История тела сквозь века

Жнецы. XV век до н. э.

Первые земледельцы оказались столь же (а то и более) агрессивными, как их предки-кочевники. У крестьян уже появляется личное имущество, и им нужна земля для возделывания. Если соседи захватят пастбище или поле, то община погибнет от голода, а значит, теперь уже не оставалось возможности для компромиссов и уступок. Так, в случае с другой культурой, культурой риса, подобное насилие было прекрасно воспроизведено в великой картине японского режиссера Акира Куросавы «Семь самураев».

Сначала прославленный режиссер намеревался сделать фильм-притчу об одном дне из жизни самурая, проследить все поступки героя вплоть до вечера, когда герой должен был совершить ритуальное самоубийство из-за небольшого промаха, допущенного в течение этого дня. Но сценарий не складывался. Куросава поручил своим помощникам найти исторический сюжет из эпохи древней Японии. И они такую историю нашли. Примечательно, что речь в ней шла о защите от разбойников урожая риса. Сюжет фильма: деревня ждет налета бандитов; крестьяне хотят защититься и нанимают самураев. Но так как денег на оплату услуг у них нет, они ищут только бедняков-ронинов – самураев без хозяина, готовых работать за еду. Защита урожая риса и становится главным мотивом, толкающим людей на подвиг. Рис как древняя сельскохозяйственная культура сам по себе несет в себе немалый сакральный смысл, чтопомогло великому режиссеру придать простому экшену глубокий философский смысл.

Здесь следует отметить, что все Средневековье – это власть пахотной земли. Именно за нее ведутся войны, именно земля, на которой произрастают злаки, определяет всю систему феодализма. Термин «феодализм» происходит от латинского feudum. Феодом в Средние века называли владение, предоставляемое собственником земли какому-либо лицу при условии выполнения определенных обязанностей (повинностей). На его территории находилось некоторое количество участков земли, принадлежащих непосредственным производителям (крестьянам).

Феод получал представитель правящей элиты, господствующего класса на условиях выполнения определенных повинностей (прежде всего военной службы) в пользу верховной власти, выступавшей в качестве верховного собственника земли. Верховный собственник (сеньор) как бы передавал часть своей собственности или часть прав, связанных с этой собственностью, своему вассалу (буквально означает «слуга»). Держатель феода – феодал – получал право присваивать себе часть продукта, созданного непосредственными производителями на территории его феода. Таким образом, это была условная и расщепленная собственность. Условное держание называлось бенефицием, леном (в Германии), фьефом (во Франции), фи (в Англии). Наделение землей называлось инвеститурой. Вассал давал клятву верности своему господину – сюзерену, сеньору. Он должен был выполнять военную повинность (40 дней в году бесплатно), участвовать в суде своего господина, а также делать денежные выплаты в определенных случаях: для выкупа господина из плена, в случае свадьбы старшего сына и т. п.

Как пишет Эрнест Лависс: «Во всей цивилизованной Европе господствуют крупная поземельная собственность, наследственные держания, оброк и барщина; они распространяются на западе вплоть до гор Уэльса и Шотландии, на юге – до мусульманских государств, а на восток продвигаются все далее и далее, до территории славян»(Эпоха Крестовых походов). Общество разделилось таким образом на два класса: на массу крестьян, водворенных в крупных поместьях, и на землевладельческую аристократию, состоявшую из двух групп: из военных и людей церкви.

В доисторические времена охотники-собиратели попросту перебирались на другое место, если их прижимали сильные соседи, но для деревни переселиться под натиском врага значило бросить поля, дома и амбары, а это означало лишь одно – голодную смерть, потому крестьяне предпочитали биться до конца. Такая связь с землей рождала в людях стремление к героическому, а герой, по мнению Зелинского, выходит из культа покойника. Хтоническое начало в мировой мифологии означает связь с землей или почвой.

Хтонические существа (от греч. ????, «земля, почва») или хтонические чудовища во многих религиях и мифологиях – существа, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство и т. д. Среди характерных особенностей хтонических существ традиционно выделяют звероподобие, наличие сверхъестественных способностей, органично сочетающееся с отсутствием созидательного начала, и оборотничеством.

К хтоническим существам относились также умершие предки, живущие в загробном мире (преисподней). Хтонический характер имеют и соперники демиурга – владыки преисподней. Сама земля в ряде традиций представлялась как хтоническое существо: растительность – шерсть, ноги – полуострова и т. п.

Хтонические черты имеет образ богини-матери, мифической прародительницы, связанной также и со смертью (хаосом). Археология дает нам поразительные свидетельства всеобщего распространения культа Богини-Матери в эпоху каменного века. На огромном пространстве от Пиренеев до Сибири и по сей день находят женские фигурки, вырезанные из камня или кости. Все эти изображения, древнейшее из которых найдено в Австрии, условно называют «венерами». Всех их объединяет одна важная черта. Руки, ноги, лицо – едва намечены. Главное, что привлекает первобытного художника, – это органы деторождения и кормления. Связь с землей, с этой хтонической силой у первобытных народов здесь налицо.

Но и в Древней Греции подобная связь с родной почвой, с обработанной плугом землей очень многое определяли в этой культуре. Заслуживающей внимания представляется точка зрения К. Даусона, который, исходя из мысли о двойственной (духовной и материальной) основе любого общества, подчеркивал роковую роль «античной урбанизации». Перемещение главных сил нации в города, по его мнению, нарушило связь человека с природой и подорвало его жизненные силы. Именно это привело к кризисам, которые постигли греческий мир сразу же после взлета при Перикле. «Когда эллинская наука, – говорит Даусон, – была в полном расцвете, жизнь эллинского мира снизу уже иссякла, под блестящей поверхностью философии и литературы высыхали источники народной жизни. Сила эллинской культуры зиждилась на региональном и аграрном основаниях. Гражданин был не только землевладельцем, но и крестьянином, и даже его религия была неотделима от фамильных склепов и гробниц местных героев. В глазах писателей классической эпохи типичным греком был не софист или речистый левантийский торговец, а грубый акарнийский крестьянин и не менее его – сельский дорийский аристократ, “человек, сражавшийся при Марафоне” или Платее.

Но за два столетия, отделявшие Персидские войны от эллинистического периода, греки перестали быть земледельческим народом, превратившись в нацию горожан… Отсюда вырождение греческого типа. Народ был представлен теперь не гражданином-солдатом, повергнувшим в прах могущество Персии, а “голодным греком” Ювеналовых сатир, мастером на все руки от риторики до пляски на канате». И на смену античному миру, во многом миру городскому (Рим как вечный город и латинская поговорка: «Все дороги ведут в Рим») пришли варвары, представители германо-скандинавских племен, будущих крупных землевладельцев и таким образом установилась средневековое земельное хозяйство. По мнению Жака Ле Гоффа, в результате нашествия германских племен «появились могущественные и слабые, богатые и бедные, которые легко превращались в крупных и мелких землевладельцев на занятых или захваченных ими землях» (Цивилизация средневекового Запада).

Герой же, согласно германо-скандинавской традиции, всегда отличается «добровольным стремлением к смерти». Но еще задолго до Средневековья, в эпоху Античности, появляется категория трагического, которая дает знать о себе в таких шедеврах, как «Илиада» Гомера, «Энеида» Вергилия, в Книге Царств Библии, в «Песни о Нибелунгах», а в новое время в романах-эпопеях Л.Н. Толстого, М. Шолохова, В. Гроссмана, Н. Казандзакиса, В. Льосы и многих других. Об этой мифологической составляющей писал еще выдающийся ученый Мирча Элиаде. Он говорил о таком мифологическом мотиве, как город и родная земля, которые надо защищать до последней капли крови, потому что и у родной земли, и у родного города, согласно законам первобытного мышления, есть свои сакральные, или небесные прототипы.

Питер Брейгель старший. Жатва. 1565

Пшеница давала гораздо больше калорий на единицу площади, чем все прежние источники пищи, и Homo sapiens начал размножаться по экспоненте. Примерно за 13 тысяч лет до н. э., когда люди питались дикими растениями и охотились на диких животных, в Иерихонском оазисе Палестины могла прокормиться кочующая группа из ста особей. Около 8,5 тысячи лет до н. э., когда на смену диким растениям прошли пшеничные поля, тот же оазис уже поддерживал жизнь тысячи человек.