Искательница бед и приключений
Шрифт:
Как убедительно она изображала неведение! Ее шпионы доносили ей о каждом нашем шаге. Хорошо, что она связалась с дилетантами. Или наоборот – плохо? Теперь и не разберешь.
Мидас же действовал как опытный кукловод. По его словам, беспокоился о дочери. Но каковы его подлинные мотивы? Слишком уж рьяно он пытался выяснить тайну подземного города.
– Теперь я вижу, Мидас, какова цена твоему покровительству, – выплюнул Иверс. – Ты хотел держать меня на коротком поводке.
– Друг мой, ты ведешь себя, как мальчишка, – попытался урезонить его Мидас. – Слишком уж вжился в роль одинокого волка.
– Научные исследования – не коммерческое предприятие, Мидас. А я не тот человек, кто станет служить тебе по щелчку пальцев.
– Мы скоро породнимся! – заявил Мидас пафосно.
– Этому не бывать. Я разрываю помолвку с Эвитой, – Иверс скрестил руки на груди и задрал подбородок.
– Что?! – опешил Зильбер. – Как ты смеешь играть чувствами моей дочери?!
А вот Эвита с облегчением вздохнула.
– Папа, прости, но я тоже передумала выходить замуж на Габриэля, – вмешалась она. – За эти дни увидела, что мы друг другу совершенно не подходим.
– Что за бред ты несешь! – закричал Мидас, наливаясь свекольным цветом.
– Это не бред, – она подбоченилась и обратилась к Иверсу. – Габриэль, понимаю, ты на меня зол. Но я просто за тебя беспокоилась и не могла смириться с пренебрежением. Постарайся это понять.
Иверс презрительно дернул уголком губ.
– Несмотря ни на что, мне понравилось наше путешествие. Я узнала и увидела столько нового, – продолжала она безмятежно. – А также поняла, что никогда тебя не любила, Габриэль. Надеюсь, ты не сильно расстроился.
– Ты вовсе не разбила мне сердце, Эвита, – сказал Иверс с отчетливым сарказмом.
Эвита радостно улыбнулась.
– Вот и отлично. Мне кажется, ты на самом деле влюблен в Джемму, а она в тебя.
От ее слов мне в лицо хлынул жар, а в ушах тоненько зазвенело.
Что за бред творится?! Мы стоим среди пустоши, под палящим солнцем, измученные и истерзанные, и слушаем невероятные откровения, а теперь перешли к обсуждению, кто в кого влюблен!
Незадачливые сыщики старательно делали вид, что любуются пейзажем и не прислушиваются к интригующей беседе.
А Эвита вдохновенно продолжала, не обращая внимания на свидетелей:
– Вы с Джеммой – два сапога пара. Теперь, когда все закончилось, вы уж как-нибудь договоритесь. Ну а я…
Она посмотрела прямо в глаза Аджибу. Тот вопросительно приподнял бровь.
– Ладно, – сердито засопел Мидас. – Расторжение помолвки еще не повод расторгнуть наш деловой союз, Габриэль. Я хочу знать, что произошло с вами в подземельях и немедленно спуститься в город.
– Спуститься придется, – угрюмо кивнул Иверс. – Там остались люди. Кучка оборванцев и свихнувшийся Одиссей Лилль. Они чудом нас не прикончили, но мы оказались удачливее и взяли их в плен.
– Одиссей Лилль?! Тот самый?! Но как... – задохнулся Зильбер.
– Папа, сначала нужно нас накормить, дать помыться и перевести дух, – потребовала Эвита. – Все рассказы потом. У тебя в дирижабле есть охлажденное шампанское? Я бы убила за глоток!
– Что ж, прошу на борт моего воздушного
судна! – Мидас приглашающе взмахнул рукой. – Габриэль, разговор не окончен. Надеюсь, ты сможешь проглотить свою детскую обиду. Теперь я твой компаньон, хочешь ты этого или нет. Нам предстоит решить, что делать с найденными тобой сокровищами. Полагаю, их немало внизу, не так ли?Габриэль недобро прищурился.
– Я поступлю с ними так, как должно.
– Это мы тоже обсудим, – пробормотал Мидас, и мне сильно не понравились хитрый огонек в его глазах и многозначительная улыбка.
Глава 22
Разными дорогами
Улицы Хефата заливала полуденная жара. Брусчатка раскалилась, пешеходы спешили спрятаться под навесами кафе. Возле журчащих фонтанов собиралась богато разряженная публика. Солнце отражалось в огромных окнах и падало на мраморные полы отеля слепящими квадратами.
Но в вестибюле «Жемчужины Фиары» царила прохлада. Не стылый холод подземелий, а приятная свежесть, насыщенная ароматом жасмина и мятного чая. Вентиляторы убаюкивающе жужжали, им вторил гул толпы у бара.
Я покрутила бокал с лимонадом в руке, прислушиваясь к звону льда о стеклянные стенки.
Какое блаженство сидеть на бархатном диванчике, в чистой одежде, сытой и расслабленной!
Невозможно представить, что лишь недавно я страдала от голода и не знала, увижу ли солнце.
Впрочем, нельзя сказать, что последние дни были наполнены весельем и покоем.
Нам пришлось ненадолго задержаться в пустоши. Но Габриэль избавил нас от самой неприятной работы, взяв все на себя.
Мы поднялись на борт дирижабля Зильбера, а вот профессор отдыхать и пить шампанское отказался. Он взял помощников и вернулся в подземелье, чтобы сопроводить пленников на поверхность.
Как ни хотел Мидас задержаться в городе Бронзовых Монстров, Габриэль не позволил. На следующее утро мы вернулись в Хефат; перелет на скоростном дирижабле занял лишь десять часов.
А потом начались другие хлопоты. Бандитов сдали полиции, Одиссея Лилля – в частную клинику. Телеграфировали Абеле Молинаро.
Мидас Зильбер употребил влияние и знакомства, чтобы новости о находке подземного города не просочились в газеты, но журналисты что-то пронюхали, и парочка репортеров уже крутилась у отеля.
Этим утром мы собрались в вестибюле, где, огороженные кадками с пальмами, квадратом возле чайного столика были расставлены диваны.
Рядом со мной сидели Озия, Аджиб и Эвита, Габриэль устроился особняком, на соседнем диване.
Напротив него расположился Мидас, а его помощники – незадачливые сыщики во главе с Магнусом Стропом, – заняли последний диван и чувствовали себя весьма неуютно.
Вся эта расстановка напоминала переговоры между главами воюющих государств. Иллюзию поддерживал и свирепый взгляд Иверса, устремленный на Зильбера.
Он все еще гневался на старого друга, а с Озией и Эвитой держался весьма недружелюбно.
Своевременное появление Зильбера спасло нас, но Габриэль не из тех, что легко прощает заговоры за его спиной.
Зильбер, казалось, не замечал хмурого взгляда Иверса. Меценат сидел вальяжно, закинув ногу на ногу, с бокалом дорогого вина в руках, и благостно щурился.