Из архивов частного детектива Стейси Браун

– Вы знакомы? – перебил Фримен.

– К сожалению, - отозвался управляющий фабрикой. – Мистер Додж – брат моей мамы… Дядя, я давно уже совершеннолетний и в состоянии сам разобраться со своими правами и обязанностями. И ещё раз готов повторить – здесь, сейчас и при свидетелях: мне не нужно наследство лорда Грея. Отец решил оставить все Бартоломью – это его полное право, и я не собираюсь спорить. Дядя, я прекрасно знаю, как сильно ты не любил отца, знаю, что ты пытался вмешиваться в их отношения с мамой, - и мне это никогда не нравилось. Но сейчас ты переходишь всякие границы: воспользоваться удобным случаем, подставить моего кузена… Мисс Браун права, это мерзко!

– Ты просто глупый, неблагодарный мальчишка!

И, задрав подбородок ещё выше, мистер Додж вышел из комнаты.

Стейси отодвинулась подальше от двери и крысо-тапира.

Каннингем обвёл собравшихся умоляющим взглядом.

– Мистер Фримен, скажите, это правда? На кинжале и мече действительно есть мои отпечатки? Вы что, тоже считаете, что я убил девушку… Коломбину и всех остальных?

– Боже упаси, мистер Каннингем! Вас никто ни в чём не подозревает! Пожалуйста, успокойтесь.

– Вы специально так говорите. Я знаю, вы мне не верите! Вы думаете, что это я… я…

И наследник Биттерберри выбежал из комнаты.

– Жаль парня! – вздохнул инспектор.
– Не знаю, смог бы я сохранять спокойствие на его месте.

– А что, - полюбопытствовала Стейси, - отпечатки и правда нашли?

– Нашли. Но ты же понимаешь, коллега, это ничего не доказывает. Особенно принимая во внимание тот факт, что пальчики мистера Каннингема есть только на оружии. Ни в павильоне, ни на телах никаких отпечатков нет. А это означает, что…

– … настоящий убийца работал в перчатках. И попросту решил подставить Бартоломью. Кстати, Майкл, а это может быть нотариус? Простите, мистер МакКолин, но при всём уважении к вашему дяде, субъект он – в высшей степени неприятный.

– Не буду спорить, мисс Браун. Неприятный. И, как выяснилось, не вполне честный. Но не думаю, что он способен на убийство.

Откуда-то сверху раздался отчаянный крик и грохот.

– О, господи! – вскочил Фримен. – Только не ещё одно!

***

В первый момент Стейси, вбежавшей вслед за инспектором в спальню Каннингема, показалось, что на широком оконном карнизе стоят двое, словно собираются прыгнуть вниз. Приглядевшись, частный детектив заметила, что ноги парочки не касаются подоконника. Влюбленный и Влюбленная, наряженные в богато изукрашенные пайетками, бусинками, кружевами и вышивкой платья, висели в воздухе. От шей марионеток тянулись витые золочёные шнуры, уходящие куда-то вверх, за гардины. Пальцы юноши и девушки были переплетены; на левой руке Влюбленной посверкивало колечко с бриллиантом. У ног девушки лежала задушенная болонка. Шею собачки обвивала шёлковая ленточка.

На полу сидел Каннингем. Увидев Фримена, Бартоломью поднял на инспектора полные слёз глаза и закричал:

– Я не убивал их! Не у-би-вал!!!

Наследник Биттерберри разрыдался, начал биться головой о ножку кровати, продолжая выкрикивать «Не-у-би-вал!!!». Крики становились всё более невнятными, а рыдания перешли в истерический хохот.

Инспектор и МакКолин с трудом подняли сопротивлявшегося Каннингема и попытались уложить на постель. Бартоломью продолжал кричать, вырывался и норовил стукнуться головой обо что-нибудь твердое.

– Стейси, звони врачу! – рявкнул Майкл. – Мистер Доусон, какие-нибудь веревки! Быстрее!

Спустя час Стейси стояла возле дома и смотрела, как уколотого и зафиксированного Каннингема грузят в машину «Скорой помощи».

– Надеюсь, он не сошел с ума? – робко спросила девушка у врача.

– Конечно, нет, не беспокойтесь. Это нервный срыв, истерика. Неделька-другая в хорошем госпитале, мирная обстановка, успокоительные – и всё будет в порядке… Эй, а вы куда? Вы родственник? – последняя фраза адресовалась Доусону, с чемоданчиком в руках залезавшему в «Скорую».

– Я дворецкий милорда, - почтенный мистер Джон выпятил подбородок не хуже Доджа. – И я не могу бросить хозяина в таком состоянии. Я останусь в больнице и буду ухаживать за ним. Это мой долг.

Проводив взглядом скрывшуюся за поворотом машину, мисс Браун вздохнула и вернулась в дом. Чёрт, надо все-таки добраться до комнаты и переодеться!

– Стейси, до того, как начался весь этот дурдом, вы, кажется, хотели сообщить мне что-то важное? Пойдёмте обратно в каминную.

– Да-да, конечно, - частный детектив протянула инспектору планшет и вздохнула: кажется, этот день ей суждено было провести, не вылезая из пижамы.

Глава 8

«Милая девочка!

Почему, ну почему вы не сказали мне правду? Я подозревал, что и вы, и Бартоломью лукавите – старика трудно обмануть, - но только сегодня узнал от моей дорогой Стеллы о случившемся.

Я не видел те ужасные фотографии, которые безумные люди выложили в сети, и не хочу их видеть, но то, что происходит – чудовищно! Кто-то жестоко убивает людей, наряжает в костюмы марионеток и выставляет на всеобщее обозрение! Воистину, мир близок к безумию.

Понимаю, вы не хотели травмировать старика, но расскажи вы мне сразу всё, как есть, - мы, может быть, смогли бы кого-то спасти.

Спешу поделиться с вами историей марионеток комедии дель арте, и пусть она поможет найти убийцу.

Восемь лет назад мой друг – мистер Джонатан Корби – обратился ко мне с необычной и деликатной просьбой. Джо не так давно приобрёл замок в Австрии, вложил немало денег в его реставрацию, и, будем честны, находился на финансовой мели. Друг мой никогда не умел хорошо распоряжаться деньгами, стремился принять участие в интересных научных проектах, выплачивал гранты талантливым студентам. Всё это, вместе взятое, и привело к печальным и предсказуемым последствиям: Джонатан оказался на грани банкротства.

По этой причине он и начал распродавать не самые ценные с исторической точки зрения предметы из замка. В их числе была и коллекция ростовых кукол. Ей заинтересовались два человека: известный коллекционер из США (не буду указывать его имя, уверен, он не имеет никакого отношения к происходящему) и наш добрый приятель – лорд Грей.

Американский коллекционер готов был заплатить вдвое больше, но мистеру Корби было неловко отказывать и старому другу Тому. Поэтому Джо обратился ко мне с просьбой: изготовить точные копии марионеток, состарить и «испортить» их до того же печального состояния, в котором находились оригиналы. Лорд Грей как раз уезжал в очередную экспедицию, поэтому на работу у меня было около четырёх месяцев.