Искупление грехов

— Маленькая моя, ну и вы, конечно же! — чиновник немедленно превратился из хваткого дельца в доброго дядюшку. — Миленькая, у дяди Кон-ини у самого ни жены, ни деток. Сам вас заберу, если не найдётся мамы с папой. А потом пойду и найду себе жену. С такими милыми детьми жену я себе найду быстро! Молодую, красивую! Такие дяде Ини уже двадцать лет не светят. Но ты не переживай, дяде Ини они не светили и не будут светить… Стар уже стал дядя Ини. А если дядя Ини воспользуется положением и усыновит вас в обход других мам и пап…

Кон-ини прервался и искоса глянул на Энари.

— То придёт другой дядя, и тогда дядя Ини жене уже совсем не пригодится! — быстро закончил чиновник. — Так что у всех вас будут родители лучше и моложе дяди Ини. Да и богаче!

Я неуверенно глянул на своих бойцов и успел заметить радостного Хохо, жестами показывавшего мне не упускать шанс. Только вот что-то совесть мне не позволяла шансы ловить в такие моменты. «Лохи вечны», — услужливо подсказала память, хотя смысл слова «лох» я уловил с трудом. Никогда не слышал от местных этого словечка, да и значение его было каким-то уж сильно расплывчатым.

Пока Кон-ини утешал детей постарше — что он делал, надо сказать, виртуозно — я лихорадочно спорил с самим собой, уговаривая совесть, что деньги нам нужны, а детям от этой купли-продажи только польза. Помощь пришла от Энари.

— Обычно берут по пять тысяч ули вознаграждения, но я бы на твоём месте взял поменьше, — проговорил он, окидывая взглядом нашу толпу. — Как считаете, Кон-ини, четыре будет выглядеть хорошей ценой?

— Да само собой, — отмахнулся чиновник. — Мы тогда за содержание и в казну с усыновителей сдерём! Как раз и выйдет пятёрочка. Шрам, по лицу вижу твои чувства, но дави в себе вот это вот! Это не продажа! Это — «спасибо»! От благодарных родителей.

Да какое там — совесть пристыженно примолкла на цифре четыре тысячи. Ворчун, гад, ещё с нас деньги содрал за проезд? Серьёзно?.. Сдавленный то ли рёв, то ли стон, то ли всхлип со стороны моих бойцов показал, что совесть умолкла не только у меня.

Детей увели в замок, а мы остались стоять перед воротами вместе со Скасом, Гун-нори и Энари. Каждого ребёнка должны были проверить на отсутствие мудрого письма. Такое письмо до возраста ученичества не наносили обычно — дети простолюдинов никому особо не нужны. Но благородные своих отпрысков старались охранять. Я, правда, был уверен, что благородных там не было — Соксон и Ксарг всех проверили ещё в посёлке. Кстати, вспомнив о мудрецах, я повернулся к отряду, высматривая одного из них.

— Грапп! — позвал я ученика Соксона, который зачем-то продолжал идти с нами. — А ты чего ещё не отправился по своим делам?

— Да как-то не мог пропустить такое представление, — ответил парень сконфуженно. — Да и не знаю я, с чего начинать, если честно. Растерялся… вот и решил с вами походить.

— А что за дело-то? — спросил Энари, опознав в Граппе ученика мудреца. Пришлось объяснять. — Тогда вам ко мне, уважаемый! Для ученика мастера Ксарга найдём лучшее, что есть… Но за стенами.

— Само собой! — обрадовался Грапп, и у меня возникло стойкое ощущение, что парня сейчас красиво обведут вокруг пальца. Как нас с детьми. Впрочем, даже с учётом внутренних повизгиваний жадности, я понимал, что нам платят отвратительно много. Какие-то фантастические деньги. Можно с нашими накоплениями десять человек в вэри перевести. Я уже даже мечтал, чтобы совесть снова проснулась. Она там с жадностью подерётся — и вопрос внутренних терзаний будет решен.

— Скас, — спросил я у лори, пока Энари убалтывал Граппа, — а почему эр и эра вот так, от Форта, не усыновили ребёнка?

Скас ответить не успел. У Энари, кажется, уши улавливали даже шёпот, поэтому ответил он:

— Потому что старые они уже, — спокойно ответил он. — Шрам, детей нельзя усыновлять после первой сотни лет, как не омолаживайся. Ты знаешь, сколько лет эру Скаэну и эре Эл-оли?

Я знал. Ещё когда Эл-оли показывала мудрое письмо на руке, я обратил внимание на дату первой записи. Школу нерождённых она закончила около пяти веков назад.

— Только про эру, — признался я.

— Эр Скаэн и эра Эл-оли вместе со школы нерождённых, — пояснил Скас. — Так что да, официально они не могли уже усыновить детей.

— Если ааори могут жить так долго, то почему эров так мало? — поинтересовался я.

— Это тебе эры лучше объяснят, — ответил Скас. — Тем более всё равно ты скоро пойдёшь выполнять обещание, данное одной девочке. Ведь да?

Даже если бы я и не собирался идти к Амо-они, последнее «да?» Скаса быстро объяснило бы мне, что это самая большая ошибка в моей жизни. Но я, естественно, о своём обещании помнил.

— Как только найдём казарму, где можно разместиться, — кивнул я.

— Свободен барак в казарме у северной стены, — прервав свои переговоры с Граппом, снова встрял Энари. Этот человек, кажется, умел быть везде.

— А не займут? — поинтересовался Хохо.

— Не успеют, — отмахнулся помощник градоправителя. — Кто собирался в Пущу — уже в казармах. Вы, кстати…

— Энари! — возмущённо прервал его Скас. — Дай и мне немного о людях позаботиться. Я сам их в Пущу приглашу!

Я с подозрением уставился на Скаса, вызвав у Гун-нора очередную улыбку. Но лори даже и усом не повёл. И Энари тоже ничего объяснять дальше не стал.

— Ты, как казарму найдёшь, помойся сначала… И сходи купи себе что-нибудь приличное из одежды, — от души посоветовал Скас, принюхавшись. — Ну или доспехи свои начисти…

Он скептически оглядел меня.

— Хотя легче уже новые купить. Вы теперь вроде при деньгах — вот и займись.

— Я за ним пригляжу в этом вопросе, Скас, — засмеялась Пятнашка, и лори удовлетворённо кивнул.

Так мы прождали ещё час. Мимо нас ходили чиновники, стражники, эры и лори, какие-то торговцы. Поглядывали с удивлением, но, видя Энари, вопросов не задавали. Когда из замка появился Кон-ини с целой стопкой кожаных листков, я уже успел заскучать.

— Всё! — радостно возвестил чиновник. — Всё сделали! Вот, Шрам, документы на детишек!

Стопка переместилась ко мне.

— Сначала думали перевезти их в особняк, где обычно дети ждут приёмных родителей, но потом поняли, что там и места-то нет под сто шестнадцать человек. Так что разместили прямо тут, в замке. Вот, кстати, Шрам, пропуск.

Ко мне перекочевал металлический жетон.

— Можете заходить проведать ваших спасёнышей, — Кон-ини добродушно усмехнулся. — Если, конечно, они вас не утомили за время пути. Заодно узнаете, кого взяли, кого нет. Пропуск одноразовый на трёх человек — но без тебя, Шрам, [A1] никого не пустят. Придёте, покажете страже, вас проведут и выведут. Ну и новый пропуск дадут. В любом случае, своё «спасибо» вам забирать здесь, в замке. Вот как-то так… Ну и спасибо за такое пополнение. Город это ценит — так и знайте!