Исповедь мачехи
Шрифт:
Я взяла себя в руки, задала пару вопросов, выяснила, что за машина, когда примерно состоялась покупка, и под благовидным предлогом отказалась отвечать на вопрос про подарок.
Не раздумывая, я подошла к полке, куда всегда складывала почту, приходившую на Алино имя. За последнее время писем для Хвостовой Алевтины накопилось как никогда много. Я разрывала конверты один за другим… Пробегала глазами тексты писем из банков, из страховых компаний, из ГАИ… С каждым новым открытым письмом я узнавала все больше и больше подробностей из жизни нашей старшей дочери за последние
Мне сразу стало понятно, почему она не приехала в Дом после моего письма.
«Здравствуй! Я физически не смогу приехать сегодня», – ответила мне тогда Аля, отправляясь, судя по прочитанному мной, в страховую компанию, чтобы оформить страховку на автомобиль, который покупала в кредит…
А вот и ответ на вопрос о «забытом» дне рождения Егора. В этот день была оформлена сделка…
Слава Богу… Слава Богу, что я узнала о покупке машины, а не, например, какой-нибудь неприятности или болезни… Хорошая новость: Аля жива, здорова и теперь даже собственница автомобиля…
Я долго сидела на кухне и смотрела в окно… Думала, перебирала в голове разные ситуации из своей жизни, прикидывала то и это… Не складывалось. В голове не умещалось. Позвонила Андрею:
– Сильно занят?
– Могу говорить…
– Присядь, если стоишь.
– Что случилось?
– Алька купила себе машину…
Пауза…
– Только не говори, что это происходило в канун дня рождения Егора…
– Судя по всему, так и есть…
– Ну, по крайней мере, мы знаем, почему она не поздравила брата.
– И не говори…
– Подробности есть?
– Что тебя интересует? Модель знаю, машина в кредит… Я вскрыла всю почту на Алино имя. Взяла грех на душу… Это не реклама, как мы думали, а слова благодарности из банка и страховой…
– А где машина зарегистрирована?
– Что значит «где»? Машину регистрируют там, где человек прописан. А прописана Аля у нас. Соответственно, по нашему адресу и зарегистрирована… Кредит-то только на Алю могли оформить, значит, и машина на нее…
– Ладно… Я позже перезвоню.
Егор и Маша были в разъездах, мы считали дни до их возвращения. Однажды Андрей сказал мне:
– Я бы хотел встретиться с Алевтиной. Один. Ты не против?
– Конечно, встречайся, а цель какая?
– Я думаю, что до возвращения Егора и Маши надо расставить все точки над i. Дети приедут, снова возникнет эта тема, надо понимать, что происходит. Ну, и потом, я должен выяснить, какие еще кредиты собирается брать моя дочь, пользуясь пропиской в нашей квартире.
– Да… Было бы неплохо понимать и знать…
– Тогда буду настаивать на встрече.
Хорошо помню дату: пятое августа.
Андрей назначил дочери встречу заранее. И он, и я очень волновались. Мы очень-очень надеялись, что выяснится какая-то нелепость и все станет, как прежде, хорошо.
Я постоянно думала об Але. Конечно, переживала за Егора в Англии, за Машу в ее конном лагере, за Ивана, который посреди лета заболел стоматитом. Но больше всего думала о моей Альке.
Я все время вела с ней внутренний диалог. Иногда мой разум пробивался к душе и намекал, что это начало некоего психического
заболевания, но душа отмахивалась и продолжала болтовню с Алей дальше.Наступило пятое августа. Мы с Иваном находились в Доме. Андрей поехал на работу. Встреча с Алевтиной была назначена до начала рабочего дня.
Я вся сжалась в комок. Андрей писал мне сообщения из одного слова:
«Приехал», «Паркуюсь», «Пошел»… Просто фронтовая сводка…
И потекли томительные минуты ожидания. Я сидела на кровати рядом со спящим Иваном и раскачивалась из стороны в сторону. Не знаю, на кого я была больше похожа в тот момент со стороны: на сошедшую с ума женщину или готовящуюся к нападению королевскую кобру…
И вот звонок мужа. Я знала, что пойму все по первому его вздоху, который услышу в трубку.
– Да говори, не молчи, что?! – выдохнула я.
– Тебе все говорить как есть? – выдавил из себя Андрей, и стало ясно, что воздуха ему не хватает, говорить элементарно тяжело.
– Да… Конечно… Говори! Не молчи!
– Хорошо, – медленно произнес Андрей.
– Ты только скажи: она беременна? – почему-то выпалила я.
– Нет, не волнуйся, нет…
– Говори дальше… – я уже знала, что все плохо.
– Только не перебивай, – все еще тяжело дыша, сказал муж.
– Я постараюсь.
– Так… Сейчас расскажу коротко, а вечером подробно…
– Я слушаю, говори…
– Только обещай мне не расстраиваться, – продолжал тянуть Андрей.
– Обещаю…
– Она не хочет с нами общаться больше никогда… Потому что ты все время врешь, передергиваешь то, что она о себе тебе рассказывает… Делаешь это для того, чтобы я к ней плохо относился. Она все эти годы боролась с тобой, а теперь устала и не хочет поддерживать отношения с нами. Я спросил про себя… Говорю, ну хорошо, Катю ты назначила плохой, а я? А она, не моргнув, ответила, что со мной разговаривать бесполезно, потому что я все равно ничего не решаю, я – подкаблучник… Положила на стол ключи от нашей квартиры… Встала и пошла к выходу. Я рассчитался, догнал ее уже на улице, спросил:
«Почему не хвастаешься обновкой?»
«Какой?»
«Почему не рассказываешь, что машину купила?»
«Купила и купила, тебе зачем это знать? – она сказала это совершенно хамским тоном рыночной торговки, правда, потом сразу спросила: – Вам что, какая-то бумага из ГАИ пришла?»
«Неважно, откуда я это знаю, важно то, что машина куплена тобой в кредит как москвичкой и зарегистрирована по нашему адресу…»
«Я там прописана, и я имею на все это право», – отчеканила Аля, развернулась и, не прощаясь, ушла.
Андрей замолчал. Молчала и я. Молчала от страха. Мне было страшно от того, какая картинка сразу всплыла в моем скорее всего тогда уже больном воображении: змея… Змея, которая заползла в дом… Она отогрелась. Сбросила шкуру, похорошела и, уползая назад в свой гадюшник, заплевала все вокруг своим ядом…
Нет… Есть одна маленькая деталь: я сама открыла дверь и приветливо пригласила это существо заползти в мой дом. Более того, расставила везде мисочки с молоком… Создала, что называется, условия…