с ними, что-то очень важное...

Пальцы старика надавили на воспаленное место, и я почувствовал, как все вокруг плывет. Мою голову поддержали заботливые руки, и я опустился на жесткое сиденье, слушая шум в голове и ничего не ощущая. А дальше смешивались в один спутанный клубок лица, огонь в голове и всем теле, холодные руки и острые инструменты, разрезающие горящую плоть. Голоса казались мне оглушительными, а лица уродливыми. И вдруг, в этом калейдоскопе пугающих картин, мне привиделось детское лицо, обрамленное огнем. Знакомые черты сложились в тревожном выражении, а мрак беспамятства снова сжал меня в своих объятиях.

– Пей, - голос Азот не был ни обеспокоенным, ни заботливым. Просто холодный приказ. Но мне было не до интонаций. Я жадно прильнул пересохшими губами к твердому боку стакана. Дрожащая жидкость полилась в горящее горло. Я жадно глотал, чувствуя, как живительная влага проникает внутрь, орошая измученный организм. Когда стакан был опорожнен, я вздохнул и распахнул глаза, прислушиваясь к ощущениям. В купе не было никого, кроме Азот и Лаурона. Неужели мне все это померещилось? Я прислушался к ощущениям: нога почти не болела, только сильно чесалась и покалывала. Неужели рана заживает? Я боялся поверить в это. Но жара не было. Этот раз был не похож на мои предыдущие обретения сознания. Теперь я ясно понимал, где нахожусь, и голова кружилась исключительно от слабости. Я закрыл глаза, вспоминая. Да, все это было, весь этот ужас. Я жив, и рана заживает. Мы едем в Пятое Княжество по железной дороге. А в соседнем купе едет девушка из прошлого. Или это был бред? Мало ли, что привидится умирающему. Хотя нет, на этот раз я бы не умер, и я это знал. Это было бы слишком просто.

– Спасибо, - только и произнес я, переводя взгляд на сидящих на сиденье напротив Азот и Лаурона. Худые плечи Азот были неестественно гордо распрямлены, но копна нечесаных волос красноречиво говорила о том, что она переживала за меня. Лаурон же глупо улыбался, а расширенные зрачки выдавали наличие дурманящего вещества в крови. Впервые меня поразила догадка: он курит не траву. Азот дает ему что-то другое, гораздо сильнее и страшнее. Я не удержался и грубо спросил:

– Что ты опять сделала с Лауроном?!
– яшинто пожала плечами, опуская большие синие глаза. Я покосился на Лаурона: тот однозначно ничего не слышал, ему мерещилось что-то свое, и ни я, ни Азот не могли прорваться сквозь завесу иллюзии.

– Говори!
– крикнул я, вскакивая с сиденья. Удивительно, но у меня это получилось, нога только несильно заныла, но я бросился к Азот в нелепой попытке схватить ее за плечи и тряхнуть посильнее. Она не сопротивлялась. Я навис над ней, и вцепился в худые плечи. Но слабость давала о себе знать, и плечи яшинто стали для меня единственной опорой. Азот вдруг подняла печальные синие глаза и обняла меня. Я вздрогнул от удивления - таким неожиданным стало прикосновение холодных сухих рук к моей спине. Так мы и стояли, вернее, я стоял: я сжимал ее плечи, а она обнимала меня за талию. И мне вдруг стало грустно и стыдно. Я чего-то не знал и судил. Разве можно осуждать кого-то?! Ведь я сам, сам, собственной персоной, играл с Аркусом, как с большим кожаным мячиком, которым забавляются мальчишки во дворах. А княжествами легко жонглировал. Я восхищался всем тем, что воплощает Азот, а сейчас всего лишь понял истинное значение этих качеств, доведенных до предела.

– Есть причина, да?
– тихо спросил я, чувствуя, как дрожит от слабости голос. Азот тихо ответила, не размыкая рук:

– Есть. Если ему не дать дозу, пиявка проникнет в него. Он тоже лишен вечности. Она совсем рядом, возле него, она всегда с ним. А я даю ему всего лишь нашу еду, еду яшинто. Белый порошок, который он курит, набивая в сигары и думая, что это трава. Он слабый мальчик, и я бы убила его, но он нужен. Пиявке он нравится особенно. Она присосалась к поверхности его ауры и следует за ним. Так как все пиявки - единое целое, он видит, как они размещаются. И только благодаря наркотику пиявка пока еще на поверхности. Под действием этого вещества аура превращается в непонятную кашу, и пиявка брезгует. Поэтому пока он наркоман - он в безопасности. К тому же выгодно держать подле себя человека, видящего месторасположение врага. Врага всегда надо держать рядом и знать в лицо. Теперь ты доволен?

– спросила она, расцепляя руки и заглядывая мне в лицо. Я сел напротив, переводя дыхание. Нога заныла, но не слишком сильно. Захотелось рассмеяться, такой смешной показалась эта боль в сравнении с тем всепожирающим огнем. Я вытер капли пота со лба и все же уточнил, переваривая только что полученную информацию:

– Зачем ты все-таки спишь с ним? И выходишь замуж?

– А, тебя это так интересует! Ты сказал, что я шлюха. Прекрасный ответ, - холодно закончила она, задирая острый подбородок. Я сдержал улыбку - обиженный спектрум выглядел необычно. Я перевел взгляд на мелькающие за окном снежные пейзажи. Мы въезжали в зону холода. Пятое Княжество немного напоминало Девятое резкой сменой климата. Вечный холод здесь поддерживали ледяные образования. Географически Княжество должно было быть теплым, но благодаря этим особым условиям являлось царством вечной зимы.

– Я был не прав. И мне на самом деле интересно услышать ответ, - мягко сказал я. Азот посмотрела на замершего в нелепой позе Лаурона, раскачивающегося, как во время медитации. Я тоже посмотрел на него и с изумлением заметил, как он похож на меня прежнего. Нет, поймите меня правильно, он отнюдь не походил ни на Дориса, ни на созданный рукой юной художницы образ, просто в нем было что-то от того меня, заносчивого и наивного. Яшинто немного помолчала и, наконец, ответила:

– Просто я гораздо больше похожа на человека, чем хотелось бы, - я смутно догадывался, что означает эта фраза, но ни я, ни сама Азот, не хотели развивать эту тему. Поэтому я задал еще один волнующий меня вопрос:

– Лефрем и та девушка мне привиделись в бреду?
– Азот усмехнулась:

– Если бы не они, вместо тебя здесь лежал бы разложившийся труп. Лефрем - известный во всем Аркусе заводчик лошадей, один из немногих людей, достойных уважения. Он едет в Пятое Княжество, потому что пытается вывести новую породу лошадей, которая была бы устойчивой к холоду. А девушка - его ученица, если не ошибаюсь, она была простой крестьянкой. Если бы не твоя идея со стиранием классовых различий, она бы ею и осталась, - я перебил Азот, вскакивая с сиденья.

– Как ее зовут?!
– яшинто улыбнулась, и по этой улыбке я не смог разобрать, что она чувствовала.

– Не помню. Тебе лучше спросить у нее, мне как-то недосуг запоминать имена.

Я рванулся из купе, но Азот усадила меня на место.

– Лежи пока, скоро приедем - набегаешься.

В купе постучались, и Азот оглянулась на Лаурона. Я понял ее взгляд: если Лефрем и его ассистентка увидят моего брата в этом состоянии, они сразу все поймут. Этого нельзя было допускать. Азот встала и, пошатываясь на ходу, приоткрыла дверь купе. А я улегся на ставшее ненавистным сиденье и прикрыл глаза, слушая доносящийся через шум поезда голос:

– Он все еще без сознания, не стоит заходить, - сказала Азот. Я напрягся, ожидая ответа. Правда, ей ответил чистый женский голос:

– Ему совсем плохо? Я принесла настойку, хочу ему дать, - настойчиво заявила девушка. Я улыбнулся: две такие упрямицы вряд ли смогут прийти к общему решению. И тут, как назло, провыл что-то нечленораздельное Лаурон, вскакивая с сиденья. Девушка рванулась и, сметая Азот, ураганом ворвалась в купе. Моя синеокая подруга только вздохнула, скрещивая руки на груди.