История Мародеров
Шрифт:
– Ага, - Джеймс гордо продемонстрировал полупрозрачную легкую мантию.
– Мне отец подарил. Он говорит, что это единственная в своем роде мантия - без срока действия. Передавалась в нашей семье из поколения в поколение.
– Так вот почему вы никогда не попадаетесь… - Ремусу многое стало понятно.
– Именно. Пошли - погуляешь с нами.
– Не-е, мне еще эссе по трансфигурации надо дописать.
– Да брось ты учиться. Сколько можно? Нужно же и отдыхать когда-то, - беспечно возразил Сириус.
– Но если я не успею…
– Мы тебе поможем.
На это сказать уже было нечего. Да и не хотелось, если честно.
– Ну ладно.
– Йес!
– мальчишки впечатали друг другу в ладонь.
И вот они идут по коридорам ночного Хогвартса, втроем спрятавшись под одной мантией. Коридоры освещались только неровным светом факелов, от которого по стенам и по полу плясали рваные тени. От этого было немножко страшно, но жутко интересно. Кругом ни души, только портреты на стенах, впрочем, большинство из них спало, да доспехи и статуи в нишах.
Что касается доспехов, то они были самые обыкновенные, а вот статуи и картины встречались весьма интересные. Так в одном из коридоров шестого этажа они минут пять разглядывали картину с рыцарем верхом на ослике. Ослик был упитанный и лоснящийся, а вот рыцарь, напротив, худой и изможденный - доспехи на нем прямо висели, если, конечно, такое можно сказать про доспехи. Рыцарь спал прямо в седле, склонив голову на шею своего ослика, и пика, которую он держал в руке, волочилась по густой траве, сшибая головки цветов. А на пятом этаже они наткнулись на статую горбатой одноглазой ведьмы, жутко уродливой. И зачем вообще она здесь нужна такая страшная?
Поглазев на картины и скульптуры, мальчики занялись изучением траекторий перемещения лестниц. Они просто вставали на первую попавшуюся лестницу и ждали, пока она начнет перемещаться - пытались выяснить закономерность. В итоге, накатавшись и насмеявшись, пришли к выводу, что перемещаются они абсолютно хаотично, без всякой логики.
И вот, когда они уже собирались возвращаться, в коридоре раздались шаркающие шаги. На секунду мальчишки замерли.
– Прячемся!
– шепотом скомандовал Сириус и потянул всех к ближайшей нише.
Вжавшись в нее под мантией невидимкой, они наблюдали, как по коридору прошел завхоз Филч - не слишком приятный человек, а особенно для нарушителей правил. Перед ним, задрав хвост, гордо шествовала его кошка миссис Норрис - жутко худая и жутко вредная. Рядом с их нишей кошка остановилась и стала подозрительно обнюхивать воздух. Мальчишки затаили дыхание. Миссис Норрис повернулась к хозяину и мяукнула с такой интонацией, что создавалось впечатление, будто она с ним разговаривает.
– Что там, моя хорошая?
– проскрипел Филч, приблизившись к их нише.
Кошка тоже приблизилась к ним и, снова понюхав воздух, вдруг, зашипев, отпрыгнула назад. «Почуяла оборотня», - догадался Ремус. Животные часто на него так реагировали. Филч, не понимавший, что так обеспокоило его спутницу, протянул руку. Когда он уже вот-вот должен был их коснуться, Джеймс выдохнул:
– Бежим!
– и, схватив их за руки, рванул прочь от Филча.
– Стоять!
– раздался позади крик завхоза.
– Шпана малолетняя!
Что было сил они неслись по коридору и только мантия развевалась позади. Разбуженные картины провожали их сонными недоуменными взглядами. Заскочив в первую попавшуюся дверь, они привалились к ней спиной и без сил сползли вниз. Пару минут мальчики пытались отдышаться, а потом, посмотрев друг на друга, расхохотались. Все трое. Ремус чувствовал,
что между ними уже словно появились невидимые нити, связывающие сердца троих мальчишек. Нити дружбы.– Ну и куда мы попали?
– первым начал осматриваться Сириус.
Помещение действительно было странное. Явно не класс, но и не чулан. Небольшая комнатка, в которой не было ничего, кроме двух дверей, в одну из которых они влетели.
– Предлагаю посмотреть, куда ведет вторая дверь, - внес предложение Джеймс.
– Вам что мало?
– попытался остановить их Ремус.
– Ну, обратно мы сейчас выйти не можем - Филч наверняка нас еще ищет. Не сидеть же здесь как дураки.
Сириус покивал, соглашаясь с другом. Ремус усмехнулся - авантюристы! Но самое забавное, что в их обществе у всегда спокойного и рассудительного Ремуса тоже просыпалась какая-то авантюрная жилка. Впервые в жизни захотелось пошалить.
За дверью обнаружилась лестница.
– Интересненько!
– хором произнесли Джеймс и Сириус.
Ремус снова усмехнулся - они и мыслят-то одинаково. Чисто близняшки.
Лестница была длинной и крутой, покрытой пылью и паутиной. И когда они уже начали задыхаться, она уперлась в небольшой люк. Который к счастью (или к несчастью, это уж как посмотреть) оказался незапертым. Первым наружу вылез Сириус и замер в проходе.
– Ты чего?
– подтолкнул его Джеймс и, отодвинув друга, замер сам.
Ремус вылез последним и в свою очередь замер. От восторга. Лестница привела их на крышу Хогвартса. Перед ними расстилался школьный двор, на который желтыми пятнами падал свет из окон замка; квиддичное поле, едва различимое в темноте; далеко простиралась черная громада Запретного леса. С другой стороны вдали светился огнями Хогсмид. А над ними… Над ними в темном ночном небе сияли мириады звезд. Если поднять голову, казалось, что ты медленно плывешь в звездном море.
– Вау!
– выразил Джеймс общие эмоции.
Несколько минут они просто молча смотрели на звезды. Восхищенное молчание прервал Сириус:
– Надо исследовать новую территорию, раз уж попали сюда, - в предвкушении приключения глаза у него сияли, что те звезды.
– Точно!
– согласился Джеймс с точно таким же блеском в глазах.
– А если мы отсюда навернемся?
– засомневался Ремус.
– Не навернемся, - беспечно отмахнулись ребята.
По крышам они лазили чуть ли не всю ночь. В итоге вернулись в спальню под утро и как следствие не выспались, опоздали на завтрак и чуть не опоздали на трансфигурацию. Явились они одновременно со звоном колокола - сонные и с синяками под глазами, чем вызвали подозрительный взгляд профессора МакГонагалл. Но все трое были чрезвычайно довольны своим ночным приключением.
* * *
Питер в одиночестве брел по коридору. С той ночи, когда Ремус шастал вместе с Джеймсом и Сириусом неизвестно где до самого утра, он как-то естественно влился в их компанию. Теперь они всегда ходили втроем, после уроков куда-то исчезали, а Питер остался в одиночестве. Теперь он уже не смел ходить за Ремусом, как делал это поначалу. Хоть и сидели они по-прежнему вместе, но Питер был уверен, что мальчишки сели бы втроем, если бы могли поместиться за партой. Но парты были рассчитаны на двоих и Ремус оставался с Питером. Стало еще более обидно: чем этих шумных авантюристов привлек тихоня Ремус, вечно сидящий за очередной книгой? И чем Питер хуже?