Избранное

кончи ни (указывая на дверь, за которой стоят его люди). Железо плавят и гнут. Имя?

самуэль. Меня заколют, если я заговорю, монсеньор.

кончини. И повесят, если промолчишь. Я опередил его. Отдай предпочтение мне и повинуйся. Ты меня знаешь.

самуэль. Его я тоже знаю. Монсеньор, если я выказал хоть немного ловкости, переправляя во все страны Европы сокровища, которые вы мне доверили, и скупая для вас за бесценок прекраснейшие замки Франции, не заставляйте меня произносить это ужасное имя.

кончини (ударяя его тростыо по голове). Ну, довольно! Это Борд-жа.

самуэль. И все-таки не я вам это открыл, верно?

кончини Я не какой-нибудь лжесвидетель, Самуэль. Встань и слушай. (Торжественно.) Мне открыл это тот, кто населил мир людьми, которым в нем тесно. С тех пор как на земле живут Кончини и Борджа, они мешают друг другу. Мой отец убил его отца, а тот, умирая, сразил моего. Мы с ним еще не вышли из пелен, а уж наши матери, осыпая одна другую бранью, приучили наши слабые ручонки наносить удары. В пятнадцать лет мы дважды дрались на ножах. Во Флоренции мы оба влюбились в Леонору Галигаи. Воспользовавшись отлучкой Борджа, я распустил слух, будто он мертв, и женился на его Леоноре, благодаря которой и вознесся. Он ненавидит меня, а я — его. Его родня в горах Корсики поклялась не брить бороду, пока не истребит весь мой род, и если он приехал сюда, то лишь для того, что мы называем вендеттой.

САМУЭЛЬ. Нет, монсеньор, он ни к кому не выказывает ненависти и...

кончини. Надежен ли твой дом?

самуэль. Ах, монсеньор, никто не видит и не слышит, что делается и говорится в моем благочестивом доме.

кончини (быстро и тихо). Потому-то я и хочу здесь пожить. Но слушай и молчи. Я знаю, что у Борджа в руках письмо, написанное мной одному человеку незадолго до... Проверь, не подслушивают ли нас.

Самуэль распахивает поочередно все двери, показывая, что нигде нет ни души.

Незадолго до четырнадцатого мая тысяча шестьсот десятого года. Ты помнишь, что это за день? самуэль. Пятница?

кончини. Да, пятница. Я должен добыть письмо любой ценой. Слышишь? Любой!

самуэль. Что, вы решили избавиться от этого человека? кончини. Нет. Как я тогда узнаю, где письмо? Но если женщина любит или даже не любит, а просто предпочитает... Ну, что-нибудь в этом роде... Я знаю наших итальянок: нет такого любовника, который не отыскал бы под подушкой того, что там прячет муж, и я добуду свое письмо, а заодно и развлекусь.

самуэль. Невозможно, монсеньор.

кончини. Почему? Разве она ему не жена?

самуэль. Жена.

кончини. Она одинока?

самуэль. Да.

кончини. Бедна?

самуэль. Да.

кончини. Он угрюм и зол? самуэль. Да.

кончини (удивленно и простодушно). За чем же остановка?

самуэль. Она его любит.

кончини. Ба! Значит, придется его убить?

самуэль. Вероятно.

кончини. Ты уверен, что она его любит?

Троекратный стук о дверь.

САМУЭЛЬ. Это он. Ах, монсеньор, за все золото Храма я не хотел бы, чтобы он застал вас здесь. Благоволите побыть минутку в этом чулане: там живи хоть два месяца — никто не обнару жит. Входите, входите и сами увидите, что представляют собой эти странные молодые люди, кончини (прислушиваясь). Да, это ты, горец, ты! Я различу твои шаги среди тысячи других. (Входит в чулан.) Можешь ему отпереть. Хочу посмотреть на волка в его логове.

Явление

восьмое

Самуэль, Борджа.

Борджа входит и тщательно запирает за собой дверь на засов.

борджа. Что делала Изабелла? самуэль. Ничего или почти ничего — пела.

БОРДЖА. Кого видела? самуэль. Никого.

борджа (подозрительно глядя на него). Никого? самуэль. Никого.

борджа. Скажи ей, пожалуйста, что я вернулся.

Самуэль уходит.

Явление

девятое

Борджа, один.

борджа. Как я мог быть таким безжалостным? Как не поддался желанию предостеречь ее? Есть ли на свете человек, который, увидев ее, не проникся бы к ней состраданием? Будь она одна, будь вокруг нее хотя бы поменьше народу, я сказал бы ей все и увез с собой. Но куда же? Да хоть сюда. Лучше спря тать ее здесь, чем оставить спать на вулкане. Невыносимо думать, что нынче вечером вооруженная толпа ворвется в мирный дворец, повергнув в ужас нежных робких женщин! Вот что получается, когда мстишь: идешь, идешь, идешь к цели, а потом раскаиваешься. Я зашел слишком далеко. (Расхаживает взад и вперед.) Леонора забыла меня, я с досады схватился за первую протянутую мне руку, женился на Изабелле и возомнил себя счастливым. О! Я корсиканец, мстительность у меня в крови и без устали нашептывает мне: «Кончини женился на ней! Кончини торжествует! Кон-чини, убийцу, любят сильней, чем тебя! Кончини почти что король великой страны. Отправляйся, низринь его!» Я уезжаю и вот готов нанести удар. Но удовлетворен ли я? Неужели, повидав ее теперь, когда она стала стократ краше и у меня нет больше ненависти к ней, я оставлю ее связанной с человеком, которого собираюсь низвергнуть? Я пытаюсь увидеться с ней с глазу на глаз, она должна меня выслушать. Мы будем одни... я надеюсь. Но она принимает меня, окруженная двумя десятками людей, посреди чопорного и развращенного двора. Я правильно поступил, что повернулся и вышел, не сказав ни слова и не откланявшись. Французы смеялись надо мной — они над всем смеются. Осуди их на вечные муки — они тоже будут смеяться. О, если бы этот ласковый и печальный голос сказал: «Борджа, я помню о нашей любви!» Если бы она раскаялась!.. Не важно! Пусть живет счастливой и могущественной: я отказываюсь от участия в заговоре. Я видел ее и больше не увижу! Правь, правь, счастливец Кончини! Придворным шестнадцатилетнего короля, одним, без союзников, тебя не свалить. Цари, временщик, я отступаюсь. Не хочу больше мстить — никому, даже тебе. Я увиделся с Леонорой, и все кончено. Да, кончено. Против мужчины — только сила, к женщине — всегда жалость.

Явление

десятое

Борджа, Изабелла.

изабелла (бросаясь ему на шею, возбужденно). Здравствуй! Наконец-то! Ну, что ты делал сегодня? борджа (отворачиваясь). Тратил время впустую. изабелла. Поэтому и не хочешь меня поцеловать? борджа. Нет, просто нехорошо себя чувствую. изабелла. Вчера ты уезжал из Парижа. Куда? борджа. Осматривал одно имение и замок.

изабелла. А вечером отправился в Лувр? Королеву видел? Сколько ей лет?

борджа (отворачиваясь). Сорок три года.

изабелла. Похожа она на герцога Козимо? Скоро ты поведешь меня в Лувр? А короля видел? Ему сколько лет? борджа (садясь и топая ногой). Шестнадцать. изабелла (обнимая его сзади за плечи). Ах, бедный мальчик! Такой молодой и уже король! Он, наверно, красивый? А королева носит жемчуг?

борджа. Скоро мы вернемся во Флоренцию. изабелла. Во Флоренцию? Почему? борджа. Потому что Париж для тебя опасен. изабелла. Опасен? Да я во всем Париже вижу только свою комнату, а из всех парижан — только старого еврея. борджа. Ты ни с кем не говорила ни о себе, ни обо мне? изабелла. Ни с кем на свете. Я спала и пела. Одна, вечно одна...

Мне скучно.

борджа. Вот и уедем, раз тебе тут скучно в одиночестве. изабелла. Нет-нет, я не скучаю. Мне нравится Франция. Останемся. Здесь ходит мимо столько народу. Какой ты непостоянный! Зачем уезжать? А как же твои честолюбивые планы? И знатная дама, с которой ты должен был увидеться?

И высокая должность, которую надеялся получить? Все забыто? А дама красивая?

борджа (отталкивая ее). Не напоминай мне больше ни о ней, ни об этих ребяческих мечтах.