История Мариан
Шрифт:
Намереваясь сорвать остатки одежды, он продолжал безжалостно и со вкусом дразнить меня. Вдруг его рука остановилась, он приподнялся, не веря своим глазам. Я могла с лёгкостью прочесть его мысли. Не сдержавшись, я улыбнулась.
– Бельё?! – громко закричал он. Удивительно, как его не услышали во всём городе.
Его рот вытянулся в тонкую линию, ноздри раздувались. Он отодвинулся и одним движением сорвал остатки одежды и отбросил их. Он возвышался надо мной, очертания его тела освещало восходящее солнце; я восхищалась им, как всегда. Этот эльф связал себя со мной и только со мной.
Я посмотрела на него и весело
– Ты ещё одет.
Он наклонился с суровым взглядом. Я неторопливо развязала тесёмки. Не заботясь о том, чтобы снять их полностью, он придавил меня к полу твёрдо, но не причиняя боли.
– Ты моя, - глубоким бархатным голосом заявил он. Я автоматически приподнялась навстречу его движению, но он опять прижал меня к полу.
– Скажи, что ты моя, - хрипло потребовал он одновременно в моих мыслях и вслух. Он задержал мой взгляд, не двигаясь и не позволяя двигаться мне. Он тяжело дышал; его забавляло моё беспомощное положение. Отодвинувшись от меня, он пресекал любые мои попытки к движению, зная, что сводит меня с ума.
– Скажи, что ты моя, - повторил он, тяжело и отрывисто дыша сквозь сжатые зубы. Я трепетала от его близости, мне было не до размышлений. Каждая мысль, каждое движение сконцентрировано на нём; он тоже не был способен долго сдерживаться.
И как обычно, в безвыходных ситуациях я становлюсь по-идиотски непокорной. Я уставилась на него и ответила:
– Ты мой!
Его грудь содрогнулась от смеха и страсти одновременно; он крепко прижался ко мне, наконец позволив себе заняться со мной любовью. Я шептала его имя, кричала от удовольствия.
– Хорошо быть дома, amrun nin, - усмехнулся он.
Комнату заливал тёплый солнечный свет. Если такой сон повторится, то я сойду с ума, считая каждый час, каждую минуту до встречи с ним.
***
15 ноября.
Если бы я не знала, что мы на юге Чили, то подумала бы, что это Северная Калифорния. Здесь не так много дорог и людей. Вместо грабовых лесов – араукария чилийская. Похоже, кто-то взял побережье от солнечного Ньюпорт Бич до дождливого Орегона и перевернул его вверх ногами под экватором.
У северных границ национального заповедника Мальеко мы искали Роджера Мартинеса, но этот переселенец родом из Орегона был на выезде по приглашению службы Чилийского парка, поэтому мы отправились за ним в сопровождении одного из лесничих на вертолёте.
Мы застали его за сбором семян вековых сосен. Он приветственно помахал широкополой шляпой. Держа горсть семян, он поворачивал и рассматривал каждое из них, говоря сам с собой:
– Эти деревья не дают семян, пока им не исполнится почти 200 лет. Потом эти негодники прорастают почти год. Не хранятся даже в прохладном помещении. Им нужен хороший уход. Кто вы, чёрт возьми, и зачем пришли сюда? – хрипло прокричал он, наконец обратив внимание на Джейсона.
Устрашающий эффект, на который надеялся старик, был испорчен: приподняв соломенную шляпу, он вежливо обратился ко мне «сеньорита».
– Мариан, - ответила я.
Он вновь переключился на Джейсона. Тот представился, и мужчины обменялись крепким рукопожатием. Было очевидно, кого сеньор Мартинес посчитал за старшего.
– Он плохо слышит.
Лесник Паласиос жестом показал что-то Мартинесу и направился к вертолёту.
– Вовсе нет, - уже тише проворчал Мартинес и посмотрел вслед
уходящему леснику ясным взглядом, который никак не соответствовал его 76 годам. Роджер Мартинес был стар, но при этом крепок и деятелен. В свободное время он проезжал марафоны на велосипеде. Мы с Джейсоном не сомневались, что он без проблем доберётся до Метентауронда, если нам удастся убедить его пойти. Это будет несложно, если показать ему мои тетради.Поступив в Университет, он изучал садоводство и генетику сельскохозяйственных культур. Он обнаружил, что может вырастить всё, что угодно, поэтому стал старшим садовником. Его раздражала сосредоточенность сельского хозяйства только на массовом и максимальном сборе урожая, и он бросил учёбу. Почему помидор не имел вкуса помидора?
Его тревожило сокращение числа видов растений. Крупные фермы выращивали три или четыре сорта томатов, остальные исчезли даже из огородов бабушки. Если эти сорта неизлечимо заболеют, если исчезнут зерновые, то что с нами будет? Поплывём против течения без весла?
– Разнообразие – не просто часть жизни, юный Джейсон. Оно спасёт нас как её часть.
Вот почему он собирает семена различных растений везде, где только можно: в садах, парках, горах и болотах. Кто-то должен был этим заняться, так почему бы не он? Он продавал семена почтой; ему присылали семена растений со всего мира. Его коллекция была самой большой в Западном полушарии. На него работали более двадцати садовников; некоторые из них действительно понимали, чем занимаются, и лишь немногие знали: ты не просто садишь семя в землю и поливаешь его. С растениями надо разговаривать, прислушиваться к ним.
Я согласно кивала. Роджер Мартинес понравится Гладрель.
– Когда-нибудь, - продолжал поучать нас Мартинес, - найдут лекарство от рака – какой-нибудь компонент в редком, исчезающем растении – и придут за ним ко мне.
Даже сейчас учёный из Бразильского университета сновал по саду с микроскопами и другими приборами.
Как только он переехал в Чили, где родились его родители, он полюбил это место и поклялся никогда не возвращаться в Штаты.
– Без чьего-нибудь совета там даже высморкаться нельзя. Слишком много юристов и мало здравого смысла.
Почему мы вдруг решили, что сможем уговорить его вернуться?
Джейсон произнёс самым подкупающим тоном:
– Pero tiene una familia en Oregon, no?
– Конечно, есть, - буркнул Мартинес. – Сын, который хорошо устроился, хорошенькая невестка и замечательный внук. Но что из этого? Они навещают меня каждый год.
– Семена, - начала я.
– Что? – Мартинес покосился на меня.
– Семена! – громче повторила я.
– Совсем не обязательно кричать, - проворчал он, качая головой. – Что ещё за семена?
Наконец-то я смогла заинтересовать его.
– Не знаю, сеньор Мартинес, - ответила я и открыла тетрадь и гербарий, положив их на землю. – Может, вы скажете.
– Я… я никогда такого не видел, - сказал он, дотрагиваясь до мягкой ворсистой поверхности листа. – Где вы его нашли?
Я посмотрела на Джейсона. Тот кивнул.
– Мы отведём вас туда, - сказал Джейсон. – Только не рассказывайте об этом ни сеньору Паласиосу, ни кому-то ещё.
– Молодой человек! – воскликнул сеньор Мартинес, поглядывая на лесника в вертолёте. – Я, может, и старик, но не дурак. И меня зовут Роджер, так что обращайтесь.