Ищущий, который нашел

– Не все знают, что произошло. Не все поняли. Но спасибо вам, дети мои, что работаете быстро и слаженно, что не теряете веры в меня и друг в друга. Что ваши чистые холодные сердца всегда бьются в такт с сердцем нашего мира, что бы ни делали отдельные личности. Итак, начну издалека. Наша дочь Азот считала, что мы мало любим свою родину. Что контакты с людьми лишают нас чистоты, превращая нас в низших существ. Поэтому она сочла нужным устроить заговор. Джут и Доран, ближайшие друзья Азот, поддерживали ее заговор. Вместе с ними - все те, чьи тела ныне стали стенами нашего дворца. Это не случайность. Азот, пытавшаяся изолировать нас от людей и показавшая необходимость сделать это таким жестоким способом сама поддалась людским страстям. Она хотела всего и сразу, а мы, привыкшие выживать, знаем, что это невозможно. Ты ошиблась, Азот, принеся смертельную отраву в родной край. Ты хотела напугать нас и поднять восстание, но принесла лишь смерть. Хотите знать, что есть Черная Пиявка? Это абсолютнейшее зло. Хогг и Илен - дети, покровительствующие спектрам. То зло, что принесла Азот - порождение людских пороков. И оно поразило лишь тех, чьи ауры были нечисты. Заметьте, поражены все участники заговора. Ты думала, что будет наоборот? Ты в корне ошиблась, Азот. И теперь нам предстоит решить твою судьбу и судьбу ни в чем не повинного мальчика, ставшего сосудом, в котором ты провезла нам отраву. Вот только зачем ты привела и спасителя? Знала, что все пойдет не так?

– Синие звезды глаз Вартрана лукаво моргнули, и он пристально посмотрел в глаза Азот. А потом перевел взгляд на меня. Я крепче стиснул руку Силны, только теперь это я просил у нее поддержки. Взгляд Вартрана, мудрый и проникающий в самую душу, тяжело было выдержать, и я склонил голову. Возможно, мне показалось, но Вартран одобрительно кивнул. А потом обернулся к Азот, жестом приказывая ей говорить. При одном взгляде на обычно гордую и недоступную яшинто, сердце сжалось от боли. Ее лицо было болезненно отчаянным, а в глазах - стыд, такой непривычный в ее взгляде. Когда она начала говорить, было видно, что язык с трудом слушается, а губы болят. Не знаю, мучили ее яшинто, пока я был без сознания, или это последствия встречи с пиявкой, но Азот выглядела больной.

– Я хотела как лучше. Я ошиблась, - и тишина. Больше Азот не произнесла ни слова. Но и этого было достаточно, слова обожгли меня, заставив вздрогнуть. Нет, я не мог допустить того, что вот-вот произойдет. А Вартран уже понимающе кивнул, и шесть исполнителей его воли уже обступили Азот и Лаурона плотным кольцом. Лаурон вообще не подавал признаков жизни, а только стоял, как тряпичная кукла, закутанная в меха. Его даже не связали - видимо, сочли недееспособным. Впрочем, что-то мне подсказывало, что они ошибались. Я присмотрелся к нему. Да, что-то явно не так: Лаурон напрягся, еле заметно, неуловимо. Мышцы ног сведены, в кажущемся расслабленным лице видна сосредоточенность. Впрочем, я ничего не знаю об этом человеке. Отрывочные высказывания были умными и адекватными, они характеризовали его как образованного человека. Вполне возможно, что теперь, когда пиявка нейтрализована, он удивит не только меня. Впрочем, возможно, мне только кажется.

– Пусть высшие силы решают, жить им или умереть, - заключил Вартран. И замер. Все яшинто тоже замерли, а шестерка опустилась на колени плотным кольцом вокруг Азот и Лаурона. Вартран опять произнес несколько слов, и снежные вихри окутали подсудимых. Когда вихри успокоились, наступила гробовая тишина. Я не знал, что должно было произойти, поэтому шепот Силны: "Смотри!" стал для меня неожиданностью: я не знал, куда смотреть. Но она упорно толкала меня в бок, и я поднял глаза. На небе полыхал костер д'Афатонито. И из лепестков сияния на лед падали кровавые капли. Я вздрогнул: второй раз в жизни я видел красный снег. Тогда я списал это на водоросли, но сейчас это была кровь. Небо роняло кровавые слезы. И одна капля упала на щеку Азот, стекая вниз по обнаженной прозрачной коже. На миг наступила тишина, а потом все яшинто вокруг нас взорвались громкими криками. Я обнял Силну, воспользовавшись общей суматохой, и прижал ее к себе. Она широко раскрытыми глазами следила за происходящим, но когда шестерка, вынимая ледяные иглы, сжала Азот и Лаурона, она не выдержала и прошептала:

– Ты дашь им их убить?!
– я хотел было возразить, что я не в силах что-либо изменить, как вдруг Лаурон дернулся вперед, ударом ноги выбивая ледяную иглу у ближайшего яшинто. Лицо Азот изменилось, она была удивлена и напугана происходящим, и просто стояла, оторопело следя за действиями шестерки. Силна толкнула меня в бок и я, не понимая, что делаю, схватил ее за руку и побежал вперед, скользя по зеркальному льду. Я прекрасно понимал, что сопротивление бесполезно и с яшинто мы не справимся, поэтому просто закричал во все горло: "Остановитесь!". Яшинто замерли, Вартран сделал жест рукой, и даже Лаурон застыл в незавершенной позе.

– Вы хотите что-то сказать? ­- обратился ко мне Вартран, делая остальным знак подождать. Лаурона скрутили и повалили на лед, Азот как стояла с ничего не выражающим взглядом, так и осталась стоять. Силна сжала мою руку и прижалась всем телом, так, что я чувствовал, как она дрожит даже через две шубы. Я собрался и посмотрел ледяному царю в глаза, ощущая, как по телу бегут мурашки.

– Да. Я считаю, что у меня, как у человека, спасшего вас, есть право голоса, - как можно тверже произнес я, не отводя взгляда. Вартран усмехнулся, а может, мне это только показалось: мимика яшинто значительно отличалась от человеческой.

– Не только как у спасшего, я бы сказал. Впрочем, да, право голоса у тебя есть. Говори, - и Вартран отступил в сторону, пропуская меня в центр круга. Силну он принципиально не замечал, воспринимая ее как дополнительное приложение, как аксессуар. Вполне естественное отношение яшинто к человеку. Ко мне же этот странный народ относился совершенно по-другому... Оттого, что я уничтожил пиявку? Или причина крылась в другом? Хогг! И Азот, и аквары сразу узнали во мне Виктора, значит, все спектрумы способны узнать меня по ауре... И сейчас я, бывший повелитель тьмы, как бы банально это ни звучало, пришел к спектрумам, которым достаточно одного взгляда, чтобы увидеть больше, чем я хотел бы сказать. Жадные взгляды насквозь пронизывали меня, синие глаза с неведомыми мне эмоциями смотрели на мою жалкую в этом ледяном великолепии фигуру, ожидая чего-то. Силна, вцепившаяся в мою шубу, прошептала: "Говори скорее, а то они нас убьют". Девушка была права - их глаза отнюдь не выражали дружелюбие, а по отношению к Силне во взглядах отчетливо проступал плотоядный оттенок.

– Вы знаете, кто я. И пусть я не был вашим непосредственным повелителем, ведь вы всегда были горды и обособлены, я был посредником между спектрумами и Хоггом. На основании этого факта я беру на себя смелость попросить сохранить жизнь Азот, единственной яшинто, пришедшей тогда на Зов. Я не знаю ее идей, знаю лишь, что она допустила ошибку и сожалеет об этом. У каждого из нас есть это право - право на ошибку. Я свое уже истратил. Лаурон - ни в чем не повинный мальчик. Кроме того, он - мой брат. Я прошу сохранить жизнь этим двоим. Таков мой голос.

– Что ты несешь?
– прошипела мне на ухо Силна. Я увидел ее испуганно-бешеные глаза, она смотрела на меня, как на сумасшедшего. Что ж, я мог ее понять: мои речи звучали весьма необычно. Впрочем, Вартран ничуть не удивился. Он кивнул и еще пристальней уставился на меня, склонив голову набок. Взгляд был немного птичьим, как у полярной совы, выжидающе следящей за жертвой.

– Все это прекрасно, но высшие силы распорядились иначе. Ты считаешь себя настолько великим, что вправе перечить им? Впрочем, никто не удивится, если это так, - от этих слов кровь громко застучала в висках. Неоправданное напоминание о том, что я меньше всего на свете хотел вспоминать. Вартран смотрел с легкой усмешкой, создавалось впечатление, что он ждет от меня какой-то определенной реакции. Вопрос в том, какой...

– Я говорил, что ошибся. Давайте не будем разводить интриги, д'эн Вартран. Я уважаю вас и хочу знать ваше решение, - как можно тверже произнес я, выдерживая на себе испытующий взгляд. Вартран улыбнулся уголками тонких губ. Что ж, видимо, такого хода с моей стороны он не ждал. И сейчас был доволен тем, что я разнообразил старую, как мир, игру.

– Перейдем к делу? Хорошо. Ты просишь за жизнь этих двоих и хочешь знать, какое влияние оказывает твой голос на общий вердикт, я правильно понял?
– я кивнул, не выдавая волнения. Вартран сделал шаг ко мне, изучая что-то в моем лице, а может, в ауре. Что-то, чего я не мог разглядеть. От этого мурашки бежали по коже, и, хотя ветер прекратился, казалось, что под шубу задувают ледяные порывы.

– Я бы сказал, что да, твой голос важен. И да, я бы оставил жизнь этим двоим, раз ты просишь за них. Но не мне принимать это решение. Я думаю, ты не сочтешь слишком большой честью спросить об этом у тех, кто принял это решение, - по рядам яшинто пронесся ропот, напомнивший белую поземку. Я с недовольством уставился на Вартрана. Чего он хочет от меня?!

– Прямо под очагом д'Афатонито стоит одноименная гора. Тебе нужно всего лишь взойти на нее и поговорить с Люциа или, на центральном наречии: Теми, Что Творят Огонь. Они прямо ответят тебе, принята твоя просьба, или отклонена.

Я проследил за длинным и тонким пальцем Вартрана. Прозрачный ноготь указывал на гигантскую гору. Да, ее не спутать ни с чем: высокая белая громада, вершиной уходящая в горящее небо. На вершине, если присмотреться, можно было разглядеть плато. Что ж, кто-то наверняка проходил этот путь. Одно "но" - этот кто-то определенно не был человеком. Прямо над горой полыхало небо, как будто расколотое на две половины, а из кусочка между черной броней лился свет, яркий и сверхъестественный. Складывалось впечатление, будто бы раскол произошел над вершиной горы, отсюда, вероятно, и пошла легенда яшинто. Легенда ли?..