Итальянский след

– Андрей, давай подъедем чуть поближе, а то мы вроде стесняемся, последними стоим.

Андрей включил мотор и подъехал так близко, что «Волга» оказалась ближе всех машин, метрах в пяти от женщин.

– Что, Паша, – спросил Халандовский, – дрогнула все-таки душа? Засосало под ложечкой?

– Ага, – кивнул Пафнутьев. – Еще как засосало.

– Тогда вперед!

– Значит, так, ребята, – проговорил Пафнутьев негромко, – я, пожалуй, решусь… Есть тут одна раскрасавица, которая сразу мне приглянулась, но врожденная робость не позволяла вот так сразу идти на абордаж.

– Есть силы, которые преодолевают робость, да, Паша? – спросил Халандовский.

– Есть, Аркаша, оказывается, есть такие силы, они, похоже, пробудились во мне и клокочут со страшной силой. Вы тут потеснитесь немного, я же не один вернусь.

– Знаешь, Паша, – сказал Худолей, – я тоже выйду. Останусь здесь.

– Тоже силы пробудились? – поинтересовался Андрей.

– Да, Андрюша. Клокочут. И рвутся наружу.

– Надо выпускать.

Когда выходил из машины Пафнутьев, одновременно с ним, чтобы не привлекать внимания, вышел и Худолей.

– Куда?! – успел крикнуть ему вслед Халандовский.

– Надо, – Худолей успокаивающе махнул рукой. – Меня не ждите. Позвоню.

Если Пафнутьев направился к залитым светом женщинам, то Худолей нырнул в темноту и тут же растворился среди машин, полувытоптанного кустарника, мусорных ящиков.

Неторопливо и обстоятельно, походкой, которая выдавала человека, принявшего решение, Пафнутьев подошел к одной из женщин, улыбнулся, развел руки в стороны: дескать, простите великодушно, но нет сил совладать с собой. Женщина тоже улыбнулась, тоже развела руки в стороны, но ее жесты были скромнее пафнутьевских, да и в поведении чувствовалась зависимость, подневольность. Она как бы не была свободна в своем решении. Из машины было видно, как женщина, что-то сказав Пафнутьеву, беспомощно оглянулась по сторонам.

И тут же из темноты появился спортивного вида поджарый человек, который недавно разговаривал с Худолеем.

– Познакомились? – спросил он, подходя.

– И даже более того, – улыбнулся Пафнутьев. – Вступили в сговор. Как видите.

– Надеюсь, не преступный сговор? – поддержал шутку обладатель роскошного голоса.

– Именно преступный! – Пафнутьев сделал страшные глаза. – Но мы не намерены от него отказываться!

– Это прекрасно! В таком случае отойдем в сторонку, – и он галантно взял Пафнутьева под локоток и вывел из светлой полосы. – Аванс составляет тысячу рублей. Готов эту сумму принять немедленно.

– Нет проблем, – Пафнутьев вынул из кармана деньги, повернувшись к свету, отсчитал и протянул их парню.

– Остальные вручите вашей избраннице, когда будете прощаться, – сказал парень, пряча деньги в карман.

– А сколько остальных?

– Два аванса.

– Крутовато!

– Зато мы гарантируем здоровье, обхождение, воспитание и даже усердие, если позволите мне употребить это слово.

– Усердие – это хорошо, – кивнул Пафнутьев и, взяв женщину под руку, повел к машине. Он открыл заднюю дверцу, пропустил свою избранницу вперед, втиснулся вслед за ней и захлопнул дверцу.

– Вас трое?! – ужаснулась женщина.

– Нет, я один, – успокоил ее Пафнутьев. – Остальные – это так, попутчики, – сказал он с некоторым пренебрежением. – Болельщики. Они не представляют для нас с вами никакого интереса.

– А ты, Паша, не говори так, не говори! – зачастил Халандовский. – Мы с Андреем еще ничего ребята, совсем ничего! Да, Андрей?

– Мы – обалденные!

– Если так, то знакомьтесь, – сказал Пафнутьев. – Эту девушку зовут Оля. Сегодня днем она угощала меня чаем, когда я навещал нашу подружку Пахомову. А тут вдруг такая неожиданная встреча вечером, под весенним дождем… Чего в жизни не бывает, ребята, чего только не бывает, – сказал Пафнутьев с тяжким вздохом. – Поехали, Андрюша, нам здесь больше делать нечего. Худолей не вернулся?

– Растворился в темноте, – сказал Халандовский. – Сказал, чтоб не ждали. Обещал звонить.

– Если обещал, позвонит, – рассудительно заметил Пафнутьев. – Он такой… Всегда держит слово. Хотя некоторые в нем сомневаются. Я имею в виду Шаланду. Шаланда ревнует. Его раздражает способность Худолея предсказывать появление трупов на городских улицах. – Пафнутьев продолжал бормотать, а Андрей тем временем выехал на проспект, но едва хотел втиснуться в общий поток, Пафнутьев его остановил: – Стоп, Андрюша! Задний ход. Забыл одну вещь… Вернемся на минуту во двор.

– Вернемся, – Андрей резко сдал назад, проехал арку и остановился в полном недоумении – двор был совершенно пуст.

Темный, мокрый, продуваемый ночным весенним ветром. Ни единой машины, ни одного человека во дворе не было.

– Кажется, мы заблудились, – неуверенно проговорил Пафнутьев.

– Мы правильно приехали, – сказала Оля, до сих пор не проронившая ни слова. – Так всегда бывает.

– Но только что здесь было полно народу, больше десяти машин, прекрасные женщины, потрясающие мужчины, яркий свет, как поется в народной песне – смех, веселье и суета… Неужели это возможно? Такое ощущение, что нас здесь не было год, хотя я уверен, что мы вернулись через пять минут.

– Так всегда бывает, – повторила Оля. – Наверное, Игоря что-то спугнуло. Его могли предупредить по мобильнику.

– Этого хмыря зовут Игорь? – уточнил Пафнутьев.

– Да.

– А что его могло спугнуть?

– Может, облава готовилась. Но у него везде свои люди, его всегда предупреждают.

– Это правильно, – одобрил Пафнутьев. – Везде должны быть друзья, да, Аркаша?

– Совершенно с тобой согласен, Паша. Только так. И никак иначе.

– Мы тебя, Аркаша, сейчас забросим домой, а завтра созвонимся, если не возражаешь.

– Но ведь у меня там кое-что осталось…

– Чуть попозже.

– Как скажешь, Паша. Вот перед этим светофором я и выйду… Остановишь, Андрей, да?

– Как не остановить, если красный перед нами… Всего доброго, Аркадий Яковлевич.

– Паша, я ведь в хорошее место тебя свозил? – обернулся Халандовский с переднего сиденья.

– Прекрасное.

– С женщиной познакомился… Смотри, какая красавица! А как она на тебя смотрит, ты только взгляни, как на тебя смотрит! Ты не обижай ее, Паша, она хорошая.

– Я знаю.

Выйдя из машины, Халандовский тихонько притворил за собой дверь, постоял на тротуаре, дождался зеленого света светофора, махнул на прощанье рукой и неохотно зашагал к своему дому. Не хотелось, видимо, ему возвращаться одному в пустую квартиру, не хотелось.

– Куда, Павел Николаевич? – спросил Андрей.

– Не домой же…

– В контору-то поздновато…

– Пропустят.

– Если с этим сложности, могу кое-что предложить, – сказала Оля.

– Чуть попозже.