Исход

– Я люблю тебя, Грейсон. Всегда любила тебя. Никогда не переставала, - отвечаю я ему. Когда он ничего не говорит, я поднимаю на него глаза.
– Скажи что-нибудь. Накричи на меня, что угодно, только скажи что-нибудь.

– Я собираюсь все исправить. Я не позволю, чтобы что-то случилось с тобой или Грейси.

– А я не могу позволить, чтобы что-то случилось и с тобой.
– Я сдерживаю очередной всхлип.

Грей достает из кармана телефон и тычет пальцем в экран, прежде чем поднести его к уху.

– Лия, мне нужно, чтобы ты переночевала с Грейси в гостевой спальне.

Я не слышу, что говорит его сестра. Но потом грудь Грея вибрирует подо мной, и из нее извергается глубокий и неожиданный рык.

– Не смей забирать ее из этого гребаного дома, Алия. Воспользуйся гостевой спальней.
– Он кладет трубку, не дожидаясь ответа.
– Мне нужно поговорить с отцом… и Винни.

– Они возненавидят меня еще больше, чем сейчас.
– Я качаю головой, и Грей вздыхает.

– Они тебя не ненавидят.

Я бросаю на него взгляд, который говорит - ты сейчас серьезно?

Грейсон ухмыляется.

– Ладно, может, некоторые и ненавидят, но Винни - нет.

Глава двадцать третья

День игры. И не просто игры. Чертова финала. Матча на Кубок Стэнли. Этот трофей наш. Я чувствую это. Это мечта, то, к чему я стремился всю свою жизнь. Кэтрин и Грейси наблюдают за игрой из семейной ложи, и то, что они здесь, со мной, - значит для меня все.

Я всегда хотел получить этот трофей, но осознание того, что за этим наблюдает моя дочь, заставляет меня хотеть победить еще больше, еще яростнее бороться за этот Кубок. Тренер напутствует нас, рассказывает о разных приемах и стратегиях. Я выслушиваю почти все. Ничего нового не узнаю. Нам просто нужно выйти на поле и выложиться.

– Хорошо, вперед. Вы, ребята, готовы к этому. Это ваш вечер, - говорит тренер.

Я с воодушевлением иду по туннелю. В Замке сегодня шумно, как никогда. Мы выходим на лёд. С одной стороны от меня Кинг, с другой - Люк, мы стоим и слушаем национальный гимн.

Когда песня заканчивается, я смотрю слева направо.

– Ты в порядке?
– спрашиваю я Кинга. Этот ублюдок выглядит так, словно он не в своей тарелке. Хотя, возможно, это просто нервы.

– Отлично, - ворчит он и устремляется к месту вбрасывания шайбы, которое он проигрывает. Теперь она у соперников, и они не собираются так просто ее отдавать.

К концу второго периода у нас ничья. Все измотаны.

Я сажусь на скамейку в раздевалке и стягиваю свитер. Один из массажистов подходит и начинает работать с моими плечами. Я его отпихиваю. Мне не нужно это дерьмо. Что мне действительно нужно, так это позвонить дочери. Услышать ее голос.

Я беру телефон и набираю номер Винни. Он сидит с Кэтрин и Грейси.

– Грей, ты должен готовиться к следующему периоду, а не звонить мне, - говорит он.

– Отвали и дай трубку моей дочери, - говорю я ему.

– Папочка, ты скоро победишь.
– В динамике раздается голос Грейси, и я улыбаюсь.

– Да, так и будет. Тебе весело?
– спрашиваю я ее.

– Очень весело. Дядя Винни купил мне хот-дог и шоколадное молоко, - говорит она.

– Это хорошо. Дай мне снова дядю Винни, детка.
– Я жду, пока она передаст трубку брату.

– Да?
– говорит Винни.

– Приведи Кэтрин и Грейси на скамейку запасных за пять минут до конца. Я хочу, чтобы они были там, когда мы выиграем, - говорю я ему.

– Будет сделано. А теперь иди и делай то, что вы делаете в перерывах, а потом возвращайся на лёд и, блядь, завоюй этот трофей. Я не хочу слушать дерьмо старика, если вы не выиграете, - ворчит Винни.

– Мы оба.
– Я завершаю звонок и бросаю телефон на полотенце рядом с собой. Затем я машу рукой, и массажист возвращается.

Не успеваю я оглянуться, как наступает третий период. Я смотрю на часы. Осталось пять минут, Кэтрин и Грейси стоят прямо за скамейкой. Люк, Кинг и я устремляемся к воротам. Я передаю шайбу Кингу и с ужасом наблюдаю, как она пролетает прямо над чертовой сеткой, отскакивая от плексигласа.

Я прижимаю Лиама к борту, пока сам борюсь за шайбу.

– Что с тобой происходит?
– спрашиваю я его.

Он ничего не отвечает, только смотрит в сторону ложи, где сидит моя сестра, прежде чем решимость появляется на его лице. Чертовски вовремя. Парню нужно вытащить голову из задницы и, блядь, играть на победу. Эти цифры дразнят меня, пока я смотрю, как секунды ускользают, словно песок в песочных часах. Я не хочу, чтобы дело дошло до овертайма. Я хочу взять этот Кубок в руки прямо сейчас.

Шайба снова у Кинга. Он отдает ее Люку, но промахивается. Шайба отскакивает от конька одного из нападающих Нэшвилла, и этот ублюдок бежит к нашим воротам. Я бросаюсь за ним. Не знаю, катался ли я когда-нибудь так быстро в своей жизни. Я заставляю себя нестись вперед, мои мышцы горят, но я не чувствую ничего, кроме прохладного ветерка на лице. Мне удается отобрать шайбу и каким-то чудом обогнуть наши ворота

Кинг кричит. Он открыт. Он готов забить. Но что-то в моем нутре подсказывает мне, что нужно сделать это самому. Так я и поступаю. Я делаю бросок и смотрю. И все происходит как в замедленной съемке: шайба пролетает над щитком вратаря Нэшвилла. Звучат гудки, толпа, черт возьми, взрывается, и все становится ясно.

Мы сделали это. Мы действительно, блядь, сделали это. Мы победили.

И тут Кинг тихо чертыхается, и я вижу, как он бросается к скамейке запасных и перепрыгивает через борт. Затем этот ублюдок исчезает в туннеле, а остальные члены команды прыгают на меня. Я расталкиваю их и бегу туда, где Грейси подпрыгивает вверх-вниз. Кэтрин чертовски широко улыбается, и мне приходит в голову, что я не видел ее такой со времен колледжа.

Я тянусь вниз, подхватываю дочь на руки, а затем обнимаю ее мать и притягиваю ее к себе - нас по-прежнему разделяет борт. Мои губы прижимаются к губам Кэтрин, и мой язык проникает в ее рот.

– Поздравляю, у тебя получилось.
– Она улыбается мне, когда я отстраняюсь.

– Спасибо, - говорю я ей.

– Хочешь сделать со мной победный круг, детка?
– спрашиваю я Грейси.

– Правда? Я могу?
– спрашивает она.

– Конечно, можешь. Это же твой Замок, помнишь?

Не думаю, что что-то могло подготовить меня к этому чувству. Я чертовски счастлив от нашей победы, от того, что держу на руках мою дочь, совершая победный круг. Это лучшее, что есть в этом гребаном мире. Пока мои отец и брат не машут мне руками, стоя по обе стороны от Кэтрин с одинаково мрачными выражениями на лицах. Это точно не тот вид, который должен быть у владельца команды после того, как его ребята только что выиграли Кубок Стэнли.