История Мариан

Заставить Арианну раскрыться и обсудить её работы не составило большого труда. Джейсон непринуждённо вставил несколько личных вопросов. Мы убедились: на может свободно сделать небольшой перерыв в работе, не вызывая подозрений. Она одинока, живёт отдельно от родителей, а её работа предполагает частые командировки.

Я осторожно начала в общих фразах объяснять ей, зачем мы пришли – что хотим предложить ей исследовательский проект, открывающий новые горизонты и поддерживающий её теорию возникновения языков, что хотим показать нечто интересное – когда она вскочила и объявила (большей частью Джейсону), что была невнимательной хозяйкой и не предложила нам кофе. Арианна настояла, чтобы мы продолжи-ли разговор в небольшой кухоньке.

Думаю, я угадала назначение голубой корзины на столешнице.

– Арианна, это… черви?

– О… да. – Когда она смущалась, венгерский акцент проступал в её речи. – Это для кофейной гущи и остатков пищи. Компост я использую для своего сада.

– Это твоя идея? Милая, это замечательно! – сказал Джейсон, широко раскрыв глаза. Арианна смущённо зарделась. Я ей сочувствовала и старалась не рассмеяться – Джейсон действовал так на всех женщин, особенно на молоденьких.

– Вообще-то, - продолжила она, видя наш энтузиазм, - сначала все смеялись надо мной, теперь их подкармливают. Даже старый профессор Темпкин зовёт их нашими зверьками, - с гордостью добавила она. – Что вы хотите показать мне?

Она повела нас обратно с чашками горячего крепкого венгерского кофе.

– Сначала, - предупредила я, - ты должна обещать, что сказанное здесь не пойдёт дальше этой комнаты, по крайней мере на ближайшие несколько месяцев. Этот проект очень щепетильный. Как исследователь, ты должна понимать возможную опасность как для самого исследования, так и для его объекта, если его преждевременно обнаружат. С неосторожным словом или брошенным замечанием может быть потеряно бесценное знание.

– Конечно, я понимаю, - осторожно, но с энтузиазмом сказала Арианна.

– Тебе придётся взять отпуск, скажем, на ближайший месяц под благовидным предлогом, не раскрывающим истинную суть твоей работы. Конечно же, мы компенсируем зарплату за это время и оплатим работу с нами. Даже если ты откажешься от нашего предложения, ты должна обещать не рассказывать никому об этом.

– Я обещаю, - решительно произнесла она. – Что это? Прошу, объясните.

Я посмотрела на Джейсона. Отсюда уже не будет пути назад. Он едва заметно кивнул.

– Думаю, нам лучше присесть, - посоветовала я. Глубоко вдохнув, я вытащила из сумки книгу Джейсона. Осторожно открыв, положила её на стол Арианны.

Она благоговейно притянула к себе книгу; её глаза стали вдвое больше.

– Арианна, если я скажу, что существует древняя культура, затерянная в глуши… - начала я.

Мы проговорили до позднего вечера.

***

9 ноября.

Нам также нужен доктор. Не только для того, чтобы эльфы передали ему свои знания, но и для нашей безопасности. Конечно, Ломион или Халдир не смогут передать свои кажущиеся волшебными целительные силы. Зато мы изучим лекарственные растения. Я тут же вспомнила Джоэля Мартина.

Джоэль был блестящим студентом медицинского, а я - архитектурного университета. Мы встретились в одной и той же аудитории. Я собиралась изучать основы деревенской архитектуры, Джоэль искал научную основу в лечении травами и рассказах повитух. Официальная медицина тогда смеялась над этой глупостью. Он намеревался доказать ошибочность этих взглядов. Не уверена, что мы получили то, к чему стремились, но зато узнали друг друга.

Джоэль обладал мрачной привлекательностью, был настойчивым и считал, что медицина должна развиваться как целостная наука задолго до появления понятия «велнес». Связь с ним я потеряла, когда он уехал из Беркли и продолжил изучение народной медицины в Аппалачских горах.

Я нашла его через бывших выпускников. Он работал в Университете при медицинском центре в Сан-Франциско, был исследователем и практикующим врачом. Я хотела выяснить, увлечён ли он ещё своей мечтой, как это было в колледже.

Мы с Джейсоном долго не могли установить с ним связь. Наконец мы поймали его, когда он подъезжал к своему дому неподалёку от северного побережья. К счастью, он меня вспомнил и пригласил в свой просторный домашний офис. Из окна открывался превосходный вид на пляж; стены были увешаны сертификатами, фотографиями и изделиями народных промыслов. Доктор Джоэль хорошо поработал на себя.

Семейных фотографий нигде не было; ни портрета жены, ни детей. Это не удивило меня. Джоэль был в отличной физической форме. Он уже начал седеть, но сохранил привлекательность. График его работы был напряжённым, а манеры выдавали эгоиста. Возможно, поэтому он не женился, несмотря на то, что был католиком.

От личных фактов я перешла к вопросам об исследованиях Джоэля в медицинском центре. Он был очень счастлив произвести на нас впечатление своими достижениями. Мы быстро поняли, что он отошёл от народной медицины и занимается хорошо оплачиваемыми исследованиями. Он с сожалением говорил о годах в Аппалачах – каким идеалистом тогда был, как пережил трудные времена, когда помощи ждать было неоткуда. Будто стараясь убедить себя, он заявил, что сейчас его труд ценят и хорошо оплачивают.

– Ты продался, Джоэль, - обвинила я его. – Ты позволил жизни, которой можно хвастаться, взять над тобой контроль. Ты позволил большим людям с большими деньгами приказывать тебе изучать то, что они хотят. Тебе ведь говорят, какие результаты ты должен получить?

Знаю, я была несправедлива к Джоэлю, но хотела его разозлить и увидеть ту увлечённость, которая была в нём раньше.

– Не верю своим ушам, - он возмущённо встал. – Я пригласил вас к себе домой, тебя и этого незнакомца, - он показал на Джейсона. – Для чего? Чтобы на меня накричали? Думаю, вам обоим стоит уйти прямо сейчас.

Нас с Джейсоном проводили по коридору до двери.

– Можешь не соглашаться, доктор, но ты знаешь: я права.

– Убирайтесь отсюда, - произнёс Джоэль, но по его тону было заметно – его задели за живое.

– Могу предложить новое начинание, Джоэль, второй шанс исполнить твою мечту, - настаивала я.

Я открыла записную книжку на странице с засушенным листом растения, из которого Гладрель готовила настои для Ломиона – растения, которое Джоэль мог знать – или наоборот, не знать, потому что никогда раньше его не видел.

Он уже почти вытолкал нас за дверь, но остановился и потянулся к книге. Я захлопнула её.

– Подумай, что ты сможешь узнать, Джоэль, и чему обучить студентов. Кто знает, какие болезни может излечить это растение? Вот моя визитка. У тебя есть неделя, чтобы позвонить, не больше. Одна неделя, Джоэль, и я расскажу тебе всё. И покажу, если пойдёшь со мной на пару месяцев.

Он закрыл за нами дверь.

– Я зашла слишком далеко и проболталась. А ты, Джейсон, даже не помог. Даже рта не раскрыл.