Искры

– Ты не так все поняла, – говорит он, подходя ближе.

– Ну, естественно, – надломленно произношу я.

– Ева, я действительно встречался вчера…

– Неважно, – сухо говорю я и ухожу из кабинета прежде, чем Данила успевает меня остановить, схватив за руку.

– Подожди! – кричит он мне в спину уже в коридоре.

Но, к счастью, звучит сигнал тревоги, и я перехожу на бег.

* * *

– Что по этому адресу? – спрашиваю я, прыгая в машину. – Разве это не в промзоне на выезде из города?

– Диспетчер сообщил, что это бывшая автобаза, – говорит Иван Палыч, забираясь в автомобиль последним.

– Выходит, брошенная… – задумчиво протягиваю я.

Машина трогается, воздух оглашает звук сирены.

– Думаешь, поджог? – прищуривается Никита Плахов.

Я рисую в голове карту, это здание и район вполне укладываются в маршрут.

– Вполне вероятно.

– Значит, это наш пироман, – заключает Илья, хмуро глядя в окно.

– Да и по времени тоже сходится, – кивает Плахов. – Обычно он проворачивает свои дела до обеда.

– Пока прогуливает школу, – предполагаю я.

– Вы знаете, что нужно делать на месте, – говорит командир, застегивая боевку.

– Искать в толпе пацана с самокатом? – спрашивает Илья.

– Да. Но я не об этом, – тяжело вздыхает Иван Палыч. – Склады, цеха и автобазы – это хреново минное поле. Никогда не знаешь, на что напорешься и где что рванет. Нужно быть крайне осторожными, ясно?

– Так точно.

Уже на подъезде к адресу мы видим объятое пламенем длинное одноэтажное здание с кучей ворот и несколькими небольшими окнами. Густой черный дым выходит из стыков в стенах, а языки пламени лижут крышу, проникая сквозь щели в подшиве.

– Из здания слышались хлопки, потом все загорелось! – сообщает очевидец, едва мы покидаем машину.

Я проверяю дыхательный аппарат, пока командир беседует с ним. Затем мы с Ильей осматриваем друг на друге защитную экипировку. Уверена, все мысленно думают о природе этих хлопков или взрывов. Возможно, они повторятся, и командир должен сейчас решить, стоит ли нам входить внутрь, или будем лить снаружи.

– Внутри могут находиться люди. Прохожий, кажется, видел кого-то, – говорит Иван Палыч после беседы с очевидцем.

Его задача без паники решить, как поступить, хотя правильного выбора в таких задачках практически не бывает.

– Мы входим, – говорит он после паузы.

И раздает указания каждому из нас. Никита сегодня на насосе и снаряжении. Остальные пойдут в здание.

Я успеваю лишь мельком скользнуть взглядом по толпе и замечаю машину второго расчета и красно-белый автомобиль Адамова, который примчался следом за ними. Мое сердце начинает неистово биться, и я отворачиваюсь. Никакие личные переживания не могут отрывать меня от работы. Достаю пожарный рукав, быстро разматываю и укладываю таким образом, чтобы легче протаскивать его в двери и чтобы он не застрял.

– Готова? – спрашивает Илья, когда мы надеваем маски и каски.

– Всегда, – киваю я, поправив рукав на его боевке, подтянув его поверх перчаток.

Он берет пожарный ствол, я хватаю рукав, и мы входим в здание там, где выломана часть ворот. Ориентироваться в дыму крайне трудно, очень плохо видно. Илья охлаждает воздух под потолком, я бросаю все силы на то, чтобы подтягивать за ним тяжеленный рукав. Затаскиваю достаточное количество для того, чтобы дотянуться до дальней стены, затем добавляю еще немного.

В помещении куча брошенных вещей и старого оборудования. Сразу и не поймешь, что из этого пылает в разных уголках здания. Но очень жарко, и я моментально покрываюсь потом под боевкой.

– Осторожно! – предупреждаю я Илью, заметив углубление в полу впереди справа. – Яма!

– Черт, – останавливается он буквально у края.

– Это боксы автосервиса, здесь куча смотровых ям, смотри под ноги!

И сообщаю по рации для тех, кто входит следом, что тут не безопасно и можно провалиться. Через секунду с потолка обрушивается пылающий кусок обшивки и валится прямо в паре метров от нас. Дышать становится тяжелее, но мы продвигаемся вперед.

– Пожарные! Отзовитесь! – кричит Илья, надеясь, что среди этой кучи хлама может оказаться кто-то живой.

Но мне что-то слабо верится. Мы идем медленно, почти не отрываем ноги от пола, прощупываем сапогами каждый сантиметр пола и заглядываем за каждый выступ или железяку. Становится жарче.

– Стой. Я что-то слышу, – говорю я.

– Где?

– Помолчи.

Он продолжает лить воду, пытаясь сдержать огонь, а я иду по направлению к звуку, продумывая каждый шаг. Если Илье понадобится помощь, мне нужно будет молниеносно вернуться к нему. Я опускаюсь на корточки из-за нестерпимого жара. Проползаю еще пару метров и теперь совершенно отчетливо слышу какой-то жалобный писк.

– Пожарные! – ору я, продвигаясь на звук.

По лицу противно стекает пот. Огонь буквально ревет, мешая мне слышать. И тут руки натыкаются на что-то деревянное. Это доски, которыми обычно закрывают по периметру смотровые ямы. Они старые и ссохшиеся, частью из них уже питается огонь.

– Эй! – слышится снизу.

Боже.

– Я здесь! – кричу я, ложусь возле ямы и бросаюсь лихорадочно разбирать доски.

Поднимаю их и отшвыриваю в сторону. Убрав несколько, вижу в луче фонарика лицо девочки. Она полулежит в темноте на дне ямы.

– Как ты? – прашиваю я, протягивая руку. – Сможешь дотянуться?

– Нога, – стонет девочка и закашливается от дыма.

– Как тебя зовут?

– Дина.

– Сейчас мы тебя вытащим, Дина.

Она тянется ко мне рукой, но я не достаю.

– У меня пострадавшая, пытаюсь эвакуировать, – сообщаю я по рации, ложусь ближе к краю и тянусь к ней.

Не получается. Нужно спрыгнуть вниз, но это очень опасно.

– Илья! – кричу я. Затем придвигаюсь еще ближе к краю. – Дина, слушай меня. Слышишь?

– Да, – еле слышно отвечает она.

– Меня зовут Ева. Я обещаю тебе, что все будет хорошо. Сейчас мы тебя вытащим. Доверься мне, слышишь? Все будет хорошо, – тяну к ней руку изо всех сил. – Попробуешь привстать?

– Я держу, – слышится голос позади. Это Илья. Он опускается на пол и прихватывает меня за ноги. – Давай.

Не боясь упасть вниз, в полную мусора и железяк яму, я опускаюсь еще ниже. Дина привстает, и я обхватываю ее под мышки.

– Держу!

Илья затаскивает наверх нас обеих.