Испытание славой
Шрифт:
— Анну жаль, — вздохнул он, — девочка не заслужила такой судьбы.
— Я поговорю с Джованни, — пообещал ему я, — и намекну, что мир невечный и за всё придётся платить в своё время сполна.
— Да, благодарю тебя Иньиго, — Просперо Колонна тяжело вздохнул, — хорошо, у меня и правда нет выбора, со смертью Каликста III против нас восстали все крупные семейства Рима, я не могу носа высунуть теперь из дома.
— «Я промолчу, что вы сами в этом виноваты. — хмыкнул я про себя, не став разумеется озвучивать вслух свои мысли».
— Ваше слово, ваше преосвященство?
— Клянусь проголосовать
— Тогда благодарю вас ваше преосвященство, я тогда обратно к Орсини, — покивал я, — чтобы они и завтра на вас не напали.
— Благодарю тебя Иньиго, — вздохнул кардинал, вставая, чтобы меня проводить.
Нас увидела и подошла Анна, которая удивлённо посмотрела на мой дорогущий флорентийский костюм и чёрного слугу.
— Всё бегаете на побегушках, синьор Карлик? — холодно поинтересовалась она у меня.
— Найдите себе хорошего портного, синьорина Анна, — вежливо ответил я ей недрогнувшим голосом, — вы выходите замуж.
— Что? Как? Когда? — её глаза расширились, но я простился с кардиналом и вышел на улицу. Моя маленькая месть девушке, которая слишком много о себе возомнила, состоялась, так что каждый получит то, что заслужил.
Поездка до дома Орсини была недолгой и хотя на улице стояла темнота, меня приняли без малейших промедлений.
— Кардинал Колонна, разумеется, согласился, — объявил я им, — только был очень зол на свадьбу дочери и склеп для ваших предков.
Орсини все довольно улыбнулись.
— Это он ещё не знает размер репараций, которые мы с него запросим, — заметил граф Наполеоне.
— Они будут большими, но подъёмными для его рода, синьоры, — вежливо заметил я, — лучше сразу определитесь с суммой, чтобы наша сделка не сорвалась по этой причине. Я конечно обеими руками за унижение Колонна, но квасцы для меня важнее.
— Хорошо, Иньиго, мы оценим их финансы, — вздохнул кардинал, — и постараемся пройтись по грани.
— Благодарю вас синьоры, с вами приятно иметь дело, — низко поклонился я и попрощался, и когда выходил, то позвал Джованни, который тихо наблюдал за нашим разговором с главами родов, разных веток дома Орсини.
— Синьор Джованни, вы знаете, что я симпатизирую вам с самой нашей первой встречи, и я помню, что вам понравилась синьорина Анна, — тихо обратился я к нему, — поэтому и попросил добавить её в эту сделку, но я надеюсь вам не нужно говорить о том, что когда она станет вашей женой, вы будете нести за неё ответственность? И эта ответственность будет много больше из-за того, что она Колонна?
— Я понимаю синьор Иньиго, и боюсь этого, сама мысль, что я буду женат на одной из их рода страшит меня, — признался он мне, но явно больше в смущении, чем в злости.
— Я подарю вам дом, — пообещал я ему, надеясь, что не разорюсь в скором времени от подобных подарков, — всё же я это устроил и несу ответственность за вас обоих.
— О, синьор Иньиго, это очень щедро с вашей стороны! — удивлённо вскрикнул он, — но да, нам лучше будет жить с ней отдельно, здесь слишком будет много желающих что-нибудь подсыпать ей в вино.
— Если это произойдёт, синьор Джованни, —
строго сказал я, — разгорится такая война, которая закончится полным исчезновением одного из родов. Я надеюсь, вы отдаёте себе в этом отчёт? Анна — наследница, её смерть вам никто не простит.— Да, понимаю синьор Иньиго, — тяжело вздохнул он, — поэтому рассчитываю и на вашу поддержку.
— Она у вас есть, мой друг, — я похлопал его по руке, — так что готовьтесь и до встречи.
— До скорой встречи, синьор Иньиго, — он вежливо поклонился и простился со мной.
Прежде чем попасть домой, я поздно ночью заехал в дом к кардиналу Сиены, который не спал и встретил меня на пороге. Я строго поклонился ему и официальным тоном сказал.
— Святейший отец, простите, что отвлекаю вас так поздно.
Его глаза расширились.
— Ты набрал десять голосов, Иньиго? — с волнением спросил он.
— Да Святой отец, — улыбнулся я, — завтра я на всякий случай поговорю с другими кардиналами, чтобы у нас было абсолютное большинство, но определённо нам есть чем с вами гордиться.
На глазах кардинала показались слёзы, он подошёл и обнял меня.
— Ах, Иньиго, я наконец смогу сегодня заснуть спокойно, спасибо что заехал.
— До завтра, Ваше святейшество, — снова поклонился я ему, — надеюсь принести вам также хорошие новости.
Вернувшись домой во дворец Торквемады, я застал не спящей только Паулу, все остальные давно спали. Девушка преданно бросилась ко мне, помогла переодеться и вытерла меня мокрыми полотенцами, а затем сухими, поскольку мыться было уже поздно, на улице было ближе к утру, чем к ночи.
— Выглядите довольным Иньиго, — девушка уложила меня в кровать и подоткнула одеяло, затем легла рядом.
— Не знаю как, но я уговорил Орсини и Колонна помирится, — покачал я головой, — да, до самого перемирия ещё далеко, но ещё утром никто даже не рассматривал саму такую возможность.
Паула пододвинулась и обняла меня, прижавшись к спине.
— Что? — спросил удивлённо я, почувствовав, как намокает моя ночная рубашка.
— Когда вы вырастите, я постарею, — сквозь слёзы ответила она, — женская красота словно краткий миг и вы тогда прогоните меня от себя.
— Ну вот ещё что, — хмыкнул я, — ты будешь старенькая, беззубая, а я молодой и красивый, кто мне пироги будет готовить?
Рука меня обнимающая тут же исчезла, от спины моей отодвинулись и даже вроде отвернулись в другую сторону.
— Паула?
В ответ была тишина.
— «М-да, похоже навыки успешного переговорщика мне ещё определённо нужно будет отточить, — понял я, закрывая глаза».
Утром я проснулся один, что странно, Паулы рядом не было, обычно она всегда просыпалась рядом и выходила со мной из комнаты вместе, чтобы это видели все, но оставив размышления, куда она пропала, я позвал Алонсо и сказал принести письменные принадлежности и мой набор для живописи. Когда он принёс всё требуемое, я стал накидывать портрет дочери Якопо Орсини, которую видел вчера, а когда он был готов, на оборотной стороне написал всего несколько строк, затем сложил его, запечатал в отдельный лист бумаги и скрепив сургучом, протянул Алонсо.