Из архивов частного детектива Стейси Браун

– Стейси, как вы думаете, сколько лет башне?

– Ну, если вы говорите, что пожар был лет сто пятьдесят назад… Думаю, не меньше ста.

– Двадцать.

– Как?

– Дяде нужно было большое помещение для музея, а, как вы понимаете, делать современную пристройку или объединять комнаты никто бы не разрешил. Поэтому сэр Томас вооружился старыми планами и картинами с видами, на которых башня ещё была цела и невредима, и сумел получить у местных властей разрешение на «восстановление исторического облика поместья». Поскольку информации о том, что и как было внутри, не нашлось, - пришлось заодно разрешить спроектировать помещения и оформить интерьер так, как дядя посчитал нужным. Думаю, местные чиновники пошли лорду Грею навстречу ещё и потому, что целый этаж планировалось отвести под музейную экспозицию.

– Возможно. Ну что, куда дальше меня поведёте, господин экскурсовод?

– Вон туда, через поле.

– А что там?

– Придём, узнаете.

***

– Мистер Каннингем, это ирисовое поле, конечно, потрясающе красиво…

– И венок вам очень идет, дорогая Стейси.

– … но вы можете сказать, куда мы всё-таки идём?

– Мисс Браун, не сердитесь. Я просто хотел сделать вам сюрприз.

– У меня было достаточно сюрпризов за последние дни.

– Честное слово, этот совершенно безобидный. Видите вон там, слева, деревья? Существует легенда, что много веков назад это была священная роща друидов: здесь собирались они в дни равноденствий, взывали к богам и силам природы, приносили человеческие жертвы. В самом сердце рощи, на поляне, окружённой могучими дубами – королями леса, - есть каменный лабиринт: тот, кто сумеет пройти его и ступит на центральную площадку ровно в полночь Великого Дня Открытия Тайн, сможет понять суть мироздания и услышать музыку сфер. Жаль только, никто не знает, на какое число и месяц современного календаря приходится этот магический день.

– Действительно, жаль. А что за камни на опушке? Тоже друидические мегалиты?

– Именно. Похоже, раньше здесь был алтарь…

– … на котором поклоняющиеся силам тьмы отступники-друиды приносили в жертву невинных дев и отважных юношей.

– Хорошо, что сейчас эзотерики мирные, только цветы и фрукты приносят.

– А что, здесь бывают эзотерики? Музыку сфер слушают?

– Ага. И тайны вселенной постигают. Егери говорят, все эти нынешние друиды слегка чокнутые, но мирные. Правда, в тёплое время года регулярно пытаются устроить оргии, дабы слиться с землей и напитаться ее силой, а потом душою взмыть к звездам и согреться в их лучах.

– И как, получается?

– Боюсь, что нет. Приземлённые и циничные егери разгоняют, иногда прибегая к помощи местных констеблей - тоже существ, магии не подверженных и никакой музыки сфер не слышащих.

– Бедные, бедные друиды… Не дают им оторваться, то есть просветлиться по полной. Бартоломью, а что там на алтаре?

– Опять туристы цветов натащили.

– Что-то многовато. Прямо как на свежей могиле…

Широкая алтарная плита, окружённая девятью небольшими камнями пирамидальной формы, на которых виднелись полустёршиеся руны и узоры, - была завалена букетами жёлтых, синих и белых ирисов.

– Красота какая! – Стейси достала смартфон, чтобы сделать фото, и вдруг заметила яркое красное пятно среди ирисов. – Бартоломью, а маки здесь растут?

– Маки? Ни разу не видел. А почему вы…

Частный детектив смахнула с плиты один букет, потом ещё и ещё. Каннингем стянул большущий, размером почти с алтарь, искусно сплетённый венок.

На каменной плите, раскинув руки, лежал наряженный в красно-чёрно-белое трико Арлекин. В каждом глазу марионетки торчало по арбалетному болту, по щекам змеились кровавые подтёки. Ещё пять болтов были вогнаны в грудь бедняги и соединялись переплетёнными белыми ирисами, образуя перевёрнутую пятиконечную звезду.

Глава 6

– Мистер Фримен сказал, когда приедет? – сержант Броди был бледен, но мужественно держался, видимо, по причине отсутствия кустов и уважения к священной друидической роще.

– Сказал, что постарается как можно скорее. Но от Лондона до Биттерберри – три с половиной часа, так что придётся вам, Энтони, поставить на страже констеблей до прибытия инспектора.

– Стейси, а больше Майкл ничего не говорил?

– Если исключить нецитируемое, сообщил, что теперь-то его начальство точно в хот-дог запихнет и без приправ слопает. Пойдёмте, Бартоломью, нам здесь делать нечего. Я уверена, что мистер Броди прекрасно справится без нас.

Сам мистер Броди был в этом, похоже, не уверен, но причин задерживать на месте преступления парочку у сержанта не было, поэтому юный Энтони ещё раз вздохнул и принялся развешивать запретительные ленточки на исписанных рунами камнях.

***

Майкл Фримен появился в особняке поздно вечером.

– Потому что, мать их так, отчёты – прежде всего! Их Господь создал в первый день творения, ещё раньше, чем преступников и работу.

До этого инспектор смотался на место преступление, осмотрел всё, что можно, оставил возле алтаря свою команду и, вернувшись в Биттерберри, с порога поинтересовался у дворецкого:

– Джон, у вас виски в доме найдётся?

Почтенный мистер Доусон пожал плечами и проворчал:

– Надеюсь, они не всё выпили.

– Кто?

– Мистер Каннингем и мисс Браун.

– Всё так плохо? Где они, кстати?

– Часа два назад я предложил им пойти погулять. По-моему, обоим очень нужно было проветриться и восстановить ясность мысли. И да, мистер Фримен, всё было очень плохо. Милорд нервничал, трясся, говорил, что всё нарочно так подстроили, чтобы его с ума свести.

– Что подстроили?

– Да беда-то случилась, когда вас рядом не было. Вы уж больше не уезжайте, господин инспектор. Нехорошие дела здесь творятся, очень нехорошие. Никогда такого в Биттерберри не было.

– Нет, теперь точно не уеду. Пусть хоть увольняют… Ну ладно, мистер Каннингем расстроился. Могу его понять: если бы у меня в доме трупы находили, я бы тоже, наверное, начал психовать по полной программе. А что мисс Браун?

– Она поначалу держалась, пыталась с милордом версии обсуждать. Только, видать, ничего путного им в голову не приходило, вот они за виски и принялись. Ну я, когда увидел, сколько выпито, и отправил их от греха и бутылки подальше – по парку побродить. Благо погода сегодня замечательная.

– Понятно. Говорите, часа два, как ушли? Ох, не нравится мне это, учитывая последние…

Майкл Фримен не успел договорить: дверь распахнулась, и в холл вбежал мальчишка лет десяти.

– Дядя Джон, - зачастил он, - не знаете, где полицейских найти? Это очень-очень срочно!

– Я полицейский, - инспектор вытащил удостоверение. – Что случилось?

– Меня прислал папа, он старший егерь, а его послала эта красивая мисс, что с хозяином дружит. Они велели ехать, быстрее-быстрее.

– Стой, стой! Куда ехать-то?

– Да в заповедник же! Я так спешил, чуть с велика не навернулся.

– Пошли, у меня машина во дворе.

– Господин инспектор, я вам сейчас велосипед дам. По территории заповедника нельзя на машинах.

– Давайте… Парень, ты сам-то знаешь, что случилось?

– Нет, меня папа не пустил, сказал, нечего тебе смотреть, лучше в господскую усадьбу дуй за помощью. Ну я и помчался.

***

Мистер Фримен никогда не был поклонником велосипедного спорта, поэтому скоростная поездка на двухколесном, экологически чистом «железном коне» по узким тропинкам, с выскакивающими из ниоткуда корявыми корнями, освещенными мечущимся светом налобного фонарика, - стала для Майкла куда большим стрессом, чем все предыдущие убийства, вместе взятые.